В его голосе, в глазах сквозило отчаяние. Оно чувствовалось и на языке, когда он вновь меня поцеловал. Прежде я был сверху всего несколько раз, и ни разу с Кирой. Я обычно нуждался в заботе. Но сейчас было иначе.
Речь не о моей нужде. А о его.
Обхватив лицо Киры ладонями, я приблизился нос к носу. Его темные глаза впивались в мои, умоляя. Я мягко коснулся его губ, взял за руку и повёл наверх. Помня о травмах, подготавливал его не спеша. Кира был великолепен. Его тело, запах, ощущение кожи под моими пальцами, его вкус на языке, пока я сосал и облизывал его, проникая пальцами внутрь.
Обнажённый Кира раскинулся на кровати передо мной. Я надел презерватив, добавил смазки и встал на колени между его бёдер, аккуратно приподняв его икры. Не задирал ноги Киры слишком высоко, чтобы не давить на пострадавшие рёбра.
— Если будет больно, говори.
Кира кивнул и резко втянул воздух, когда я толкнулся внутрь него.
Он зажмурился. Его дыхание срывалось, пока я проникал глубже и глубже. Кира открыл глаза и не издал ни звука, но к его вискам побежали дорожки слёз.
Я замер.
— Детка?
Он кивнул.
— Не останавливайся. — Кира простонал. — Пожалуйста, не останавливайся.
Оперевшись на локоть, чтобы не лечь ему на рёбра, я начал медленно двигаться.
Я не думал о том, какой он узкий и горячий вокруг меня. Не думал о потрясающих ощущениях.
Я думал о Кире.
Нежно целовал его и повторял признания в любви. Провёл подушечками пальцев по его до сих пор припухшему глазу и рассказал, что он значит для меня целый мир.
Задрожав, я попытался оттянуть оргазм и зашептал Кире на ухо, что его место — рядом со мной, что он — мой.
Я очень медленно толкался внутрь, целовал его в шею, вызывая стоны, и понимал, что долго не продержусь. Свободной рукой я потянулся к члену Киры и начал ласкать. Проник языком в его рот, продолжая скользить в его заднице.
И когда Кира вскрикнул, я сначала решил, что причинил боль. Но он сжался вокруг меня, а его член излился мне на ладонь. Я наблюдал за волнами наслаждения, проходившими по телу Киры, и остро ощутил, что сейчас нахожусь внутри него. Именно эта мысль толкнула меня за край. Я кончил, чувствуя, как мой член чуть набух и выплеснулся внутри Киры.
Вернувшись в собственное тело, я осознал, что мы, обнявшись, лежим на боку, лицом друг к другу. Я чувствовал его пальцы в волосах. Открыв глаза, увидел его лицо в миллиметре от своего. Он выглядел... безмятежно.
— Спасибо, — пробормотал Кира и чмокнул меня в губы. Он долго смотрел на меня, и в конце концов произнёс: — Стоит привести себя в порядок.
— Я займусь, — негромко ответил я. — Позабочусь о тебе, — Так же, как сделал бы он. — Только дождусь, когда мои кости вновь затвердеют.
Раздался самый прекрасный звук, который я не слышал, будто бы, целую вечность: мелодичный смех Киры. Я улыбнулся, разглядывая его по-прежнему избитое и по-прежнему красивое лицо. Сказал, что люблю, прежде чем вытереть нас. И повторил ещё раз, вернувшись в кровать и притянув его в объятия.
Кира удовлетворённо вздохнул. Его грудь мерно поднималась и опадала, и я уснул под звук его дыхания.
* * * *
А проснулся от знакомого ощущения, что за мной наблюдают.
Открыв глаза, я обнаружил, что на дворе ранее утро, а на меня уставился Кира. Он лежал на боку, положив голову на здоровую руку, и водил пальцами по моей груди.
Кира улыбнулся.
— Умираю от голода.
Я моргнул и резко сбросил остатки сна. Впервые за неделю у него появился аппетит.
— Подумал, что мы можем прогуляться до кофейни, — продолжил он, всё ещё сияя улыбкой. — Может быть, захватим завтрак.
Я ухмыльнулся.
— Конечно, детка. Дай только одеться.
Когда я вышел из ванной, Кира держал мой телефон.
— Был звонок, — объяснил он. Потом взглянул на меня и проговорил: — У тебя куча пропущенных вызовов.
— Целую неделю выключал звук, — пожал я плечами. — Могут подождать.
Кира нахмурился, но промолчал. Он нацепил кепку «Лейкерс», и мы неспешно выдвинулись в город.
На прошлой неделе мы отдалились от мира. Я не имел ни малейшего представления, что говорят в СМИ о «золотом мальчике» или деле Томича. Если девушка за прилавком кофейни и узнала меня, она не подала вида.
Мы заказали завтрак, и пока ждали, Кира спросил, разговаривал ли я с Митчем.
Я помотал головой.
— Нет.
— Тебе стоит связаться с ним.
— Знаю, — ответил я, кивая и перекидывая телефон в руках.
— Он — твой напарник, — напомнил Кира, и мягко добавил: — Я бы хотел узнать о самочувствии Анны.
Чёрт. Я даже не осознавал... Потянулся рукой через стол и стиснул его ладонь в своей. А после набрал номер.
— Митч? — Моё имя возникло у него на экране телефона, но я всё равно произнёс: — Это я.
Эпилог
Четыре недели спустя.
Кира зажёг гриль к тому моменту, как мы закончили таскать коробки. Сначала мы осилили самое тяжёлое, так что ящики остались напоследок. Митч открыл холодильник.
— Кто хочет пива? — риторически спросил он.
Мы дружно завалились на стулья во дворе и простонали.
— В следующий раз, когда решите выезжать из квартиры на седьмом этаже, наймите грузчиков, — проворчал Курт.
Митч достал пять бутылок и раздал каждому.
— Я бы заплатил кому-нибудь за работу, — фыркнул он. — Спина отваливается.
Анна вышла на террасу с тарелкой салата.
— Ноете, как кучка старых перечниц.
Кира захохотал. Он не особо помогал, раз его рука до сих пор была в гипсе. Скорее всего, он и так поднял больше тяжестей, чем следовало. Неизменно гордый и упрямый. А ещё он был крупнее и сильнее каждого из нас, поэтому не хотел просто стоять и наблюдать.
Крис был бы очень рад оставить своего тренера в зале, но Кире пришлось сократить рабочие смены из-за травм. А это в свою очередь значило уменьшение зарплаты. Когда он сказал, что ему придётся отказаться от квартиры и найти что-то подешевле или съехать к родителям, я предложил одно местечко.
— Бесплатное, просторное. Даже двор есть.
Кира с сомнением посмотрел на меня.
— В чём подвох?
Я серьезно кивнул.
— Придётся делить спальню.
Выражение его лица было бесценно. Я рассмеялся.
— Переезжай ко мне.
Потребовались обсуждения и немного уговоров. Всё-таки, мы были вместе всего пару месяцев. Огромный шаг вперёд для наших отношений, но он был правильным. В конце концов, Кира согласился. И мы устроили переезд.
Вытащили содержимое всей квартиры с долбаного седьмого этажа.
И после десятилетнего
