– Мы тебе очень благодарны. Но как тебе удалось перенести нас сюда так быстро?
– Прыжоооок. – Великая Элуза подползла ко мне ближе, и я увидел собственное отражение, бесчисленное множество раз повторявшееся в фасетках. – Эээто искуууусство иии тыыы мооожешь освоооооить в одиииин прекраааасный деееень.
– «Прыжок» – название одной из Семи Песен, которые я должен изучить! Только не говори, что мне потребуется научиться прыгать на такие же расстояния, как ты. Одно только это займет целую человеческую жизнь.
– Неееесколько жиииизней. – Огромная белая паучиха продолжала пристально разглядывать меня. – Осооообенно дляяя тогоооо, ктоооо не моооожет закоооончить наааачатое. Гдеее ты брооооосил Цветуууущую Ааааарфу?
У меня на лбу выступили капельки пота.
– Она в безопасном месте. Под охраной Арбассы. Но я не могу сейчас вернуться в Темные холмы! Сначала мне нужно решить другую проблему.
– Проблеееему, котоооорая вознииикла тооолько из-за тебяяяя.
Я опустил голову.
– Да.
– Проблеееему, – прогремело существо, – котоооорую тыыыы всеее ещеее моооожешь решиииить.
Я медленно выпрямился.
– Ты хочешь сказать, что у меня есть шанс спасти ее?
Могучая нога топнула по хрустальному полу.
– Кроооошечный шааанс – эээээто всеее равноооо шаааанс.
Риа подползла поближе.
– Значит, Элен будет жить?
– Возмооооожно, и ееее ююююный сыыыын тооооже смооожет дожииить доооо стаааарости. – Великая Элуза откашлялась, и среди мерцающих хрустальных стен прокатилось громоподобное эхо. – Ноооо сначаааала емууу придеееется выыыжить в ээээтом похоооде, а потоооом во мноооогих другиииих, преееежде чеееем оооон в одиииин прекраааааасный деееень найдеееет свооой хрустааааальный гроооот.
– Мой собственный хрустальный грот? – При мысли об этом у меня учащенно забилось сердце. – Это действительно возможно?
– Всееее на свеееете возмоооожно.
Громадная паучиха отодвинула свое мешковатое тело в сторону, и я увидел кучку блестящих предметов. Сокровища Финкайры! Я узнал Огненный Шар, оранжевую сферу, светившуюся изнутри, подобно кристаллам грота; изящные очертания рога, знакомого мне под именем Зов Мечты; огромный меч, Душегуб, одно лезвие которого могло разрубить тело и добраться до души, а другое – исцелить любую рану. Рядом лежал плуг, пахавший землю без усилий со стороны владельца, Сокровище, о котором Хонн рассказывал сыну. Рядом покоились и остальные Разумные Орудия – за исключением одного, утраченного.
– Возмооожно дааааже, чтооо однаааажды тыыыыы обретеееешь достааааточно мууудрости, чтооообы владеееееть ооодним из Сокроооовищ и не уничтооожааааать боооольше, чем соооооздал.
Я сглотнул ком в горле.
– Ты моооожешь пооовторииить мне эээти Сеееемь Пееесен, – прогремели слова гигантской паучихи. Это была не просьба, а приказ.
Я помедлил мгновение, затем сделал судорожный вдох и начал:
Семь Песен, сущность Волшебства,Одна и множество мелодий,Укажут путь в загробный мир,Хотя надежда прочь уходит.Бамбелви, который сидел, скрючившись, в дальнем углу пещеры, угрюмо затряс головой и зазвенел нелепым колпаком. Паучиха повернулась к нему, окинула его взглядом одного гигантского глаза, и шут немедленно застыл, словно изваяние.
И так, стоя посреди пещеры со светящимися стенами, я продолжал нараспев читать предупреждение о том, что следует досконально изучить каждую Песнь по очереди. Блестящие глаза Рии засверкали, как волшебные кристаллы, когда я произнес слова, отпечатавшиеся в моей памяти и, казалось, вырезанные у меня на сердце: «У каждой Песни есть душа». Затем я перешел к самим Семи Песням. При упоминании о смертоносном глазе Балора Великая Элуза беспокойно зашевелилась на полу, сиявшем, словно россыпь алмазов.
Некоторое время никто из нас не произносил ни слова. Наконец, грот заполнили мощные раскаты голоса Великой Элузы.
– Тыыыы нееее боиииишься?
– Боюсь, – прошептал я. – Я боюсь, что не успею закончить до наступления новолуния.
– Ииии ээээто всеее?
– Я боюсь, что мне будет трудно найти души Песен.
– Ииии ээээто всеее?
Я в волнении провел ладонью по полу, покрытому кристаллическими наростами, потрогал острые грани.
– Я больше всего боюсь Седьмой Песни, насчет Видения. Но… я не знаю, почему.
– Тыыыы поймеееешь, почемууууу, еееесли дойдееееешь до послееедней.
Она почесала волосатую спину сразу тремя лапами.
– Возмоооожно, тыыыыы заодноооо узнааааешь кое-чтооооо оооо маааагии. Однааако жаааль, чтоооо тыыыы не науууучишься ничемууууу полеееееезномууу. Наааапримеееер, кааак плестииии паутииину. Ииииили кааак прожевааааать каааамень.
Риа хихикнула. Затем лицо ее стало серьезным.
– А что означают слова насчет глаза Смерти?
Белые волосы на спине паучихи встали дыбом.
– Ууууу оооогра тооооолько одииииин глааааз. Иииии он уууубииваааает любооого, ктоооо в негоооо посмоооотрит хотяяя бы нааа миииг.
Риа обернулась ко мне.
– Должно быть, именно так и погиб Туата.
– Дааааа, ты праваааа, – ответила Великая Элуза. – Иииии выыыы умреееете такооой жееее смееертью, еееесли не буууудете осторооожны.
Я нахмурился.
– Дело в том, что у меня вряд ли получится зайти дальше первой Песни. Когда ты нашла нас, мы пытались добраться до Фаро Ланна, в надежде узнать кое-что полезное. Но поскольку древолюдей на острове больше не осталось, это даже нельзя назвать надеждой.
– Ноооо боооольше ваааам надеееееяться неее на чтоооо.
– Отсюда до Фаро Ланна так далеко, – с отчаянием в голосе сказала Риа. – Мы будем идти туда неделю, и то, если больше не встретим на пути никаких опасностей.
– Неделю! – простонал я. – Но мы не можем потратить на дорогу столько времени.
Внезапно вспышка невыносимо яркого белого света возникла посреди хрустального грота и ослепила нас.
Глава 15
Преображение
Когда я очнулся, то обнаружил, что мы сидим на зеленом лугу, на краю крутого обрыва. Вдали, у подножия утеса, шумело море. Взглянув вниз, я увидел колонии моевок и белокрылых крачек, ютившиеся на небольших скальных полках. Птицы пронзительно кричали, ворковали, высиживали яйца, кормили птенцов. В лицо ударил холодный ветер. Сильно пахло морем, соленой водой. Белая линия прибоя сменялась зеленой водой, которая постепенно темнела, нефритовый цвет переходил в ярко-синий. По ту сторону широкого пролива я с трудом различил очертания небольшого островка, темного и загадочного. За ним вздымалась белая туманная стена, окружавшая Финкайру со всех сторон.
Я обернулся к Рии и Бамбелви, которые, как и я, изумленно озирались по сторонам. Подумать только, ведь всего несколько секунд назад мы были в хрустальном гроте Великой Элузы! Где бы мы сейчас ни находились, было понятно, что отсюда до пещеры очень далеко. Какое же это чудесное искусство, переносить других на огромное расстояние! Она даже позаботилась о моем посохе. Я сделал себе мысленную заметку уделить больше внимания пятому уроку, Прыжку, если до него дойдет очередь.
Риа проворно вскочила на ноги.
– Посмотрите туда, – воскликнула она, указывая на островок. – Ты его видишь?
Я тоже поднялся, опираясь на посох.
– Да, я вижу, там остров. Кажется каким-то призрачным, нереальным, правда?
Риа пристально смотрела в сторону моря.
– Это потому, что он действительно почти нереальный. Это Забытый остров. Я уверена.
У меня по спине пробежал холодок.
– Седьмая Песня! Именно туда я должен отправиться, чтобы научиться Видению. – Я на миг обернулся к Рии и снова уставился на остров, окутанный облаками тумана, которые постоянно смещались и передвигались, как живые. – Ты видела его прежде?
– Нет.
– Тогда почему ты так уверена, что это Забытый остров?
– Я знаю о нем из рассказов Арбассы, откуда же еще! Это единственная часть Финкайры, не связанная с большим островом. Никто – говорят, даже сам Дагда –
