— Лука! — раздался резкий окрик позади меня. — Немедленно оставь профессора в покое! Я запрещаю тебе с ним общаться!
Подоспевший Рыбальски силой отцепил от меня сына и держал его за руку, глядя на меня.
— Всего хорошего, фрон Рыбальски, — церемонно поклонился я ему. — И напоминаю, что мне нужны два приглашения. Два. Для меня и моей дамы. Дамы сердца.
Я смотрел на хозяина дома, но успел уловить злобную гримаску, пробежавшую по лицу Луки. Улыбка обожания превратилась в ревнивый оскал. Последние сомнения отпали. Передо мной стояла Хриз.
Глава 13. Хризокола
Я сдержала порыв вцепиться Кысею в морду и расцарапать ее в кровь. Какая еще дама сердца? Пихлер нет. Кто тогда? Розалинда? Пусть только попробует с ней заявиться, и я их!..
— Сынок! — Рыбальски вовремя поймал меня за шиворот. — Иди наверх. А вас, фрон профессор, я не смею больше задерживать.
Выражение лица инквизитора мне не понравилось. Этот гаденыш мечтательно улыбался!
— Ммм! — дернулась я за ним, но он еще шире расплылся в улыбке и направился к выходу. И даже не обернулся!
— Все, все… Иди, Лука, иди. Там для Лу посылку доставили. Отнеси сестренке. Она обрадуется.
Я цапнула сверток и затопала по лестнице. Меня трясло от ярости. Ворвавшись в комнату Луиджии, я скомандовала ей подъем.
— Вставай, клуша! Подарочек тебе принесла.
Пока заспанная девчонка приводила себя в порядок, я металась по комнате, не находя места. Инквизитор что-то задумал. Почему он так рвется на этот прием? Неужели Лешуа проговорился?
— Примеряй! — я вытащила из свертка заказанные для нее хрустальные туфельки и выскочила из комнаты, направляясь на кухню.
Под предлогом подготовки незабываемого ужина, достойного самого императора, Лешуа был приглашен Шарлоттой погостить у нас в доме. Все свободное время он проводил на кухне, экспериментируя с десертами и пытаясь понять подвох моей задумки. Но я была спокойна. Едва ли ему известны подробности хитроумного отравления гаяшимского посла Нам Ли, кроме того, этот вариант был запасным. Повар колдовал над гаяшимскими персиками, чей переспевший аромат был одновременно и соленым, и сладким, придавая неповторимый вкус любому блюду.
— Вы говорили инквизитору что-нибудь о предстоящем ужине? — с порога спросила я.
Лешуа даже не поднял головы.
— Упомянул, что на званом вечере собираюсь признать Алису своей дочерью, — он виртуозно извлек косточку из персика, ухитрившись не повредить нежную кожицу.
— Зачем? — напустилась я на повара. — Хотите все испортить?
— Мне показалось, что вам… — он выдавил на персик фигурную полоску из взбитых сливок и полюбовался на результат, — что вам будет приятно видеть господина Тиффано на приеме. Я не прав?
Мерзавец поднял на меня взгляд и безмятежно улыбнулся. Я скрипнула зубами, выхватила у него персик и раздавила его в руке.
— То же самое случится с вами, если что-то пойдет не так! — и вытерла ладонь о его чистенький фартук.
Луиджиа стояла перед зеркалом в роскошном наряде из белого атласа, прижимая к груди хрустальные туфельки. Их по моему заказу изготовили в гильдии стекольщиков под чутким руководством лучшего башмачника города. А платье для завтрашнего ужина было сшито у придворной модистки за бешеные деньги. К счастью, Джеймс ни в чем не отказывал своей любимой дочурке.
— Ну и как я в них буду ходить? — растерянно обернулась ко мне девушка. — Они ведь… такие хрупкие…
Ее лицо после сна было слегка опухшим. Я с тревогой оглядела пока еще тонкую фигурку девушки и покачала головой.
— А тебе никто не говорит в них ходить. Они для танца. И соблазнения. Женская ножка, особенно такая изящная и маленькая, как у тебя, сводит мужчин с ума. И этим надо пользоваться. Ты же опять не уступила императору?
Лу вспыхнула румянцем и закусила губу, виновато склонив голову и опустив плечи.
— Стой ровно! — прикрикнула я на нее. — Нет, чем дольше мужчина тебя добивается, тем ценнее и слаще для него победа, но это не твой случай. Ты не можешь позволить себе долго водить его за нос. Время поджимает.
Я обняла Лу за плечи, стоя позади и глядя на ее смущенное отражение в зеркале.
— Подумай о своих детках. Им нужен отец.
— Я не хочу обманывать императора, — выдавила из себя Лу. — Он такой добрый… щедрый… обходительный… и смотрит на меня с таким восхищением, что я чувствую себя… как… как…
— Как на вершине мира? — подсказала я ей. — Верно. Поэтому надо ловить момент. Хотя странно. Почему он до сих пор не попытался тебя хотя бы облапать? Может, у него слабость по мужской части?.. Только смотреть и может?
— Ну зачем вы такое говорите! Госпожа, а вы ведь не собираетесь… — она замялась, — не собираетесь причинить Его Величеству… вред?
Я прищурилась, рассматривая девчонку в упор и пытаясь понять, откуда ветер дует. Она еще больше смутилась, но упрямо не опустила взгляд.
— Просто скажите, пообещайте мне! — потребовала она.
Вместо ответа я отобрала у нее одну туфельку и подняла ее, разглядывая хрупкое изящество на свет. Каблук был острым и тонким, словно ножка бокала.
— Ты станцуешь танец огня и предложишь Его Величеству выпить из твоей туфельки вина… кроваво-терпкого, горячего и сладкого вина… чтобы император захмелел… И выпьешь сама… чтобы избавить от ненужной стыдливости… И тогда наконец все произойдет… я надеюсь.
— Вы хотите его отравить?!?
Я бросила туфельку на кровать и схватила девчонку за шиворот, притянув к себе.
— Это тебе Лешуа обо мне сказок успел наплести?
Она съежилась и кивнула.
— Он говорит, что вы задумали что-то недоброе.
— Конечно! — вызверилась я. — Я же чудовище! Чудовище, только и мечтающее сожрать кого-нибудь на завтрак! А ты знаешь, он прав! Я сожру! Сожру этого клятого инквизитора! Вот он у меня где будет! — я сунула девчонке под нос кулак. — Пусть только посмеет заявиться на ужин с этой дурой Розалиндой!
— Но она же все равно там будет… с родителями… — испуганно пролепетала Лу.
— Что? Это точно? Хм… Тогда для кого этот вышкребок требовал второе приглашение?
— Я не знаю! Госпожа, не увиливайте! Вы мне не ответили! Пообещайте, что не будете вредить императору!
Я села на кровать и похлопала садиться рядом. Лу настороженно подошла и присела на краешек.
— Пообещаю, если ты пообещаешь, что завтра наконец уступишь и отдашься Его Величеству.
— Я не… Я не могу!
— Тогда… — я растянулась на постели, задумчиво выводя хрустальным каблуком на потолке воображаемый символ священной бесконечности. — Тогда мне придется отправиться вместо тебя.
— Но…
— И самой отдаться императору… Нет, он хорош, спору нет, но я же так люблю инквизитора… —
