«Жаль, – прозвучал в голове Богдана голос Надежды. – Значит, придется уходить без трофея».
Сталкер повернулся к девочке.
«Я не уйду без своих друзей».
«Глупо. Но ожидаемо», – пришел ответ.
Четыре каталки стояли в углу – к счастью, их не задело взрывом. Надежда подошла и легко разорвала ремни, которыми были зафиксированы Протон и Анна.
«Их тоже», – послал мысль Богдан.
Надежда бросила на сталкера взгляд, которым обычно одаривает взрослая женщина полного дебила, но за несколько секунд освободила еще двоих: очень худого мужчину и светловолосую девушку, левая рука и нога которой были в крови – видимо, по ним резанули осколки металла, разлетевшиеся во время взрыва.
Четверо освобожденных медленно вставали с каталок – конечности, долгое время перетянутые ремнями, слушались плохо.
– Идти можете? – спросил Богдан.
– Попробуем, – кивнул Протон. – Но как ты…
– Всё потом, – прервал его сталкер. – Сейчас нам надо просто выбраться отсюда.
– Думаешь, это реально? – усомнилась Анна.
– Если не попробовать, никогда и не узнаем, – криво усмехнулся Богдан.
И послал мысленный вопрос:
«Есть здесь еще выжившие люди?»
«Немодифицированных людей в Припяти-два больше нет, – последовал ответ. – Закончились».
«А модифицированные – это мутанты?»
«Можешь считать, что так».
Ответ был туманным, но выяснять подробности времени не было. Освободившиеся пленники уже шли к выходу из лаборатории. Незнакомая блондинка была совсем плоха. Неглубокие, но широкие раны кровоточили. Девушка еле волочила ноги, и, если бы не Анна, подставившая плечо, блондинка наверняка бы уже без сил рухнула на бетонный пол.
Возле выхода из лаборатории лицом кверху лежал один из помощников Максима. Белый халат был разорван чуть не надвое, как и шея его владельца. Ему просто горло вырвали – окровавленная трахея в бахроме рваных мышц свешивалась мертвецу на плечо.
Богдан бросил взгляд на Надежду, на ее пальцы со следами почти запекшейся крови, и ничего не сказал. Даже не подумал. Хотя ответ на взгляд получил.
«Ну мне же надо было как-то пройти. А он мешал. Как и тот, второй».
Немного подальше в коридоре лежал автоматчик, выпотрошенный как курица. Живот распорот, внутренности наружу, а там, где положено быть сердцу, – зияет кровавая дыра.
«Это ты… руками?» – не удержался Богдан.
«Да, – последовал ответ. – Безоружных детей враги не считают угрозой. Поэтому делаешь большие глаза, потом бьешь в пах, а когда противник согнется – действуешь».
«Тебя этому учили?»
«Такой меня создал отец. Навыки были заложены во мне изначально».
«Отец – это Максим?»
«Да».
«Но что значит “создал”?»
«Искусственно. Тогда он еще не разработал автоклавы. Его специально подготовленный генетический материал был внедрен в мою мать. И он был очень хорошо подготовлен. При родах я просто разорвала ее живот, как птенец разбивает яйцо, – наверно, так мне казалось проще выбраться наружу. Но я до сих пор помню, как она кричала, умирая. Отец говорит, что это невозможно, но я – помню».
Мысль всегда быстрее слов. Этот диалог занял всего несколько секунд. Надежда «говорила» ровно, без эмоций, но Богдан всё равно почувствовал, что творится в душе этого маленького мутанта, так похожего на обычного ребенка. Максим создал оружие, способное убивать голыми руками, читать мысли врагов и ментально видеть то, что недоступно глазу. Возможно, с точки зрения науки это колоссальное достижение. Но сейчас Богдан был уверен – его бывший друг совершил страшное преступление, создав из своей дочери чудовище…
Пока длился этот немой диалог, Анна успела оторвать от белого халата мертвеца две длинные полотняные ленты и наскоро перетянуть раны блондинки. А также поднять автомат, лежащий рядом с убитым бойцом. В ее больших глазах словно грозовое море плескалась решительность идти до конца, и Богдан в который уже раз восхитился – вот женщина, в которую можно влюбиться по-настоящему, на всю жизнь. Такая и в обычной жизни всегда поддержит, и в бою без малейшего колебания встанет рядом, плечом к плечу, с автоматом в руках.
Взгляд сталкера упал на знакомый клюв, торчащий из-за голенища мертвого автоматчика. Сталкер наклонился, не веря удаче, – и вытащил свой засапожник. Автоматчик прикарманил трофей, который сейчас вернулся к хозяину.
«Надо же, хоть в этом повезло», – подумал Богдан, отправляя нож обратно в ножны, пришитые изнутри к голенищу берца.
Видимо, Максим на всякий случай объявил общую эвакуацию здания. Следующий зал был пуст, только недовольно гудели приборы, оставшиеся без надзора. Группа миновала его так быстро, как смогла, при этом освобожденный пленник, несмотря на худобу и изможденный внешний вид, подхватил раненую девушку с другой стороны, опередив Богдана – которому теперь ничего не оставалось, как идти впереди, показывая дорогу. Как выяснилось, пленников привезли сюда из какой-то «консервационной», и что это такое, Богдан уточнять не стал. Главное – выбраться отсюда поскорее, а рассказами можно будет себя развлечь и после.
Группа вступила в зал автоклавов, и Анна слабо охнула.
– Что же это? Как такое можно делать с людьми?
– Быстрее, – бросил Богдан через плечо. – Пока то же самое с нами не сделали.
Пленники, впечатленные увиденным до глубины души, ускорили шаг…
Но покинуть зал им было не суждено.
Они вышли из-за крайних автоклавов, перегородив выход из здания. Максим и трое тех самых автоматчиков – похоже, его личная охрана или что-то в этом роде.
– Убежать решили? – улыбнулся Максим. – Ну, это вы зря. Отсюда еще никто никогда не сбегал, даже ногами вперед – всё всегда шло в переработку. Стоило бы, конечно, вас всех утилизировать медленно и заживо, но слишком уж вы ценный биоматериал. Поэтому сейчас все очень медленно ложитесь на пол, руки кладите на затылки, и тогда, может, проживете еще немного. А ты, дочка, надежда моя единственная, иди сюда, нечего водиться с плохими дядями и тетями.
– Папа! – воскликнула девочка, бросаясь к Максиму.
И одновременно мозга Богдана коснулась мысль:
«Я – щит, прикройся мной!»
– Ты… умеешь говорить? – совершенно искренне изумился Максим. – Что же ты раньше…
Видимо, автоматчики тоже удивились, так как их взгляды оторвались от пленников, которых они держали на прицеле, и на мгновение скрестились на бегущем ребенке.
Богдан понял – это шанс! Единственный…
И бросился следом за Надеждой.
…Автоматчики среагировали правильно. Их автоматы дернулись в сторону движущейся цели, но на мгновение они замешкались, боясь попасть в девочку.
И этого мгновения Богдану хватило, чтобы рвануться вперед, оттолкнуть Надежду в сторону и обеими руками вцепиться в горло Максима.
Сейчас сталкера переполняла ненависть к человеку, которого он когда-то так хотел спасти. Однако сейчас казалось, что это было в другой жизни и совершенно другой Богдан мечтал о том, чтобы исправить свою давнюю ошибку. В настоящее время сталкер хотел лишь одного – задушить это чудовище, которое когда-то было его лучшим другом!
Но это оказалось не так-то просто сделать.
Максим схватил его за запястья и попытался разжать хватку, однако Богдан давил изо всех сил. Когда человека стремительно заполняет ярость, его
