– Огнестрел?
– Да нет. Всего-навсего нервный срыв и шишка на затылке. До пальбы не дошло. Политики – народ сговорчивый.
– В смысле?
– В смысле – мигом заложил ему вас обоих. В итоге отделался ударом по голове.
– Простите… не понимаю… Заложил – кому? И в чем?..
– А вот это я бы и сам хотел выяснить. С вашей помощью. Давайте-ка перейдем в кабинет, чтоб экспертам не мешать…
Действительно, в разоренном помещении копошились какие-то унылые личности, без тени энтузиазма потроша недопотрошенное и пачкая недопачканное.
Мы переместились в кабинет босса, целенький, чистенький, нетронутый. Надо полагать, недавняя драма целиком разыгрывалась в приемной. Капитан Тахтамиров включил по-хозяйски верхний свет (за окнами уже совсем стемнело), расположился в главном кресле и предложил нам тоже присесть, давая тем самым понять, что разговор предстоит долгий. Достал смартфон, вывел на экран изображение, предъявил.
– Этот?
Пришлось привстать, наклониться. Из прямоугольной стекляшки на нас воззрился по-бычьи тот самый громила. Переглянулись.
– Да вроде… похож…
– А вы что скажете, Петр Альфредович?
– Согласен… – неохотно откликнулся Петя. Видно было, что выдавливать из себя правду, даже при подобных обстоятельствах, ему непривычно, неловко, да и просто противно. Чувствуешь себя пошляком.
Вновь опустились на стулья.
– Раньше его когда-нибудь видели?
– Кажется… д-да…
– Когда? Где?
– На перекрестке. Недели полторы назад.
– На каком перекрестке?
Я объяснил.
– И что он там делал?
– Дорогу переходил.
– И все?
– Все.
– А вы где в это время были, Петр Альфредович?
– Там же, – буркнул Петя.
– Показания подтверждаете?
– Может, он… – последовал уклончивый ответ. – А может, и не он… Черт его знает…
Капитан Тахтамиров скорчил рожу, отер ее ладонью. Сказал: «Ф-фух…» Спрятал смартфон. Помолчал.
– Куда ж это вы вляпались, – чуть ли не с уважением осведомился он, – если за вами сам Бармалей охотится?
– Барма… – Голос мой пресекся.
– Тот, кого я вам сейчас показывал.
– Он кто?
– Ликвидатор международного класса. Вторую неделю его пасем. Губернатора никуда без охраны не выпускаем, мэра в Италию сплавили… И вдруг – вы! Надо же… – Капитан с недоуменным смешком пожал плечами. – Вспоминайте, вспоминайте! – прикрикнул он.
Взглянули друг на друга.
– Что вспоминать?..
– Хорошо… – процедил умный рыжеватый Тахтамиров. – Попробую помочь. Подскажу всего два слова… (изуверски долгая пауза) Пять соток! – Вгляделся в наши ошеломленные физии. – Ага… Вижу, кое-что уже вспомнили. Так что это такое – пять соток? Сумма? Территория? Пароль?
– Территория… – раскололся я.
– Территория чего?
– Солнца.
Капитан моргнул и вроде бы обмяк. Несколько секунд сидел неподвижно. Затем встал.
– Вы свободны, – отрывисто известил он.
– Простите…Что значит… э-э…
– То и значит. Задерживать вас нет оснований.
– Да, но…
– На выход! Оба! – вскипел капитан. – Еще я в дележ этот ваш не впутывался… – Выхватил смартфон, хотел, видно, кому-то обо всем доложить, тут же уразумел, что в помещении он не один, и снова повернулся к нам. – Вы еще здесь?!
Спустя малое время нас там уже не было.
* * *Белые фонари светили так ярко, что казалось, будто на сентябрьские асфальты выпал декабрьский снежок. Отпущенные с миром (ой, с миром ли?), мы стояли перед парадным входом моего учреждения и помаленьку приходили в чувство.
Дележ… Что за дележ? Передел поверхности Солнца?.. Распил фотосферы?..
– Петя… – обессиленно позвал я. – Но ты ведь врал мне… про пять соток… Врал, да?
– Врешь-врешь – глядишь, и правду соврешь, – мрачно провозгласил он. – Откуда это?
– Не знаю! – огрызнулся я. – Из Достоевского?
Отрицательно качнул головой.
– Нет. Не из Достоевского. Из какой-то сказки… В детстве читал.
– Петя… Но это же хрень какая-то! Не может такого быть!..
Вместо ответа он принялся озираться.
– Слушай, сколько времени? Что-то народу на улице маловато…
В самом деле, тротуары вокруг лежали пустынные, равно как и полотно дороги. Редко-редко проедет машина. Ощущение глубокой ночи.
– Может, комендантский час объявили? – оробев, предположил я. – В связи с терактом… Сейчас посмотрю… – сунул руку в карман и обнаружил там телефон в разобранном виде. Ругнулся. Глядя на меня, ругнулся и Петя.
Оживили мы свои гаджеты, но оба устройства, не сговариваясь, выдали нам ноль часов ноль-ноль минут первого января позапрошлого года.
– Почему он нас выгнал? Боится связываться?
– А ты как думал? С нами теперь только свяжись! Мы теперь, брат, персоны крупного калибра…
Мой друг стремительно обретал свой привычный облик, временно утраченный в присутствии капитана Тахтамирова: сгинули сдержанность, неговорливость, вернулась величественная осанка.
– А знаешь ли ты вообще, что такое правда? – вопросил он ни с того ни с сего. Выдержал паузу и отлил в бронзе: – Правда – это вранье, в которое поверили.
– Кто?
– Все.
– То есть ты имеешь в виду… Погоди! Ты еще кому-нибудь рассказывал об этих пяти сотках?
Задумался.
– Что-то не припомню… Кажется, только тебе… А, нет! Кому-то еще… Вот про санкции – точно никому…
– Какие санкции? Против России?
Поморщился.
– Да нет… Россия – что Россия? Так, отдельно взятая страна… Про межпланетные санкции против Земли. Ну там глобальное потепление, вулканическая активность, озоновые дыры… Астероид вон навести грозятся…
– Петя! Опомнись! Кто грозится?
– Ну натурально инопланетяне! Думаешь, почему кругом летающие тарелки вьются? Нарушения отслеживают…
– Чьи? – злобно спросил я.
– Наши.
– И чего хотят? – Еще секунда – и я бы его придушил.
– Да идиоты! Хотят, чтобы мы жили по-человечески… – Встрепенулся, ухватил за локоть. – Вот об этом, кстати, никому ни слова! Вообще забудь! Государственная тайна… Знаешь, сколько народу уже траванули за разглашение? И у нас, и на Западе…
– Трава… – Я высвободил локоть рывком. – Кончай свистеть! Кто траванул?
– Кто-кто… Спецслужбы!
Потрясающий человек! На расстрел будут вести – наверняка что-нибудь отколет по дороге. И главное, какую бы он дурь ни порол, невольно веришь, невольно попадаешь под обаяние идиотизма…
Однако следует сказать, на этот раз мой друг заметно переигрывал. Чувствовалось, Петеньке и самому не по себе. Врал из последних сил, нес хрен знает что, марку держал.
– Пошли отсюда! – потребовал я. – Опасно здесь торчать…
– Полагаешь, в другом месте торчать безопаснее? – ворчливо усомнился он и все-таки двинулся за мной к подземному переходу.
По выщербленным ступеням мы сошли в полутемный бетонный коридор квадратного сечения, и что-то одолело меня некое недоброе предчувствие. Было сыровато, пусто и гулко. Опять-таки ни единого прохожего, кроме нас. Щелкало эхо шагов.
А Петя воскресал на глазах, с каждым звонко отдающимся шагом становясь все раскованней и раскованней.
– Так-то вот, Глебушка, – вещал он, развивая очередную свою залепуху. – Мы-то думаем: торнадо, цунами… Явления природы, стихийные бедствия… Все-то от нас таят, ни о чем-то не сообщают…
– Может, вернемся к пяти соткам? – не выдержав, пресек я его разглагольствования.
– А я тебя предупреждал! – с готовностью подхватил он. – Держись от меня подальше! Видал, какая каша заваривается?..
– Хочешь сказать, все это из-за нас?
– А я тебе врал когда-нибудь?..
Мы дошли до конца туннеля, свернули под прямым углом к лестнице и чуть не вписались в неподвижно стоящую человеческую фигуру. Подняли глаза, хотели отшатнуться – и не смогли. Окоченели. Широченные плечищи. Равнодушная харя. На правой щеке свежая царапина, рукав разорван. Невыразительные и словно бы слегка притупленные зенки, полчаса назад уже пялившиеся на нас из рук капитана Тахтамирова.
Бармалей. Собственной персоной.
* * *Его крупные губы шевельнулись.
