— Земля их не принимает, — южанин говорил негромко, со странной интонацией. — Вольные пытались хоронить их, но земля выталкивала. Пытались сжигать на обычном огне, но толку не было. Пытались бросать в реку, но волны возвращали кости на берег в том же месте. В конце концов Вольные сдались и вернули скелеты сюда.
Арон обернулся к наемнику, рассматривая его непривычно мрачное выражение лица.
— Предлагаешь мне потратить весь резерв на то, чтобы уничтожить старые кости? Какая мне в том выгода?
— Весь резерв? Прибедняетесь, господин Великий Маг, — Кирк на мгновение блеснул зубами, но искреннего веселья в его усмешке не было. Арон продолжал молча смотреть на южанина, ожидая ответа, и тот вновь помрачнел.
— Выгода, Тибор? Не хочешь просто совершить доброе дело? Помочь упокоиться тем, кто уже тринадцать веков не может до конца умереть?
— Предлагаешь совершить доброе дело Темному маг? Да еще и безвозмездно?
Сказано было шутливо, но Кирк в ответ не улыбнулся.
— Мне доводилось слышать, что Великий Маг Тонгил неравнодушен к магическим артефактам древности. Я знаю, где сейчас хранится жезл Каира Солнечного и знаю, как забрать его оттуда. Такой обмен будет справедлив?
Арон молчал, задумчиво рассматривая южанина. Выискивая в нем нечто большее, чем привык видеть — но не находя.
— Кто ты, Кирк?
— Человек. Не оборотень, если ты подумал об этом. Обычный наемник.
— И почему же обычный наемник-человек вдруг озаботился проблемами Вольных? Это их территория. Пусть сами думают о том, что делать с этими костями.
Лицо южанина на мгновение исказилось в гримасе.
— Где-то здесь лежат кости моих предков, — сказал он резко. — Им не должно быть непогребенными.
— Как благородно, — тихо сказал Арон. — Со скольки лет ты наемничаешь, Кирк?
— С четырнадцати, — проговорил тот нехотя.
— А сейчас тебе?
— Двадцать восемь.
— Значит, полжизни в походах. Десятки нанимателей, сотни сражений. И тебе все еще есть дело до того, что где-то лежат непогребенные кости твоих далеких предков? Редкий имперец настолько верен роду… Скажи мне, Кирк, ты по своей воле стал наемником?
Южанин дернулся.
— Тебе так надо залезть мне в душу? Какая разница?
— Какая разница, будут лежать здесь эти кости и дальше, или обратятся в пепел и развеются по ветру, как положено? — мягко спросил Арон.
Кирк отвернулся от него и долго смотрел в степь.
— Изгнали меня, — сказал он наконец, — вот в четырнадцать и изгнали. — Гнева в его голосе не было, только грусть.
— Несправедливо изгнали? — спросил Арон, не удивленный признанием.
Но Кирк покачал головой.
— Нет. Изгнали за дело. Но предки не виноваты, что я таким получился.
— Каким таким?
— Выродком, — Кирк неопределенно пожал плечами.
— В каком смысле — выродком?
— В прямом. Я родился неправильным. Человеком.
Часть 2 Глава 16
Глаза открылись, и на мгновение Керс увидел нечто, напоминавшее узкую пещеру. У пещеры были белесые стены и низкий ребристый потолок, треснувший посередине.
Мгновение закончилось. Следом пришло ощущение удара, и темнота вернулась. В этой темноте не было звуков, не было ощущений. Не было ничего, кроме его мыслей и воспоминаний.
И самым первым, самым ярким из них оказалось воспоминание о словах мертвой сестры, не так давно навестившей его сон. Словах о том, что есть судьба хуже смерти.
А следом пришло осознание…
Тварь украла его тело.
Украла его магию.
Украла его жизнь — но не убила при этом…
*****
Магия хлынула потоком, снося все. Как море, вышедшее из берегов. Как Пустыня, пересекшая последний защитный барьер.
Как…
Существо не закричало от изумления и боли лишь потому, что было слишком ошеломлено напором. Когда Керс взывал к магии, та текла слабым ручьем силы. Ничего похожего на то, что происходило сейчас.
Существо оборвало Свой призыв к магии, и ее напор медленно, неохотно, но уменьшился. А потом и вовсе сошел на нет.
«Двуногий! Эй, двуногий! Я знаю, что ты все еще там», — позвало Существо вглубь Себя и прислушалось. Когда Оно, расщепленное на сотню осколков, находилось внутри Керса, то с легкостью считывало каждую мысль предателя, каждое его, даже неосознанное, побуждение. Но сейчас присутствие Керса виделось лишь слабой тенью. Неудивительно — сплавляя их тела вместе, Существо оставило от человека лишь тонкий слой внешней оболочки и ту часть, которая давала путь магии. Конечно, сумей Существо воззвать к магии, оставаясь в собственном теле, Оно бы и не подумало изменяться. Но магия нуждалась в человеческом теле для своего появления. Или хотя бы в теле, человеческом только внешне.
Предатель не ответил. Вернее, ответил, но не словами, а тихим-тихим поскуливанием, которое стало громче, когда Существо сконцентрировалось на нем. Просто невнятные звуки, лишенные смысла. А потом возник и мысленный образ — голый человек, скорчившийся в углу темной пещеры, прижавший колени к груди и обхвативший голову руками. А еще эта мысленный образ имел запах — от него несло ужасом, отчаянием и еще чем-то, с чем Существо не сталкивалось, но что Ему совсем не понравилось. Этот последний запах был заразен и ядовит…
Существо отшатнулось. Нет, Оно не хотело больше касаться этого. Лучше уж Оно Само… как-нибудь… И поскорее — поскольку маги там, за пределами кокона, уже идущего трещинами, планировали что-то нехорошее.
Быть может, если Существо не могло контролировать такой мощный поток магии, Ему следовало поступить иначе? Измениться еще раз?
И Существо вновь призвало магию, но, когда ее поток хлынул, Оно не стало пытаться управлять ею, ловить ее, хоть в чем-то заграждать ей дорогу. Вместо того Существо пропустило магию сквозь Свое новое тело, позволяя ей изливаться свободно.
Магии было очень много.
Она текла, и текла, и текла…
Текла, и меняла Существо, как текущая вода меняет камни.
Текла и меняла…
*****
— Человеком? — переспросил Арон Кирка. — Тогда кто…
Северянин замолчал. Замер, пытаясь понять, что только что — услышал? Ощутил?
Пожалуй, подходящим словом было — воспринял.
Не звук. Не запах. Не предчувствие. Не…
В человеческом языке не доставало слов, чтобы описать это.
Нечто, чем бы оно ни было, начало усиливаться. Росло. И росло. И росло. И давление от этого нечто становилось все сильнее. Вот оно стало почти невыносимым…
Инстинкт заставил Арона прижать ладони к ушам, но это не помогло. Источник нечто будто находился одновременно где-то далеко и вместе с тем внутри самого человека.
Казалось, давление достигло пика. Но нет. Замерев на мгновение, оно продолжило рост. Еще. И еще.
А потом, без предупреждения, исчезло…
Арон выдохнул и закашлялся. Легкие горели огнем.
— Тибор! Тибор, ты чего? — Кирк смотрел на него изумленно.
— Я — чего? — кашель прекратился, боль в груди стихала. Дар торопился излечить тело.
— Сперва застыл, как истукан, а потом тебя перекосило.
Неудивительно…
— А ты сам… Ты ничего не почувствовал?
Кирк нахмурился:
— Да не было ничего. Ни звука, ни ветерка.
— Вот как. — Арон еще раз обвел взглядом поле скелетов, такое мирное под ночным небом, на мгновение остановился на черепе, в котором так и сидела мятежная Тень. — Сейчас вернемся в лагерь. А эти старые кости… Сперва я выслушаю твое объяснение, потом то, что
