Докричался. Иди. Выпустит или убьёт, назад не воротишься, только вперёд.
Человек не колебался ни секунды. Ему необходимо было сделать единственный шаг.
Он его и сделал. Перешагнул границу света и тьмы.
По инерции, автоматом, сделал и второй. А на третьем дошло – вокруг светло, никакой темноты, и даже знакомо-зелено, хотя больше не гладкое поле вокруг, а совершенно неровный…
Лес?!
Лес…
Лес.
Человек вздрогнул и оглянулся.
Зона пошутила над ним знатно. Никакой Станции, Эпицентра, невесть чего. Лес да лес кругом. И он заблудился посреди деревьев, в самой что ни на есть чаще.
Зона пропихнула его сквозь АЭС и с той стороны выплюнула? Или всё-таки исполнила желание и выплюнула совсем и эта лесная чаща уже за пределами, за краем?
Прямо из эпицентра доплюнула, если то был эпицентр… В Зоне точно нет человеческой линейности: противоположный край и совсем рядом – могут быть синонимами. А фантазия и воображение, например, нет.
Деревья вокруг не мутированные вроде. И аномальных ловушек не заметно. Определить, где же он находится, внутри или вовне, невозможно. Придётся начинать движение, идти за ответом…
И внятный ответ он получил достаточно быстро. Замирая от счастья и не пройдя и полусотни шагов.
Рычание раздалось совсем близко. По ту сторону скопления кустов.
Человек резко остановился. Сердце оборвалось. Звук, знакомый не просто до боли… В эту секунду он и принял самое важное в жизни решение. Мог позволить себя сожрать, не двинувшись. Покончить наконец с игрой, затеянной Зоной. Она сама недвусмысленно предложила кончить, не сходя с места. Никакое чудо, даже зонное, не спасёт неподвижного человека, если Зона вплотную к нему подвела зверя.
А мог не сдаваться без боя…
Выбирай.
Выбрал.
Приняв решение, моментально превратился обратно в сталкера.
Зверь по ту сторону кустов на месте не остался. Ещё бы, пища беспечно брела прямо в пасть и вдруг ка-ак ломанулась прочь!..
Сталкер уходил от погони из последних сил. Звериное рычание раз за разом настигало его, принуждая совершать отчаянные рывки и увеличивать расстояние до преследователя. Но остатки энергии неумолимо иссякали, и темп снова замедлялся.
Сталкер мог бы остановиться и встретить смертельного врага лицом к лицу, однако не делал этого. Открытое противостояние с мутировавшим потомком медведя – вариант самый крайний из всех возможных.
Уравновесить шансы могли бы гранатомёт, огнемёт или пулемёт, только вот в арсенале у беглеца даже автомата не осталось и ни единой ручной гранаты.
С обычным медведем опытный боец мог бы попытаться с помощью пистолета или ножа, на самый худой конец, справиться, но с огроменным восьмилапым мутантом схватиться – не тут-то было!
20_3: «Выше зла и добра»
«…Позволяю себе привал. Перемещаюсь в укромное местечко, нарисованное мысленно, и на этот раз оказываюсь в пороховом погребе арсенала столетия этак восемнадцатого. Самое то, чтобы не забывать, насколько близко, рука об руку ходят по мирозданию смерть и жизнь, две стороны одной медали бытия.
Пораскину умом в тишине и покое. Я бы в шахту стратегической ракеты забурился, по укромности фору даст, но там могут засечь и переполошиться, а здесь безлюдно и никаких каналов прямого наблюдения.
Думаю о супербарьере, поистине мегамасштабном.
Именно он помогает мне осознанно оформить понимание.
Героически возведённый для защиты от чего-то запредельно страшного гигантский бетонный вал, к подножию которого я попал случайно, в погоне за антисилой.
Теперь я знаю, как может выглядеть моя идеальная граница.
Воистину желанная.
Для этого я и тренировался, выжимая из разума «сто потов». Ввергаясь в душевные муки и наваливая телесные перегрузки. Верил, что получится, когда разберусь и пойму, что мне от себя нужно.
Дождавшись звёздного часа, буду готов и решусь. Не затуплю в патовой ситуации, не спасую в судьбоносный миг. Когда наконец сойдутся на границе воплощения главных, охрана и нарушение.
А я сумею удержаться на единственно правильном уровне, выше добра и зла. Ведь принимать определённую сторону, даже добра, это фактически открыть границу, то есть позволить смешаться в неразличимость. Как следствие, исчезнет всё. Тьма видна лишь на фоне света, и наоборот. Слившись, они утратят смыслы, их невозможно станет различить.
Добро и зло существуют только потому, что между ними пролегает граница. Не суть важно, как её назвать. Борьбой, противостоянием, войной. Убери противоборство, и мироздание рухнет. В человеческом понимании. Человек остаётся человеком, пока способен различать грань между…
Я загодя мысленно моделирую мою границу. Чем точнее я смогу её представить во всех штрихах и деталях, тем выше шансы, что произойдёт главное: удачная материализация пограничника на реально существующей границе. Стопроцентно соответствующей той картине мира, которую смоделировал мой разум.
Вместе с этим я накапливаю внутреннюю энергию. Что меня ждёт на границе, неизвестно и полностью предугадать нельзя. При худшем варианте мне придётся синтезировать и творить всё необходимое для службы самому. Не рассчитывая, что воду смогу получить из воздуха или наоборот, а патроны – из солнечного луча. Я так и не превратился в вечный двигатель, не нуждающийся в дозаправке и профилактике, но ресурсы мои ощутимо увеличились.
«Накачал мускулы», запасся силой, и автономный режим во враждебной среде обитания выдержу долго. Развилось и умение манипулировать разумами, теперь для меня это не игра в рулетку, выигрыш обеспечен. Ну, почти. Не допускать вероятность сбоя глупо, умнее подготовить запасной план. Я запасся.
Я имею полнокомплектную экипировку, набрал оптимальную форму, идейно убеждён и готов к путешествию в мечту. Мне предназначена служба, с которой обычному человеку не справиться. Как тогда Собеседник обмолвился? Не сталкер, а в переводе… ловчий, пусть будет так. Во всяком случае, ничего более подходящего не вспомнилось.
Подозреваю, это более чем нелёгкая задача – распознать и отловить тех, кто исполнением своих желаний способен нанести вред. Кому или чему, вопрос другой, и он пока остаётся внутри основного вопроса – ЗАЧЕМ??? То есть ответы в процессе поиска.
Я пока знаю лишь, что по одну из сторон границы обретается некая Суперзона.
Серая стена, которую я себе во всех подробностях моделирую, тянется там, где раньше был некий Рубеж, а на этом кордоне имелись контрольно-пропускные пункты, почему-то называвшиеся «прыжковые секунды».
Между прочим, представляемая граница что-то мне напоминает. Разум долго перебирал информацию в архивах памяти, и наконец архивариус-подсознание нащупало ответ. Стена вызывает у меня ассоциации с одной книгой, прочитанной давным-давно, ещё в подростковом возрасте. И называется книга… называется она… называется…
– Вспомнил, «Человек в лабиринте[11]»!
Радуясь, что ответ нашёлся, я громко произношу название, хотя обычно держу мысли при себе и привычкой вслух разговаривать сам с собой ещё не обзавёлся.
Неудивительно, что вздрагиваю и обалдеваю, когда неожиданно слышу отчётливо звучащее, обычным мужским голосом произнесённое:
– Знаешь, а ты прав. Ассоциация с этой книгой прямо-таки напрашивается. Но хочу заметить, книга вынуждает провести ещё одну параллель, с другой книгой. А та, в свою очередь, вызовет ещё большие ассоциации с сутью предстоящей
