От этого вопроса я посмотрела на него этим полным-ужаса-взглядом. Откуда, на хрен, он знает?
— Да, — я запнулась. — Откуда ты знаешь?
Он цокнул языком.
— Никогда не видел, чтобы ты ела мясо. Потом я увидел, как ты выглядела, когда мы принесли тебе тот хот-дог. Я думал, тебя вывернет.
Он заметил. Как насчет этого.
— Меня немного стошнило.
— Это, блять, довольно отвратительно, детка. — Самое смешное было то, что он рассмеялся, вместо того, чтобы скривиться.
— Извини, — я хмыкнула.
Хотя мне не было жаль. Это была правда. Тот хот-дог выглядел, как старая какашка.
— Не извиняйся, — зарычал он, бросая мне еще один взгляд. — Ты не ешь мяса, так не ешь мясо. В следующий раз просто скажи нам, чтобы я не видел, что ты выглядишь, как дерьмо.
Выгляжу, как дерьмо? Я повернулась посмотреть на него, и из меня вырвался ужасный смешок.
— Иисус, это было грубо.
— Ты знаешь, что я имел в виду.
Да уж, я поняла, о чем он. Он думал, что я выгляжу хуже, чем обычно.
Придурок.
— Да, да. Как скажешь.
Он ничего больше не сказал, но покачал в ответ головой.
— У меня есть глаза, Ритц. Ты нормальная. Ты уже должна бы знать, что я не подразумеваю и половины того дерьма, что вылетает из моего рта.
О, конечно. По крайней мере, полдюжины раз. Поэтому я должна была знать лучше и не принимать его словесное дерьмо близко к сердцу. Плюс, почему меня это должно волновать? Ведь не похоже, что мы с ним собирались стать лучшими друзьями. Правильно?
— Я знаю, — вздохнула я, возвращая свое внимание к виду за окном.
На протяжении долгого времени никто из нас больше не сказал ни слова. Я сидела там и думала, как сказать Дексу о том, что я увольняюсь. Вина захлестнула меня. Боже, я чувствовала себя идиоткой, не имея на то причины. Я ведь не какой-то особенный работник. Работа была довольно простой, он мог найти сотню других людей на мое место.
И все равно отстой.
Я чувствовала себя, как мой отец. Трусихой.
Трусом, который приехал в город к давно потерянному сыну просить денег.
И трусом, который исчез также быстро, как и объявился. Кстати сказать, я не общалась с Сонни после того, как он расстроился из-за этой ситуации. Декс мог знать больше, и он был более здравомыслящим собеседником, поскольку не был эмоционально привязан к этой ситуации.
— Эй, Декс?
Умник, который каким-то образом возник за последние три дня, ответил:
— Эй, Ритц.
Ох, Боже.
— Ты когда-нибудь видел отца Сонни, когда он был здесь? — спросила я его, как ни в чем не бывало.
— Нет, — смотря вперед, его рот дернулся
Нет? И это все, что я от него получу?
— Но я слышал об этом, — продолжил он, к счастью. Его глаза сверкнули в моем направлении. — А что?
— Просто интересно. — Очень интересно, но ему не обязательно об этом знать.
— Я знаю, что он просил денег в долг, — продолжил он нежным голосом, который заставил меня насторожиться. — И я знаю, что Лютер отказал ему.
— О, — запнулась я, возвращая свой взгляд к окну. — Хах.
Мне хотелось знать для чего ему деньги. Если подумать, мне и не хотелось, и хотелось знать, чем он занимался последние восемь лет. Почему он не потрудился приехать повидать Уилла и меня.
Вопрос сжал мой живот, как свинец, сжимая мое настроение вместе с ним. Пока я не вспомнила, через что мне пришлось пройти без отца.
Он мне не нужен.
Не нужен. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда.
— Трип рассказал мне о том дерьме, что он вылил на тебя и твою маму, — неожиданно выпалил Декс.
Мои мускулы напряглись.
— Я помню слухи о его переезде, когда был ребенком, — пояснил он. — Я не знал, что он бросил вас всех.
Желание выболтать, что он ушел за год до того, как я заболела, вертелось на кончике языка, но я запихнула его подальше.
— Он никогда не возвращался после смерти твоей мамы? — спросил Декс низким нежным голосом.
Мне пришлось сглотнуть ком, застрявший в моем горле.
— Нет. В смысле, он приехал прямо перед ее смертью. На следующий день он уехал опять, — мой голос немного надломился, но этого было достаточно, чтобы мне стало стыдно за то, какая я эмоциональная из-за давно минувших событий.
Но для Декса этого было достаточно, чтобы заметить.
Он потянулся и постучал по моей ноге своим татуированным указательным пальцем.
— Это дерьмо не стоит твоих слез, детка.
Конечно, это было несравнимо с комфортными объятьями бабули, но его легкого касания было достаточно, чтобы я взяла себя в руки. Я заставила себя вспомнить, что этот мужчина не достоин моих слез или даже мыслей. Мой мозг был со мной согласен, но мое тело думало иначе.
Я шмыгнула носом.
— Я серьезно, не плачь, — добавил Декс в том же тоне, что и секунду назад.
Я кивнула. Было ли что-то в его словах или во мне, я не уверена, но я сделала глубокий вдох и подумала о моей маме. Моей милой мамочке, которая любила мужчину, потеряла его и так никогда и не оправилась. Никогда такого не хотела для себя. Я никогда не хотела также закончить, как она. Я достаточно потеряла в своей жизни, чтобы рисковать потерять еще больше.
— Я помню, как твой отец приехал. Это было давно. Он заходил увидеть Сонни, но Сонни дал ему пинка под зад. Сказал ему проваливать, потому что был обижен за что-то.
Что-то.
Спустя несколько недель после смерти моей мамы, воспоминание о звонке Сонни было легким. Один из нас всегда звонил другому, по крайней мере, каждый месяц. Мой сводный брат всегда был супер добродушным. Но после того звонка, когда я сказала ему, что наш отец опять уехал, Сонни сорвался.
Абсолютно сорвался.
Возможно, это было потому, что старший Тейлор всегда всего лишь ошивался неподалеку. Даже, когда он был в Остине, пока Сонни был ребенком, его не было рядом. Наш отец никогда не связывал себя обязательствами по отношению к маме Сонни. Несколько лет спустя я узнала, что слово «преданность» для него ничего не значит, когда он разбил сердца трех женщин во Флориде.
Несмотря ни на что, меня это не затронуло, пока я не выросла, и Сонни начал общаться с Уиллом и мной. По крайней мере, Курт Тейлор был у нас дольше, чем у него.
Так что, когда Сонни узнал, что наш отец-донор снова ушел сразу после смерти мамы… он был в бешенстве.
Мне казалось, что Сонни проглотил всю злость, которая была у меня
