похожий на голос любой из собак, когда-либо взращенных смертными.

Коней, подкованных златом и серебром, окружал зловещий призрачный ореол. Созданные из дымки тумана, из копен соломы, а то и из дивных существ, решивших принять конский облик, они мчались по небу с пугающей, сверхъестественной быстротой. Что же до всадников… Всадники в седлах были страшны и в то же время прекрасны.

Оленьи рога вздымаются к небу огромной ветвистой короной. Крылья расправлены, кончики перьев так и свищут в токах буйного ветра. Волосы желты, как золото, рыжи, как пламя, черны, как ночь; в глазах полыхает ярость; руки сжимают мечи да копья из древних легенд…

Забытые короли эльфов, фей и прочих дивных жителей Англии ехали на войну.

Много имен у Дикой Охоты: Дикий Гон, Черная Свора, Гаврииловы Лайки, Дандо и его Псы… Сегодня все ее лики и все имена, сколько ни есть, сошлись вместе ради общего дела.

Смертных они в свои войны не втягивали, и не один десяток лет враг этим пользовался, скрывался за сим щитом, но кое-какую иную, не менее уязвимую цель ни за какими щитами не спрячешь. Ударить по ней… О, это сведет на нет всю ее суть, развеет хранимые ею заклятия! Вдобавок, цель эта, не охраняемая никем, лежит у всех на виду, посреди Лондона, на Кэндлуик-стрит.

Дикая Охота мчалась на город, дабы сокрушить, уничтожить Лондонский камень.

Собор Святого Павла, Лондон,

9 мая 1590 г.

В то время как Луна достигла паперти Собора Святого Павла, ветер, предвестник грозы, уже бушевал во всю силу.

– За входами будут следить, миледи, – предупредила ее Гертруда, получив весть о том, что решительный ход сделан, Дикая Охота знает о тайне Лондонского камня, и битва начнется сегодня, при полной луне. – Но есть среди них один, которого ей от вас не уберечь.

Святой Павел и Белая башня… Два самых первых входа в Халцедоновый Чертог, созданные в свете солнца, заслоненного тенью луны… Правда, последний лежит в стенах королевской крепости, и снизу его стерегут. Но первый находится на христианской земле. Здесь ни одному из дивных стражей долго не выстоять, сколько ни подкрепляй силы бренным хлебом. С тех пор, как Инвидиана заточила Фрэнсиса Мерримэна в подземных покоях, этим входом не пользовался никто.

Вопрос лишь, откроется ли он перед Луной.

С этими мыслями она миновала запертые на ночь лавки книготорговцев. Ветер свистел в ушах, швырял в стены поднятый с земли сор. Вдруг воздух содрогнулся от жуткого рыка. Луна замерла. Над городом сверкнула молния, следом за вспышкой с небес раздался ответный рев.

Подняв взгляд, Луна мельком увидела за шпилем собора их всех. Вот кавалерственная дама Альгреста Нельт, возвышается над землей, словно башня – под сводами Халцедонового Чертога ей этакого роста не достичь нипочем. Справа от сестрицы – сэр Кентигерн, что-то кричит в лицо надвигающейся грозы. Слева – сэр Пригурд; этот безмолвствует, брови нахмурены, во взгляде решимость любой ценой выполнить долг. Из всей их троицы Пригурд всегда нравился Луне более остальных: этот не так жесток, как брат с сестрой, да к тому же являет собой редкий случай придворного, служащего Халцедоновому Двору из верности, сколь она ни ошибочна.

Братья с сестрой стояли во главе Халцедоновой Стражи, рыцарей-эльфов во всем их воинском великолепии: латы блестят серебром, изумрудом и чернью, кони – косматки, брааги[52], гранты[53] – пляшут под седлами, рвутся в бой. Сзади – плотные ряды пехоты: боггартов и баргестов, обайа и гномов, всевозможных гоблинов да паков, и даже скромных малюток-хобани[54], созванных на защиту родного дома – Халцедонового Чертога. Темного, мрачного, обращенного злой королевой в сущий кошмар… но все-таки дома.

Возможно, еще до конца этой ночи Дикая Охота разнесет его по камешкам. Но если позволить себе усомниться, не слишком ли высока цена, дело будет проиграно, не успев начаться.

Стоило взойти на паперть с западной стороны, огромные двери собора распахнулись навстречу. Переступив порог, Луна почувствовала нахлынувшую со всех сторон святость, непривычно близкую, но в то же время не причиняющую никакого вреда: притаившаяся в груди мощь ангельского поцелуя встрепенулась, загудела и, точно пропуск, предъявленный караульным, позволила ей пройти.

Где искать вход, Луна даже не подозревала, однако ангельская сила откликнулась на его близость, словно струна на прикосновение пальцев. Вот она, каменная плита посреди нефа, точно такая же, как и все прочие, но едва нога Луны коснулась ее, все тело дивной охватила дрожь – неудержимая, пробирающая до костей.

Здесь вырывалась наверх, наружу магия дивных. Здесь в недра земли струилась сила священных ритуалов. Здесь Лондон раскрывался книзу, смыкаясь со своим темным отражением.

Опустившись на колени, Луна приложила ладонь к холодному камню. Управлявшие входом чары отозвались. На этом месте Фрэнсис молился, и слово Божье переносило его из мира в мир, да так, что никто и не замечал. Луне открыло путь ангельское прикосновение.

Наблюдай кто-нибудь за нею со стороны, для него пол остался бы точно таким же, как прежде. Раздвинувшиеся плиты и лестницу, ведущую вниз, увидела только Луна.

Что ж, на промедления времени не было. Собравшись с духом, Луна поспешила вперед. Только бы появление Дикой Охоты сделало свое дело…

Халцедоновый Чертог, Лондон,

9 мая 1590 г.

Мраморные стены гудели, дрожали от грома над головой, однако держались прочно.

Инвидиана на троне застыла, как каменное изваяние. Лицо ее не выражало ни малейшего напряжения: с тех пор как жуткая великанша принесла весь о том, что к Лондону скачет Дикая Охота, оно оставалось недвижным, спокойным, ледяным.

Что ни говори, Инвидиане следовало отдать должное: она была истинной королевой. Несколько резких, отрывистых распоряжений, бешеный топот множества ног – и Халцедоновый Чертог приготовился к обороне с быстротою, на взгляд Девена просто-таки невероятной.

Приемный зал почти опустел. Кто не отправился в бой, разошлись – попрятались по комнатам, а то и вовсе бежали в надежде найти убежище где-нибудь вдалеке.

Большинство, однако не все. Недвижную Инвидиану на троне охраняли два эльфа-рыцаря, черноволосые братья-близнецы. Вынув из ножен мечи, они приготовились защищать королеву до последней капли крови. У подножия трона скорчилась смертная женщина с худым, изможденным лицом и мертвым взглядом.

Ну, а Ахилл, по-прежнему одетый лишь в набедренную повязку да сандалии, стоял близ Девена. Казалось, все его тело гудит, как струна, от едва сдерживаемого желания броситься в битву.

Гром набирал силу, и вскоре зал задрожал сверху донизу. С потолка на пол с грохотом рухнул кусок филиграни. Девен поднял взгляд – и едва успел откатиться в сторону, увернувшись от целого листа хрусталя, также упавшего вниз и расколовшегося о камень вдребезги.

Ахилл бросил на него презрительный взгляд и захохотал, поглаживая рукоять архаичного греческого меча на поясе.

Где-то сейчас Луна? Высоко в небе, скачет

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату