С учетом того, что какой-то гений поставил пару по анатомии и биологии, у его группы, в один день, этот человек точно решил проверить юных подаванов на вшивость — авось кто и выживет после адской печки.
С кислой миной Минаков узнал, что, в принципе, никто их, зеленых огурцов, в ВУЗе не ждал, и единственная уважительная причина пропуска занятий — это смерть. Веселые предстоят шесть лет жизни в стенах меда.
Костя оказался распределен в пятнадцатую группу. Это была группа ровно посредине от всего первого курса, и включала в себя трех парней и десять девушек. Старостой определили ничем не примечательную русоволосую девчонку, которая настолько тихо говорила, что приходилось прислушиваться. Она рассказала, что первое сентября у них будет сложный день, поэтому нужно с первого же часа быть готовым морально к трёпке мозгов.
«Логично, а то я не догадался», — подумал Минаков.
Делая вид, что внимательно слушает, он витал в облаках, размышляя, насколько беспросветной будет учебная жизнь дальше. Поэтому едва не прослушал информацию, когда им начнут выдавать зачетки, читательские и студенческие билеты. Староста раздала пропуски, чтобы проходить через турникеты на входе, около которых дежурили охранники.
Оглядев свою группу, Костя поинтересовался, будет ли у них экскурсия по зданию меда. Многие на него посмотрели, как на дебила, мол, чего это провинциал, приехавший «покорять» Москву, выделывается?
Некоторые робко согласились с Костей — не искать же потом с бешеными глазами кабинеты, но отказ старосты оказался твёрже любого гранита. На этом желание Минакова, знакомиться с остальной частью группы поближе, отпало, однако, пересилив себя, он сходил с ними в «МакДональдс» — завтрак был давно и есть очень хотелось.
За столом гомонили, раскрывая свои намерения, для чего им медицинское образование, и Костя только головой качал, выслушивая откровения.
Кто-то восторженно заявлял, что жаждет спасать жизни, излишне старательно тараща глаза; кто-то рассчитывал на высокий заработок и крепкую карьеру, стремясь на высокооплачиваемое место.
— Стоматологи в коммерческой клинике круто получают, — заявил один из парней. — Я туда пойду.
— Так тебя и взяли! — фыркнула чернявая девчонка. — Думаешь, так легко пролезть на тёпленькое местечко?
— Ха, у меня там мать — зав. отделением! — выпятил грудь парень.
— А, ну понятно, — скривилась чернявая. — Такая мамаша стопудово своего сыночка протолкает, даже заядлого троечника. Смотри, зубы людям не испорти!
— А чего это я буду троечником? — обиделся пацан. — Я школу с серебряной медалью закончил!
— Тоже, маманька, поди, помогла, — процедила девушка.
Завязался спор, и Костя молча встал из-за стола. Такие разговоры ему были совершенно точно не интересны.
Распрощавшись с будущими одногруппниками, Костя выпал в духоту Московских улиц и поплёлся в местный медицинский магазин, где приобрел себе белый врачебный халат, с длинным рукавом, и хирургическую шапочку.
Затем, шалея от августовской жары, которая к началу сентября и не думала спадать, уставший, морально выжатый и загруженный новой информацией, Костя поехал домой, чтобы, наконец, переварить мысленную кашу и насладиться последними свободными деньками.
***
Через два часа, когда рабочие всё распаковали, собрали и получили подписанные о проделанной работе документы, Антон рискнул зайти в спальню и осмотреться.
До этого он только робко жался в коридоре, наблюдая, как в комнату вносят бесконечные коробы, и гадая, что за кровать такая приехала, ведь из количества материалов можно было бы собрать уже целых три.
И не смог удержаться от удивлённого возгласа.
Как выяснилось, привезли не просто один предмет мебели, а целый спальный гарнитур.
«Ну, Мирослав!..» — качал головой Загорский.
Место под саму кровать Минаков-старший выбрал очень правильно: перпендикулярно окну, по правую сторону от входа.
К кровати прилагалась надголовная полка, куда можно было водрузить будильник, телефон, стакан с водой под вставную челюсть или просто какие-то безделушки для декора. С одной стороны, у окна располагалась тумба, а с другой — угловой платяной шкаф, упиравшийся верхушкой в самый потолок.
На противоположной, от всего этого, стены установили длинную, метра два, тумбу, с навесными крытыми полками, крепившимися к тумбе высокими боковинами и внутренними перегородками. В центре, как несложно было догадаться, осталось пространство под плазму, и Антон уже мысленно прикидывал их бюджет.
Студенты, етить-колотить! До Мирослава им, по благосостоянию, очень далеко, а Костя не согласится принять от него ещё и эту трату, так что, с некоторой техникой придётся повременить.
— Сколько это стоит? — хрипло поинтересовался Загорский у вошедшего в спальню Мира.
— Не имеет значения, — отрезал Минаков-старший. — Будем считать, это подарок от нас со Златкой на новоселье.
— Костя откажется, да и мне как-то неудобно быть на содержании, — тихо возразил Антон.
Мирослав резко повернулся к нему и нахмурил смоляные брови. В дверях завис Злат, растерянно переводя взгляд с одного парня на другого.
Минаков вздохнул и внезапно расслабился. Он весело глянул на Загорского и тряхнул густой чёлкой:
— Ладно. Я прекрасно знаю, каково это — жить на подачки. И сам терпеть не могу подобные жесты. Давай тогда договоримся так: отдадите с Костяем, когда начнёте зарабатывать. Считай, я вам дал беспроцентную ссуду на несколько лет.
— Это другой разговор, — с облегчением рассмеялся Антон и вновь огляделся: — Хороший у тебя вкус.
— Не жалуюсь, — не пожелал скромничать Мир.
Гарнитур, в противоположность светлым стенам и полу, был тёмный, почти чёрный, со стальным отливом и матовым дымчатым стеклом в раздвижных дверцах полок. Ртутного оттенка зеркало украшало обе створки платяного шкафа, в нём отражалась большая часть кровати с высоким ортопедическим матрацем. Загорский представил, каково будет заниматься сексом и смотреть на них с Костей со стороны, и щёки обдала новая жаркая волна.
Злат проследил за его взглядом и ехидно осклабился:
— Да-а-а-а, — мгновенно догадываясь, в какое русло потекли мысли зардевшегося Антона. — Шикарно будет смотреться со стороны. Как персональное порно. Хоум-видео в реале, так сказать, — подмигнул Климов, ловя возмущенный взгляд, адресованный ему Загорским.
Потом они пили чай и ели мороженое.
Мирослав закопался в телефоне, явно решая с кем-то какие-то дела, а Злат делился с Антоном своими мыслями по поводу предстоящей учебы и что он собирается в дальнейшем делать, поступив в престижный ВУЗ.
Парни так увлеклись, что едва ли услышали, как в коридоре щёлкнул замок, оповещая о возвращении блудного Кости.
Злат, подскочив, помчался встречать друга, чтобы самолично запечатлеть его вытянувшуюся от удивления рожу, когда тот увидит преображение квартиры. И Минаков-младший не заставил себя долго ждать, выдав такую реакцию, что Злат покатился со смеху.
Открыв дверь и зайдя в квартиру, глядя лишь себе под ноги, Костя даже не пытался рассматривать окружающее пространство, но когда добрёл до спальни и поднял голову, то потерянно заморгал.
— Кажется, я попал не в
