- Недавно, - остальные одногруппники, коих было не так много, болтали о какой-то ерунде, пуская в расход черный медицинский юморок, который никто бы из обывателей, кроме таких же медиков, не понял. Валечка оказалась неудачно сидящей прямо напротив Матвея за столом, так что отвертеться от разговора у парня не получилось бы все равно. – Мы встречались шесть месяцев.
- Ох, извини, наверное, неприятно обсуждать такое, да? – и совсем не проскользнул укол совести в голубой радужке. Девушка лишь заинтересованней облизнула губы, словно уже представляла, как берет Матвея в оборот, ведь она за ним довольно давно бегает.
- Все нормально, - отмахнулся беззаботно Матвей, в душе веселясь над попытками Сапрыкиной очаровать его. – Жаль, пожалуй, что все так вышло, но, возможно, это и к лучшему.
- Конечно, к лучшему! – воскликнула девушка. – Ой! – она потупилась, смешно моргнув, когда поняла, что чересчур радостно отреагировала. – Я хотела сказать, что… Ты ведь еще так молод, верно? А долгие отношения – это прямой путь к браку. Думаю, это к лучшему, что вы выяснили, что не подходите друг другу.
Матвей подавил смешок, предпочтя ничего не ответить, топя свои насмешки в стакане с соком. Все ребята заливались алкоголем, а Шестерняков отчего-то, вопреки своим желаниям тоже оттянуться, с алкашкой не стремился сегодня поздороваться. Может быть, ему стоило бы расслабиться. Вечер воскресенья все-таки, но смутные чувства не давали покоя.
В уютном кафе они с ребятами просидели почти до одиннадцати вечера, болтая о всякой ерунде, фоткаясь, смеясь, желая друг другу успешного семестра и прочей ерунды. Все до скрипа за ушами наобсуждались, обмусоливая Яковлева и то, какой он все-таки мудак. Матвей предпочитал молчать. Не потому, что ему вдруг понравился преподаватель, а потому, что Яковлев заинтересовал Матвея судебной медициной. Ко всему прочему, Михаил Александрович отлично рассказывал темы, объясняя все чуть ли не по пальцам. Разумеется, и требования у него были бешеные. Да, с теми оценками, что он ставил, рассчитывать на автомат не стоило. Но на полуавтомат вытянуть можно было. Но ведь студентам только дай повод поныть об их несчастной судьбе, верно? Вот и студенты шестого курса не отставали.
Когда время чуть перескочило одиннадцать, ребята решили расходиться. Завтра нужно быть бодрячком на парах, даже не посметь уснуть. Вот на лекции по общей врачебной практике потом можно будет сладко подрыхнуть на задних рядах, изредка подавая признаки жизни, но точно не на паре у Яковлева.
В момент, когда Матвей уже собрался идти домой, подумывая, что Сашка, наверное, уже вернулся, у него зазвонил телефон. На дисплее высветилась фотка друга. Он как почувствовал, когда о нем подумали.
- Да иду я уже, иду домой, - без всяких приветствий ответил на звонок Матвей, представив, как Жарин мог известись за время отсутствия парня. – Задержался немного.
- Матве-е-е-юшка, - протяжно выкрикнули ему в ухо, и только тогда Шестерняков услышал звучащие на заднем фоне громкие биты, умцу-умцу и крики людей. – Солны-ы-ы-шко ты мое ненаглядное!
Матвей затормозил на тротуаре, и в него едва не врезался идущий позади мужчина. Выругавшись, прохожий зыркнул в сторону отошедшего в сторону парня взглядом, поспешив по своим делам. У Сашки включился его гей режим. А это свидетельствовало только об одном – друг упился до состояния нежностей. И для субтильного Жарина – это пограничное между «в зюзю» и «я еще могу стоять на ногах». Матвей удержал себя от желания побиться головой прямёхонько о кирпичную стену дома, возле которого он тормознул, осмысливая тот факт, что ему придется делать то, чего делать он совсем не хотел бы. Пока парень собирался с мыслями, чтобы не послать друга на хуй и не пойти домой, на том конце трубки продолжились изливаться сладкие речи на фоне грохочущей клубной песни.
- Ты, чудовище, напился?! – зарычал в трубку Матвей, спугнув двух девушек, проходивших рядом. Они поспешили ретироваться, испугавшись грозного голоса парня, а тот словно не обратил на них никакого внимания, продолжив: - Ты, засранец чертов, совсем в бухарика решил превратиться?!
- Ну же, сладенький мой, - хихикнул пьяненький геюшка. – Не злись на меня… Ик… Прекрасный мой. У Диди сегодня День Рождения, поэтому мы немного выпили.
- И поэтому у тебя язык сейчас заплетается?
- Ик… Ну, Матве-е-е-юшка, - снова смешки. – Пожалуйста, забери меня, а то я… Ик… Не в состоянии.
- Еще бы ты был в состоянии, - закатил глаза Матвей. – Совсем уже. Когда-нибудь твоя жопа напросится на приключения!
- Моя жопа не против приключений, только кандидатов достойных нет, - Матвею на секунду почудилось, что друг готов еще долго возмущаться от несправедливости этого мира. – Любовь моя, забери меня отсюда.
- Прекрати уже свои гейские слюнтяйства! – поморщился и возмутился Шестерняков. – Мне и так тошно от твоего нытья. Где ты? Я за тобой приеду.
- Спасибо, любовь моя! – по-дурацки захихикал Сашка, заплетающимся языком называя адрес.
Матвей чуть не застонал в голос, когда услышал название клуба. Диди, а точнее – Дмитрий Дёмин выбрал не самое удачное заведение. Местечко, конечно, богатое, роскошное, не для каждого, но до безумия гейское. Это именно тот ВИП-клуб, в котором Сашка любил тусить, а Диди – розоволосое исчадие ада, обожающее тусовки, тем более. А еще Диди не пропускал ни одних штанов в поле зрения. Будь это богатый папик или студентик. Главное, чтобы на мордашку был красив. Матвей в свое время наслушался много
