– Куда-то собрался? – полюбопытствовала я, баррикадируя дверь стулом, так сказать, во избежание.
Мало ли кому еще вздумается сунуть к нам свой любопытный нос, а я планировала стоять на своем до победного. Возможно, даже раздеться. Или раздеть.
– В посольство. У меня там давний приятель работает, дружим еще со времен учебы. Схожу проведать, узнаю, как дела.
Понятно. Значит, мной перед старыми друзьями светить не хочет.
Ладно. Запомню. При случае отплачу. Но сперва…
– Кьяри, ты обязан отпустить нас.
Да-да, вот так прямо в лоб. А чего ходить кругами?
Не прерывая процесса застегивания пуговиц на рубашке, драконище глянул на стул, хмыкнул, потом перевел взгляд на меня и холодно отрезал:
– Нет.
– Да почему?! – Я развела руками. – Это же банальный поход в музей, расположенный в центре города. Ну что может случиться?
– Зная тебя, могу с ходу назвать около тридцати вариантов. – Кьяри криво усмехнулся. – Это без учета стихийных бедствий и внеплановой гражданской войны.
Да за кого он меня принимает?! На организацию гражданской войны понадобится чуточку больше времени, чем на обычный поход по музею. Приблизительно двое суток на раскачку общественного мнения, хорошая команда и пачка крекеров.
– Марси, – миролюбиво начал Кьяри, подошел и обнял. – Пожалуйста, дождись вечера. Я вернусь и выведу всю вашу неугомонную банду на прогулку.
– Звучит так, словно мы свора собак, которую надо выгулять, чтобы избежать луж по всему дому, – недовольно буркнула я.
Драконище вздохнул, чмокнул в макушку и направился к выходу.
– Не ворчи.
– А ты не упрямствуй! – бросила ему в спину и, осознав, что жертва переговоров вот-вот смоется к другу в посольство, прибегла к последнему методу.
Я заканючила.
– Дуглас, ну пожа-а-алуйста.
Кьяри замер в полуметре от забаррикадированной двери.
Секунду ничего не происходило, а потом высоченный дракон вскинул руку, и я пронаблюдала стремительный полет стула, ставшего жертвой ярости. Встретившись со стеной, мебель разлетелась на составляющие и с громким стуком обрушилась на пол.
Вот что значит быть третьим лишним в разговоре.
– Марсия, ты ведь помнишь, что я тебе говорил?
В противовес клокочущему внутри бешенству, голос Кьяри оставался нейтральным, а лицо повернувшегося дракона удерживало маску спокойствия.
Я скрестила руки на груди и с вызовом улыбнулась.
– Прости, но не слежу за всеми твоими гениальными высказываниями.
– Тогда повторю…
Плавный шаг в мою сторону.
– Я не дурак, Марсия.
Еще один шаг хищника, подкрадывающегося к жертве.
– Я вижу все твои уловки.
Шаг, и у меня захватывает дух от его величия и мощи, готовой сорваться с привязи самоконтроля.
– И я уж точно не твои непутевые студенты, на чьи личности ты можешь с легкостью влиять.
Шаг, и он нависает надо мной, как разгневанный вулкан над обреченными жителями деревни.
– Поэтому пре-кра-ти.
Так, Марсия, спокойствие. Вспоминаем первое правило преступников и отпираемся до последнего.
– Прекратить что?
– Прекрати называть меня именем брата. – Красивые губы мужчины скривились в чувственной улыбке. – Я не Корсак, я не поверю в провалы памяти.
Ну, иного от чересчур догадливого дракона я и не ожидала.
– Каюсь, – продолжил Кьяри, – когда ты сделала это впервые, я ухватился за шанс быть тем, кем не являюсь. Позволить себе больше, чем мог до этого. Выйти за рамки своей личности. Изменить шаблоны поведения. Побыть кем-то иным. Побыть улучшенной версией себя. Более настойчивой, чувственной и откровенной в своих желаниях. И это помогло нам сойтись.
Он мягко погладил мою щеку, провел большим пальцем по губам, по шее, а после резко притянул к себе и поднял.
– Но я такой, какой есть, так что прекрати эти игры в усовершенствование и прими все мои недостатки.
…Кьяри целует. Нет, клеймит мои губы поцелуем. Жгучим, страстным, будящим желание не хуже любых придуманных стимуляторов. Целует без нежности и всякой осторожности, и я бросаюсь навстречу этому натиску. Обнимаю ногами, цепляюсь пальцами за мускулистые плечи и задыхаюсь…
– Как меня зовут?! – глухо прорычал он в мои губы.
– Эрг…
– Гарпия, – ласково протянул дракон, обнимая сильнее и целуя все более порывисто, настойчиво.
Стук в дверь и крик Ронни:
– Дядя, тебя спрашивает какой-то мужчина. И он очень настойчив, – прервал все веселье.
Глухо застонав, я уткнулась в шею Эрга и сжала так сильно, как смогла. Что обидно, драконище даже не охнул. Лишь на губах мелькнула довольная улыбка, и меня ссадили на кровать.
– Мне пора. Вечером продолжим, – заявил этот гад чешуйчатый, подарил прощальный поцелуй, от которого внизу живота заныло еще сильнее, и вышел.
Раскинув крылья, я плюхнулась на кровать, дождалась, пока сердце перестанет бухать, а разум, подернутый розовой дымкой, прояснится, и решительно встала.
– Ронни!
Тот мгновенно сунул голову в комнату.
– Предупреди остальных, что мы идем на экскурсию. Десять минут на сборы.
Раз Эрг Гай Кьяри такой до противного сообразительный, то должен был догадаться, что сидеть в номере я не намерена. Должен был? Должен. Значит, сам виноват!
Глава 9
Поход в музей
Вот не зря я потащилась с охламонами в музей.
По сравнению с удушающим жаром улицы просторные залы музея, располагавшегося в гроте, казались божественной прохладой рая. А еще здесь не было экскурсовода, точнее, тут не было никого, кроме билетерши на входе. Местные не жаловали музеи, туристы предпочитали занятия поинтереснее, такие как валяние на пляже и поглощение местных фруктов и вин. Меня сей факт одновременно возмутил (как можно так наплевательски относиться к собственному самообразованию) и порадовал (мешать лекции никто не станет).
– Фес входит в состав островной группы. Это самый большой остров в данной части моря, но столица располагается на Салире, островке в разы меньше. Именно Салир считается местом сделок с материковыми королевствами. Остров Танк – излюбленный курорт аристократов, Берг – остров-заповедник, где и по сей день обитают редкие виды, не выжившие на материке. Малые острова: Кальта, Дракольт, Мишера. Вся группа носит название Пугня, что в переводе значит «драка», – рассказывал Гамод, пока я старательно делала вид, что не замечаю, как он подглядывает в шпаргалку. – В большинстве источников указано, что сюда отправляли каторжников, пьяниц и сирот на работы в каменоломни, те постоянно дрались, отчего островная группа получила такое неказистое название. Но…
– Но?
Зверолюд дернул лисьими ушами и признался:
– Я вычитал в саге Дитридата, что пять веков назад эти острова подвергались атакам морских чудовищ, рабочие отказывались селиться на проклятых островах, поэтому сюда массово сгоняли преступников. Так сказать, помрут – не жалко. Вот почему я пришел к выводу, что Пугня – это не столько «драка», сколько «отпугнуть».
Надо же. Мои охламоны эволюционируют. Еще немного, и я поверю, что научила их мыслить.
– Госпожа Браун, а можно я вон ту палку в руках поверчу! – воскликнул Олаф, восторженно тыча в висящий на стенде экспонат.
Нет, не научила. По крайней мере, не всех.
– Конечно, можно. Только после местные власти открутят тебе руки.
Олаф задумался. Поверить не могу. Он всерьез
