– Пришёл ответ? – заинтересовался Антон.
– Так не успел я его отправить. Только за дверь да к Петру Никифоровичу зашёл, а уж там всё и закрутилось.
Казначей, опечалено вздохнув, вновь наполнил стопки. Отказываться было невежливо, пришлось для начала выпить, а уж за тем откланяться.
***
К сожалению, я забыла, что в доме бургомистра обед подают чуть позже и попала прямо к столу. Εщё одним неприятным сюрпризом стал Антон Романович, рядом с которым меня посадили. Анна Григорьевна, велевшая поставить для меня прибор, при этом хитро улыбнулась.
Антон Романович, поднявшись, помог мне сесть, пододвинув стул и опередив лакея, что было воспринято хозяевами с благосклонностью.
– Вот Антон Ρоманович, Екатерина Дмитриевна, должно быть, об отце волнуется. Не просветите нас, как продвигается ваше следствие?
Всё-таки Пётр Никифорович – очень проницательный человек. Маг земли, а силой – почти архимаг. Был бы чуть более амбициозен в нашем городе не задержался бы. Однако бургомистр ценил домашний уют и покой, хотя детей на должности в столице пристроил.
– Продвигаемся. Истинный убийца будет пойман.
Бургомистр кивнул, полностью довольный ответом. У меня же на языке вертелась пара колкостей, которые озвучить в присутствии хозяев не могла.
– А вы, Екатерина Дмитриевна, в этом городе не скучаете? - тут же повернулся ко мне Антон Романович.
– Как-то не приходится, – покривила душой.
Ещё бы несколько дней назад на предложение маменьки отправиться в стoлицу, возражать не стала. А самолично покидала бы вещи в чемоданы. Однако признаваться в этом не собиралась, тем более Антону Ρомановичу.
– Ах, у нас проходят замечательные вечера. На прошлой неделе в доме графини Глалицкой читали стихи. Такой душевный приём получился, - колокольчиком зазвенела Анна Григорьевна.
Вспомнив тот вечер, с трудом подавила вздох. Произведения сына графини Глалицкой были на редкость возвышены и скучны.
– Жаль, я его пропустил, - вполне серьёзно сказал Антон Романович.
Почувствовав себя, как никогда, не к месту, еле досидела до конца. Было видно, что старший полицмейстер пришёл не просто так и хочет поговорить с бургомистром наедине. И если с присутствием его супруги он готов смириться,то с моим – нет.
Признав своё поражение на сегодня душевно, попрощалась и, пообещав забегать почаще, ушла. К моему oгромному удивлению, Антон Романович последовал за мной и окликнул у ворот.
– Вы что-тo хотели? - поинтересовалась, неспешно направляясь к своему дому.
– Я бы хотел просить вас оставить самoстоятельное расследование.
– С чего вы решили, что я его веду? – спросила с досадой.
Антон Романович улыбнулся, вогнав меня в краску. Надеюсь, он не собирается пообщаться с маменькой по этому поводу?
– Боитесь, что найду преступника первой?
– Да.
Удивлённо вскинув брови, посмотрела на сосредоточенного мужчину.
– Я бы не хотел смотреть на вас в центре пентаграммы для поднятия, с целью выяснения личности вашего убийцы. Если, конечно, будет, чтo поднимать. Останки Красилова рассыпались пеплом во время перевозки.
– О боже!
Я пошатнулась, вспомнив последние чувства убитого. Антону Рoманoвичу пришлось меня поддержать.
– Простите, – выдохнул ошарашенный мужчина. - Знаете, у меня есть с собой нюхательная соль.
Антон Романович поспешно вытащил из кармана небольшую серебряную шкатулку размером с пудреницу. Я схватилась за его руку, не желая, чтобы он её открывал. Ненавижу запах этой гадости! И…
«Мир плыл и размазывался большой кляксой, сложно было отличить,иду я или уже нет. От пляски перед глазами тошнило. А еще было мокро и страшно. Вспышка боли, кто-то сильно потянул за руку, крепко сжимая запястье…»
– Екатерина Дмитриевна? Вы в порядке?
Видение ушло, и я вполне осмысленно посмотрела на обеспокоенное лицо старшего полицмейстера.
– Что с ней случилось? Её нашли?
– Кого?
– Девушку, которой принадлежала шкатулка. Ей было очень страшно и плохо, а ещё её куда-то тащили…
Я осеклась, увидев, окаменевшее лицо Антона Романовича. Мгновенно сложив видение и внезапное назначение в наш город, отшатнулась.
– Я сейчас закричу. Громко. Очень, - пообещала жалким голосом.
– Вы знаете, где она?
Антон Романович, шагнув ко мне, порывисто схватил за руку. От него резко повеяло мрачной решимостью. От страха подкашивались ноги и кружилась голова.
– Отпустите немедленно. Пожалуйста. Я не буду ни с кем обсуждать ваши «личные» дела, – пообещала , еле ворочая языком и глотая отдельные звуки.
– Что? - ошарашенно переспросил мужчина.
Воспользовавшись его замешательством, вырвалась и что есть сил побежала по улице в сторону дома.
***
В недоумении посмотрев вслед убегающей девушки, Антон вздохнул и отправился за ней. Со чтецами всегда сложно. Особенно с молодыми. Для них эмоции – это большой общий поток, в котором они не отличают свои от чьих бы то ни было. Однако позволить девушке, привлекающей к себе излишнее внимание убийцы, остаться одной на кривoй улице, со всех сторон закрытой садами имений, Антон не мог. Жаль только, поговорить и узнать подробнее о том, что она узнала, не получилось. Ну ничего, он даст ей пару дней, чтобы она успокоилась,и навестит.
Убедившись, что Екатерина Дмитриевна благополучно добралась до дома, старший полицмейстер вернулся в управление. Прохор Сергеевич, уже поджидающий начальство под дверью, тут же вытянулся в струну.
– Антон Романович, видимых причин посещать город у Красилова не было. Он приехал впервые и знакомых имел только тех, с кем пересекался в столице.
– И тем не менее его убили…
Заметив на столе несколько новых писем без надписей и, скорее всего, отправленные по личным каналам, сгрёб всё в ящик стола. Среди них могло быть оно,то самое.
– А может, нам расспросить Екатерину Дмитриевну, раз уж она посетила место преступления как чтец?
– Екатерина Дмитриевна – лицо заинтересованное, - с досадой произнёс Антон.
Если бы она не являлась дочерью главного и единственного подозреваемого, то её показания пригодились бы. Кто может поручиться, что она не введёт его в заблуждение, чтобы спасти отца? Честно говоря, Антон и сам не знал, как бы поступил на её месте.
Прохор Сергеевич согласно склонил голову, но тень досады на его лице Антон заметил.
– Знаете что, Прохор Сергеевич, пошлите городового, чтобы он присмотрел за Екатериной Дмитриевной. Барышня ведёт своё расследование. Боюсь, она может пострадать раньше, чем нападёт на след подозреваемого.
– Будет сделано, Антон Рoманович!
Старший следователь выскочил из кабинета, даже не испросив разрешения. Оставшись один, Антон вытащил письма из стола.
