Наверное, ему стоило снова изобразить испуг, но слова уже произнесены. Мгновения тишины прерываются толчком и сорвавшимся с губ Алекса вскриком. Но Максим замирает, и резкая боль, не успев вспыхнуть, начинает тускнеть.
– Хочешь ещё?
Помедлив, Алекс немного приподнимает таз и прогибается в пояснице. Прислушивается к своим ощущениям. Как член проскальзывает глубже. Как подчиняет. Как завладевает всем его существом. И дело даже не в удовольствии от толщины этой штуки, угла входа или задеваемых точек… ведь пока ничего этого нет. Но Алекс уже физически ощущает себя частью чего-то большего. Довольно приятно. Словно он завершён. Словно всё, что делал с самого рождения, было лишь ради встречи с этим парнем. И ради этой удивительной полноты, слияния с ним в единое целое…
– Оттрахай меня.
Дважды повторять не приходится. И ночь превращается в бесконечную сладкую пытку. Простыни пропитываются спермой и потом, воздух раскаляется – и все проблемы, сомнения, страхи откладываются и тускнеют.
А потом настаёт яркое ясное утро. И в совместное принятие ванны. И завтрак с безалкогольным, но очень ароматным вином. Алекс не смотрит на часы, они просто снова валяются, читая смешные цитаты – больше мобильный интернет на его телефоне не тянет, а Максим, как оказалось, купил себе совершенно древнюю нокию, ещё с чёрно-белым экраном. Но зато именно он подбирает пароль к одной из точек доступа вайфай – и вот уже с экрана слышны вздохи и ахи, а всё потому, что кое-кто решает поделиться ссылкой на свой любимый сайт с богатым разделом гей-порно. И конечно, всё это опять перетекает в игры в постели. Уже менее изобретательные и в чём-то даже ленивые, но снова и снова оказываясь в сильных и уверенных руках, Алекс всё дальше отгоняет сомнения. Отец Максима совершенно не знает своего сына. Каким тот может быть нежным. Каким неистовым. И каким чутким.
Но как бы ему не хотелось продлить этот день, выходная суббота подходит к концу. А за ней следует рабочее воскресенье. Велик соблазн послать магазин к чёрту – но что, если его заставят отрабатывать все пропущенные дни? Нет, уж лучше быстрее с этим покончить…
– Ну и как тебе мой отец?
– Что?
Максим стоит у окна с куском разогретой на сковородке пиццы и смотрит во двор. И хотя Алекс прекрасно расслышал его вопрос, переспросил непроизвольно. Ведь в попытке скосить под дурачка нет никакого смысла.
И на вопрос, как тот догадался, есть только один ответ.
Встав из-за стола и протиснувшись между плитой и широкой спиной, Алекс тоже выглядывает из окна. Но не видит ничего подозрительного. А вот взгляд Максима направлен на крышу чёрной машины, припаркованной напротив их подъезда. С высоты пятого этажа невозможно рассмотреть детали, да и не разбирается Алекс в автомобильных марках… но вдруг в поле его зрения попадает человек, появившийся из-за угла соседнего здания и не спеша подходящий к этой самой чёрной машине. Кажется, он в тёмном пальто или пиджаке, в руках что-то вроде стаканчика и пакета…
– Ты его знаешь?
Максим кивает и, откусив от куска пиццы, начинает медленно жевать.
– Кто это? – не отстаёт Алекс.
– Мой нянь. Правда, обычно он предпочитает машины более светлых цветов. Видимо, с прокатом не повезло…
Его голос звучит обыденно и расслаблено, у Алекса же в голове вертятся сотни вариантов, как начать объяснять… оправдывать своё молчание. Но в конце концов он произносит только одно слово:
– Извини.
И в тоже время Алекс чувствует нарастающую злость. Однако пока не знает, на кого её направить: на себя, всё-таки приведшего хвост, или на маму? Но если она передумала и дала адрес отцу Максима, то почему?
– Забей. Я знал, что он быстро меня найдёт.
– Я ему ничего не говорил.
Развернувшись в узком пространстве между Алексом и столом, Максим отводит в сторону руку с куском пиццы и наклоняется. От него пахнет кофе и сыром. На губах чувствуются мелкие крошки – не совсем поцелуй, скорее прикосновение.
– Всё хорошо. Это не имеет значения…
Неожиданно простые слова причиняют боль. Максим не поверил ему? Или имеет в виду, что можно было обойтись без шпионских игр? Отвернувшись, Алекс сжимает зубы и процеживает упрямо:
– Нет, имеет! Он сказал, что увезёт тебя так далеко, что я больше никогда тебя не увижу!
– Тебя это расстроило?
Голос Максима становится мягче и снова напоминает мурчание кота. Хотя буквально только что был холодно-равнодушным. Алекс чувствует игривое прикосновение к мочке уха… и выскальзывает из тесноты у окна, возвращаясь к столу и своему кофе.
– Сейчас важнее другое: что будем делать? Эта слежка… если твой отец узнал где ты, почему ещё не заявился?
– Может, у него хватает совести не мешать двум влюблённым?
Алекс едва не расплёскивает кофе по столу. А Максим, опустившись на второй стул, подпирает голову кулаком и чуть склоняет голову.
– Я уже говорил тебе: не думай об этом. Я всё решу. Всё будет хорошо.
«Идиот… Я – идиот. И зачем только волновался? Но если Макс узнает, что я читал те бумаги…»
– Кстати, тебе не пора выходить?
Проведя по экрану стоящего на зарядке мобильника, Алекс тяжело вздыхает. Допивает кофе. И поднимается из-за стола.
– Я тебя провожу, – Максим встаёт следом.
– Может, не надо?
– Если отец захочет меня поймать, обычная дверь его не остановит, а так как мы не собираемся ставить бронированную…
Покачав головой, Алекс идёт одеваться. И только увидев, как Максим натягивает на себя порванную куртку, спохватывается:
– Надо бы зашить… хотя, всё равно видно будет, лучше купить новую…
Не закончив совать руку в рукав, Максим замирает. Вытягивает губы трубочкой и переводит взгляд назад, на кухню.
– А что там у нас с температурой?
Уловив его мысль, Алекс заходит на сайт погоды. Хмыкает.
– Восемнадцать днём. В одной водолазке замёрзнешь.
Максим издаёт ещё более громкий хмык в ответ, стаскивает куртку обратно и начинает возиться с её подкладкой. Через минуту та отделяется. Потом настаёт черёд рукавов. И из квартиры он выходит уже в относительно тонкой безрукавке, Алекс же просто не застёгивает пальто.
На улице они проходят мимо чёрной машины, даже не затормозив у неё. Правда, кажется, Максим кивает водиле, но Алекс уже спешит к остановке. Из этого района добираться до работы дольше на полчаса… И всю дорогу он не может удержаться, чтобы не крутить головой по сторонам. Хотя в автобус они точно сели вдвоём, подозрительные личности мерещатся буквально повсюду. Каждый мужчина в пиджаке, каждая проезжающая мимо машина…
– Успокойся, Джеф.
– Я спокоен.
– Расслабься.
– Я расслаблен.
– Влюбись в меня.
– Я… кхм.
Стоя у
