Отец Крессии шагнул вперед.
— Прости меня, — начал он, затем продолжал, коверкая мое имя. — Магизер Келлен фаль Ке те Джен-теп, не так ли?
— Просто «Келлен» — вполне достаточно.
— Ах да, у вас так принято. Я — кредаро Алтарист те Гассан. Я должен извиниться. Когда я вошел в мастерскую… то, что я увидел, лишило меня присутствия духа. Я слишком бурно отреагировал.
Джануча взяла его за руку.
— Ты отец, Алтарист. Любовь к дочери — не преступление. Тут нечего стыдиться. — Она вздохнула. — Пусть хоть один из нас слушает свое сердце, а не только холодный голос разума.
Алтарист улыбнулся жене, и эта улыбка была наполнена восхищением и обожанием. Я смутился, словно подглядывал за чем-то, что меня не касалось. К счастью, Джануча положила конец моим страданиям.
— Мы слышали, какие требования он тебе предъявил. Очевидно, маги полагают, что эта информация заставит меня действовать опрометчиво. Но они быстро поймут, что меня не так-то легко обмануть.
— Моя жена обладает величайшим умом нашего поколения, — заявил Алтарист. — Она гений, такие рождаются не каждое столетие.
Я сомневался, что гениями нельзя манипулировать или что они не поддаются давлению. Но не стал заострять на этом внимание.
— Если эти дураки верят, что могут заставить изобретателя Гитабрии убить себя, — они воистину безумны, — прибавил Алтарист.
Видимо, он мог продолжать в том же духе довольно долго, но Джануча прервала его.
— Нет, муж мой. Безумцы не смогли бы так тонко и умело манипулировать окружающим миром.
Джануча обернулась ко мне.
— Ты уверен, что владельцы ониксового браслета сдержат слово, если я выполню их требования?
— Ты не можешь… — начал Алтарист, но она снова его прервала.
— Пока мы просто прикидываем возможности и обсуждаем варианты, а уж потом будем решать. Итак? — спросила она меня. — Что ты думаешь об этих твоих магах, Келлен?
Она сформулировала это так, словно подразумевала связь между мной и людьми, напавшими на ее дочь…
— Я не стал бы доверять никому из них, кредара Джануча. Я и раньше говорил с этими магами через обсидиановых червей. Они безжалостны и очень самонадеянны.
Изобретательница постучала себя по виску.
— Самонадеянны… Самонадеянность — это хорошо. Можем ли мы убедить их соблюдать соглашение вместо того, чтобы просто доказывать свою силу? Допустим, ты намекнешь, что отказ от обещания будет выглядеть как слабость?..
Айшек коротко гавкнул. Странный звук для животного, более связанного с кошками, нежели с собаками. Нифения посмотрела на него, лицо ее стало задумчивым.
— Что он сказал? — спросил я.
Алтарист уставился на меня как на безумца.
— Что это животное…
— Айшек говорит, что они хотят механическую птицу, — сообщила Нифения.
Вид у Алтариста был скептичный. Джануча же взволнованно мерила шагами коридор.
— Так-так-так, — пробормотала она.
— Одно из трех условий — уничтожить птицу, — напомнил я.
— Да-да. Они предъявили множество требований, не так ли? Всякая сделка начинается с переговоров. Они высоко задрали ставки: требуют того, что Гитабрия никогда не допустит. Лорды-торговцы запрут меня в камере скорее, чем позволят уничтожить мое творение. И уж тем более — убить себя. Но самое очевидное они не сделали — не потребовали птицу себе.
— Потому что знают, что мы откажемся, — сердито сказал Алтарист.
— Раньше, конечно, отказались бы. Но теперь? Когда моя жизнь поставлена на карту? Ведь я столько еще могла бы сделать для нашей страны. Возможно, они полагают, что я буду в отчаянии и предложу им птицу сама?
Джануча обернулась к нам с Нифенией.
— Возможно ли, что эти маги действительно настолько самонадеянны и верят…
Нифения кивнула.
— Они наверняка верят, что, имея птицу и достаточно времени в запасе, можно использовать магию шелка и железа для ее изучения и собственных разработок.
— Интересно, — сказала Джануча. — Интересно… Это дает нам пищу для размышлений. Материал, с которым можно работать.
Она улыбнулась Нифении.
— Нам повезло, что вы оказались здесь и помогли расставить все по местам.
— Айшек все понял первым, — заметила Нифения и, усмехнувшись, погладила гиену. — Он хорошо сечет в таких вещах.
Отлично. Ее талисман — гений стратегии. Я посмотрел на Рейчиса. Тот сидел на окне, совершенно не интересуясь беседой. А мой деловой партнер-белкокот хорош только в том, чтобы меня кусать и воровать вещи.
Алтарист накрыл ладонью руку Джанучи.
— Ты не можешь говорить такое всерьез. Твое изобретение — гордость нашей страны. Ее будущее!
— Нет, супруг мой. Это приспособление до сих пор не работает как надо. Оно красивое, оно чудесное, но где-то закралась ошибка. Я сто раз пыталась повторить эксперимент — и терпела неудачу, только зря переводя металлы. Еще сотня попыток ничего не изменит. Мои теории ошибочны. Все.
— А теперь ты нелогична, моя любовь, — сказал Алтарист. — Тебе просто нужно больше времени. Твое открытие принесет Гитабрии великую славу. На тысячи лет.
— Увы, проблема не во времени.
Она вынула из кармана механическую птицу и протянула ее нам.
— Ты уже доказал, что умен, магизер Келлен. Сумеешь ли ты понять, где изъян? И что может помешать Гитабрии достичь великой славы на тысячу лет?
Возможно, и понял бы… если б Нифения не успела раньше.
— Дело в металлах, да? — спросила она, внимательно рассматривая устройство птицы. — Даже отбросив вопрос, как вы научили ее действовать самостоятельно, шестерни и пружины не объясняют, как она движется. Вы нанимали магов, чтобы наложить заклятия на каждый механизм и заставить птицу двигаться, летать или петь. Но обычные материалы такого размера не смогли бы удержать на себе заклинание.
Она протянула руку к птице. Джануча осторожно посадила ее на ладонь Нифении.
— Эти сплавы… Я никогда не видела ничего подобного. Я права, здесь пять разных?
Джануча улыбнулся мне.
— Она умна, эта девушка. Обладает… как это называла сервади Завера? Арта превис? Проницательностью?
Нифении же она сказала:
— Отличное качество для изобретателя. Ты могла бы стать моей ученицей.
Нифения просияла.
— Я, уж конечно, не откажусь изучить и перенять некоторые ваши приемы, если вы позволите, кредара Джануча.
Рейчис спрыгнул с окна, приземлившись ко мне на плечо, и обнюхал мое лицо.
— Ничего не говори, — предупредил я его.
— В любом случае, — продолжала изобретательница, — ты права. Механизмы сделаны из альцион мистиве — «изящных сплавов», как вы бы их назвали. Наши предки делали их из редких металлов,
