Бал начинался в шесть. По законам этикета сам я должен был появиться на нем не раньше половины седьмого, чтобы гости успели собраться и приветствовали меня как подобает. В четверть седьмого на пороге появился Энтареаль – я его даже не сразу узнал. Впервые на моей памяти эльф выбрал для праздника темные цвета. Но если моя одежда была черной, то его – темно-синей. Только рубашка осталась светлой.
– Энтареаль, ты ли это? – усмехнулся, глядя на наставника.
– Я сегодня – официальное лицо, – ответил эльф. – Поэтому не время для экспериментов. Кстати, Лайлиэль передавала, что она уже готова.
Еще одно новшество. Лайла впервые должна была предстать на празднике в качестве моей официальной невесты. И она безумно волновалась. Иления битый час успокаивала Лайлу, но, кажется, так и не достигла результата.
– Хорошо, тогда идем к Лайле.
Мы миновали несколько коридоров, переходя на женскую половину. Здесь было тихо – дамы давно уже были в бальном зале. И только за дверью Лайлы слышались голоса – видимо, к Илении, которая пропускала бал из-за траура, добавилась Наариэн. Я постучал и открыл дверь. Лайла тут же смущенно опустила глаза и шагнула мне навстречу. Вопреки канонам ее платье не было черным или темно-синим. Она остановилась на светло-зеленом, украшенном мелкой россыпью изумрудов. Но мне нравилось. Я улыбнулся невесте и протянул ей обе руки.
– Я волнуюсь, – вздохнула Лайлиэль, сжимая мои ладони.
– Не беспокойся, это всего лишь бал, – ответил я. – Немного потанцуем, а то для этого в нашей жизни вечно не хватает времени. Идем?
Лайла кивнула и опустила руку мне на локоть. Мы миновали хитросплетения коридоров до второго этажа. Стоило появиться на лестнице, как первая линия герольдов тут же огласила:
– Его темнейшество Эринальд Третий, властелин Тервина, с невестой.
Показалось, что эхо прокатилось до самого бального зала. Мы медленно шли по коридору, а придворные уже выстроились в два ряда, освобождая дорогу к трону. Грянул приветственный гимн. Рука Лайлы сжалась чуть сильнее. Ничего, привыкнет.
Мы прошли к возвышению, на котором находился трон и кресло для Лайлы.
– Мои приближенные и гости Тервина, – заговорил я, развернувшись лицом к собравшимся. – Мы рады видеть вас сегодня в стенах нашего дома. Минувший год не был легким и безмятежным для Тервина, но он уходит, и мы должны проводить его, чтобы встретить новый, который, верим, будет лучше и успешнее для каждого из нас. Да начнется бал!
Тут же грянула музыка, и я увлек Лайлу в центр зала. Мы кружились в танце, и хотелось не думать ни о чем. Ни о том, что где-то притаился неизвестный враг. Ни о том, что год выдался действительно жуткий, но принес больше, чем сто пятьдесят лет до этого. И в то же время – я чувствовал волны злости, направленные на меня. Они обступали со всех сторон, и только от Лайлы исходили тепло и любовь. И я был благодарен ей за это. Ничего, мне не привыкать. Жаль только, что из-за дара Арта вся эта ненависть обрушилась мне на голову. Кстати, сам Арт тоже ощущался где-то поблизости. Видимо, фейри применил невидимость и бдит. Среди танцующих разглядел Энтареаля и Наариэн. Их пара держалась поближе к нашей. Кай разговаривал с Наиной – тоже неподалеку. Лави танцевал с Ранибеттой. Когда музыка закончилась, я отвел Лайлу на место и занял трон. Какое-то время наблюдал за танцующими, отыскал глазами Ника. Брат был рядом. Хоть кто-то из родных, кому небезразлична моя жизнь.
– Ваше темнейшество, рад видеть вас в добром здравии! – К нам подошел Ирвинг Толомеус. За ним следовала Карэн. – Ваши однокурсники были обеспокоены, когда вы так внезапно уехали.
– Дела государственные, – ответил я. – Карэн, поздравляю вас с отличными результатами учебы.
– Благодарю, ваше темнейшество. – Девушка присела в реверансе.
– Мой властелин, позволите ли мне озвучить просьбу нашей Карэн, на которую она никогда не решится? – Толомеус опустил руку на плечо ученицы. – Карэн мечтает, чтобы вы подарили ей один танец.
– Если моя невеста не против. – Я обернулся к Лайле. От нее повеяло недовольством, но она кивнула:
– Конечно.
Я поднялся и протянул руку Карэн. Мотив сменился, и мы закружились по залу. Девушка прятала взгляд и казалась смущенной.
– Я так рада быть здесь сегодня, – наконец заговорила она.
– Я тоже рад вашим успехам, – старался быть вежливым.
– Ваше темнейшество, я ведь так и не отблагодарила вас за помощь. Тогда, в беседке.
– Мне достаточно было простого «спасибо», Карэн. Вы ничем мне не обязаны.
– Уверены?
Всего на миг меня захлестнуло ее эмоциями. И то, что я ощутил, заставило выпустить девушку из объятий и сделать шаг назад. Роковой шаг. От нее веяло такой ненавистью, что резко заболела голова. Сверкнул кинжал – так банально! Даже не магия, от которой успел бы защититься. Меня бы успели защитить. Я попытался выбить оружие, но слишком поздно. Кто-то наложил на меня оцепенение. Неужели… все? Кинжал замер, почти завершив убийственный рывок. Карэн удивленно дернула оружие – лезвие было в крови. Разум захлестнуло чужой болью. Когда между нами появился Арт, я успел разве что подхватить его. Зато Карэн вдруг истошно закричала и закрыла лицо руками. Она кинулась в сторону, но ее уже ждали. Ее – и Ирвинга Толомеуса, который обездвижил меня заклинанием.
– Не убивать! – только и рыкнул я, осторожно опуская Арта на пол. Кинжал пришелся ему в бок. Светлая рубашка быстро становилась багрово-алой. Рядом уже опустилась на колени Наариэн. С ее ладоней полился свет.
– Кинжал был заговорен, – прошептала она побелевшими губами. – У меня не получается остановить кровь.
– Дай я.
Первый ужас прошел, чужие эмоции отступили. Я опустил руки на рану Арта. Фейри рвано дышал и смотрел в потолок невидящим взглядом. Ничего, держись, Арти. Вытащу. Под бок ткнулся Шун, делясь магией.
Свет пришел быстро. Но как и в случае с Наари, толку было мало. Бредовая мысль пришла в голову.
– Слушай меня, Артиан, – склонился к самому уху. – Я запрещаю тебе умирать. Это приказ!
Арт сдавленно застонал.
– Пусти, – едва разобрал я.
– Не пущу! Не пущу, слышишь? Не смей умирать.
Свет усилился. Кажется, я снова потерял контроль, потому что сияние разлилось по всему залу. Послышались изумленные возгласы. Друзья подняли вокруг меня щиты, чтобы случайно никого не испепелил. Но я добился своего – кровь остановилась, рана постепенно начинала затягиваться.
Рабская печать на руке Арта неясно светилась. Я все еще удерживал его, опасаясь отпустить. Наари отстранила меня и снова применила исцеляющие заклинания. От раны остался только свежий рубец.
– Все, Эрин, отпускай. – Она опустила ладонь на мое плечо. – Он выкарабкается.
Я медленно убрал магию, поднял голову – и понял, что все плохо. Одно дело, когда по Тервину ходят сплетни, будто темный властелин применяет свет. Совсем другое
