– Лорд Арнел? – Тревога уже сжала сердце.
Дракон же усмехнулся и неожиданно спросил:
– То есть это не ваша работа?!
Вспыхнув от подозрения, которое он даже не попытался скрыть, раздраженно ответила:
– Нет. Табуированные заклинания так не работают, лорд Арнел, и для того, чтобы ваше самочувствие ухудшилось настолько, вам, как минимум, нужно было бы находиться в тесном контакте со мной более сорока восьми часов!
Дракон откинул голову назад, посидел, явственно пытаясь удержать ту бурю эмоций, что им, как оказалось, овладела, после чего вновь посмотрел на меня и произнес:
– Итак – это не вы.
– Нет… – я отрицательно покачала головой, – не я.
Затем вспомнила, как в момент нападения виверны лорд Арнел перекинулся в дракона, снес тут стену, ее кое-как заделали, и теперь она портила вид кабинета старшего следователя видом средневекового неотшлифованного камня, который, судя по неровностям, шлифовали магией и кое-как, но не это было важно – а сам лорд Арнел и тот факт, что даже смена формы не вымотала его.
– Послушайте, – я, испытывая сострадание к тому, кому же их и доставила, встала, сдвинула стул максимально далеко от Арнела, села, – при первом обороте вы испытывали упадок сил?
Дракон не мигая смотрел на меня несколько секунд, затем ответил:
– Нет.
Затем усмехнулся и спросил:
– Будете снимать с меня ваш «Uiolare et frangere morsu»?
– Не могу, – в полном смятении призналась я, – для начала мне нужно снять приворот, который на меня наложила миссис Тодс по приказу лорда Давернетти, а у меня сейчас нет сил и на это.
– Потому что вы спасли миссис Макстон? – прямо спросил Арнел.
Я кивнула.
И не знаю почему начала торопливо объяснять:
– Магия старой школы очень опасна своей необратимостью, обычно есть всего несколько минут для того, чтобы предпринять хоть какие-то действия, потом поздно, и я…
А впрочем, зачем я оправдываюсь?!
Арнел подумал так же, поэтому перевел внимательный взгляд на Давернетти. Лорд старший следователь, нервно постукивая концом писчего пера по пустому листу бумаги, нехотя дал объяснения:
– Дело миссис Тодс рассматривали мы оба, если ты помнишь.
– Помню, – отозвался Арнел, – и так как у меня превосходная память, я помню и об условиях, на которых мы соглашались позволить чете Тодс проживать в Вестернадане.
Давернетти отвел взгляд, помолчал, затем произнес:
– Несколько раз миссис Тодс сотрудничала с полицейским управлением.
– И это как-то изменило условия ее проживания здесь? – злой вопрос.
– Немного. – Давернетти решительно поднял взгляд на родственника.
Арнел встретил вызов молча, и мне стало ясно, что дальнейшее обсуждение данного вопроса пройдет без моего присутствия, а потому я сочла своим долгом честно сообщить:
– Я не отзову свой иск. Как, впрочем, и мой адвокат не прекратит разбирательства по данному делу. Мне ничего не известно об условиях, на коих чета Тодс проживает в вашем городе, но я сделаю все возможное и невозможное, чтобы изолировать беззащитных жителей от пагубного влияния той, кто собственно оказывает его, не задумываясь о последствиях и нагло настолько, что даже мне стало совершенно ясно, что миссис Тодс, совершая запрещенное законом, была более чем убеждена в своей безнаказанности!
Лорд Давернетти, повернув голову, посмотрел на меня так холодно, как умеют смотреть только змеи и драконы, и тихо произнес:
– А что если я скажу вам, что благодаря помощи миссис Тодс нам удалось спасти трех девушек?
Я неверяще посмотрела на него, а затем задала прямой вопрос:
– А какой ценой, лорд Давернетти?
И полицейский… промолчал.
Я же начала рассуждать вслух:
– Маги старой школы не способны влиять на оборотней, драконов и прочие расы, в их власти исключительно люди, и собственно, когда население империи перестало быть сплошь человеческим, надобность в магах старой школы отпала. Но суть не в этом. Итак, вы говорите о спасении жизни трех девушек, не так ли? Что-то мне подсказывает, что речь идет о драконицах, на которых миссис Тодс не оказала никакого влияния, по той простой причине, что это вне границ ее способностей. Таким образом, вероятно, спасая жизни трех указанных вами леди, миссис Тодс задействовала не их, а кого-то, кто мог бы вмешаться и пожертвовать собой ради спасения… работодателей? Ведь мы говорим о людях. Людях, работающих на драконов. Я права, не так ли?
Давернетти прекратив постукивать пером, просто продолжил смотреть на меня. Исключительно из мести, увеличила его оскал втрое!
– Анабель, вы ведете себя как ребенок.
Вчетверо!
– Ана…
В десять раз!
И теперь в кабинете сидели я, лорд Арнел и оскал лорда Давернетти.
– Оригинально, – отрешенно заметил градоправитель. Усмехнулся и произнес: – То есть у меня еще не худший вариант?
– К сожалению – худший. – Я подавила тяжелый вздох. – Увы, приворот, наложенный по заказу вашего сияющего во все клыки родственника, не дал достаточно глубокий доступ к его ауре, так что мне подвластна исключительно иллюзорная часть.
И в подтверждении этого я увеличила и так затмевающий уже полстены оскал вдвое.
– Впечатляет. – Лорд Арнел с трудом сдержал улыбку.
И как-то странно посмотрел на меня.
Это был очень странный, словно полный какой-то затаенной боли взгляд. И я вновь ощутила тревогу.
– Что вас так изматывает, лорд Арнел? – тихо спросила я.
Ответ я услышала не сразу. Для начала Адриан лишил лорда Давернетти его зубастой ширмы, хотя меня лично она вполне устраивала, затем усилил защиту на стенах и двери и лишь после этого произнес:
– Я бы хотел продолжить работу с вами.
Вскинувшись было в попытке ответить, я была прервана жестким:
– Мне нужно восстановить память крови.
Я… у меня не было слов.
Они нашлись, едва отдышавшись, я напомнила:
– Это невозможно. Исследования профессора Стентона доказали всю невозможность подобного, я говорила вам о них! Мне очень жаль, лорд Арнел, но нет, никак.
Дракон откинулся на спинку дивана, глядя на меня так, словно если и существовала какая-то последняя соломинка, за которую можно было бы ухватиться, – этой соломинкой была я. Я и… лорд Давернетти.
– Профессор Стентон не уточнил один момент, Анабель, – очень тихо произнес лорд старший следователь, – память крови просыпается на один краткий миг, во время соития мужчины и женщины на брачном алтаре.
Я едва усидела на стуле, потрясенно воззрившись на следователя, а полицейский совершенно спокойно продолжил:
– Требуются определенные знания, соблюдение условий и магически одаренная девственница, которой вы, собственно и являетесь.
От негодования у меня запылали щеки, Давернетти же все так же хладнокровно продолжил:
– Выбирать вам. В случае, если вы выберете меня, Анабель, я гарантирую вам брак, уважение и все прочее, на что может рассчитывать уважаемая замужняя леди. Если же вы, к моему крайнему недовольству сумевшая противостоять даже привороту, остановите выбор на постели Адриана… Вас устроит роль любовницы?
В нахлынувшем праведном возмущении я перевела взгляд на лорда Арнела, но он… он лишь несколько виновато смотрел на
