Крафградская крепость возводилась по всем правилам бастионной системы и была размещена в незапамятные времена в дельте Дымная для обороны города от набегов врагов. Шесть бастионов соединялись между собой крепостным валом с двумя укрепленными казематами для стрелков и пушек и широким рвом с наземной части. Единственный широкий мост, перекинутый через ров, охранялся десятком караульных, сменяемых каждые четыре часа. По сути, крепость была неприступным островом, на который и мышь не прошмыгнула бы… Я разглядывала в подзорную трубу Флажную башню, на которой гордо реял имперский стяг, и беленела от злости. Попасть в крепость можно было только по воде, а я ненавидела плавать. Если бы мне надо было только взорвать Искру, то я бы сделала это и чужими руками, но как вытащить оттуда безумного часовщика? Или его тоже за компанию отправить на милость Единого? Ну уж нет, Гральфильхе мне еще был нужен.
Хотя охрану крепости усилили по приказу генерала, но ее обитатели все равно должны были питаться, верно? И я засела в укрытии, наблюдая за крепостью и мысленно отмечая обозы с провиантом и материалами для строительства, которые изредка показывались на мосту. Они проходили тщательный досмотр, причем трехкратный; их торговые грамоты придирчиво проверялись, а некоторых поставщиков старшие офицеры, судя по всему, еще и знали в лицо. Но я не сдавалась и наблюдала за крепостью весь день и всю ночь. Интересно, что большинство обозов прибывало именно под покровом ночи. Очевидно, имперцы хотели скрыть свою деятельность от чужих глаз, но я прекрасно видела в темноте, и мне это помехой не стало. Более того, именно завтра ночью я собиралась нанести ответный удар. А пока следовало поистратиться. Щедрость города берет не хуже наглости…
ГЛАВА 2. Кысей Тиффано
— Надо брать, — выдал наконец офицер Матий, опуская бинокль.
— Нет. Подождем еще. Неизвестно, они это или нет.
Мы засели в кустах, наблюдая за охотничьим домиком в горах. По разведданным Матия, это непритязательное на первый взгляд строение принадлежало императорской семье. Рыжий сыскарь предположил, что раненого императора могли увезти именно туда. Он горячился, показывал примерное расположение дома на карте, спорил с воеводой Дюргером и требовал немедленно выдвигаться.
Нам пришлось убраться из захваченного Виндена на следующий день после ареста Сигизмунда и вернуться в Соляной замок, который стал оплотом сопротивления. Поиски Хриз ничего не дали, безумица как в воду канула. Нишка осталась в городе, обещав держать связь и наблюдать за генералом и его денщиком из Вырезателей. Зная характер и манеру поведения Хриз, я предположил, что рано или поздно она попытается добраться до колдуна. Поэтому я взял с инквизитора обещание быть осторожной и не лезть на рожон, просто следить за безумицей, как только та появится в поле зрения, и сообщать о каждом ее шаге. А офицер тем временем затеял военную операцию под названием «Императорская охота». Узнав, что в моем распоряжении есть боеспособный вард, Матий чрезвычайно воодушевился и попытался отобрать командование. Однако воевода его быстро осадил, за ним были многолетний опыт и знание местности. В результате мы отправились в горы только на третий день после возвращения, хорошо вооружившись и подготовившись.
И вот уже всю ночь, как сидели в укрытии, наблюдая за охотничьим домиком. Он был как на ладони, почти не скрываемый растительностью, на каменистом уступе горного склона. Однако и незаметно к нему подобраться тоже было невозможно. А я не хотел рисковать людьми, поэтому выжидал. Нетерпеливого офицера такое положение дел не устраивало.
— Ну ежик шишканутый! Чего мы ждем? Надо брать их тепленькими! Пока не проснулись!
Утренняя дымка тумана рассеивалась со склонов гор вместе с поднимающимся над ними солнцем. Скоро станет совсем светло, и тогда шанса на внезапную атаку не будет вовсе. Офицер был прав, но я все же медлил.
— Значит, будем ждать, пока не заснут опять, — ответил я.
— Маразум кошачий, опять всю ночь комаров кормить? — возмутился офицер и прихлопнул одного, стукнув себя по щеке.
— Ша! — сзади к нам подобрался Велька. — С северной стороны наши засекли имперцев.
— Ну вот что я говорил?!? — воскликнул офицер. — Опоздали!
— Топают сюда.
— Сколько?
— Человек двадцать, хорошо вооружены.
— Ждем, — решил я.
— Нас берут в кольцо!
— Не думаю. Про нас никто не знает. Посмотрим и подождем.
На подворье охотничьего домика появился парень и начал колоть дрова. Еще один с ведром отправился за водой, нырнув по узкой горной тропке вниз, где шумел Дымнай. Обитатели дома уже проснулись и занялись привычными делами. На них не было имперской формы, поэтому я и колебался. Возможно, это просто егеря или охотники… А если послать Вельку под видом заблудившегося путника? Нет, лучше подождать.
Ведро было полное. Оно выпало из рук, расплескав воду, когда пуля, выпущенная из аркебузы, пробила парню плечо. От выстрела на мгновение заложило уши, тревожное эхо прокатилось и затихло в горах. Началась атака. Второй выстрел предназначался тому, кто колол дрова, но парень успел броситься на землю. Стрелок промазал. Пока я судорожно пытался сообразить, как у имперцев оказалось запрещенное Святым Престолом пороховое оружие, красномундирники пошли, уже не таясь, на захват дома. Уцелевший парень успел метнуться и спрятаться за дверь. Ее угол разлетелся в щепки от еще одного выстрела. Из окон в атакующих полетели арбалетные болты. Нет, в доме определенно были не егеря и даже не охотники. Завязался бой.
— Ждем? — нервно спросил офицер, сжимая пальцы на эфесе короткого меча.
— Уже нет.
Я дал команду троим арбалетчикам из варда целиться в красномундирников. Два болта из трех попали в цель. Но бой успел переместиться внутрь дома, и больше выжидать было нельзя.
— Идем на штурм. Обитателей дома не трогать! Наш противник — имперцы!
Выстрел из аркебузы показался мне раскатом грома. Предназначенная мне пуля угодила в Вельку, прикрывшего собой. Он дернулся и рухнул, на его спине расцвел кровавый рваный цветок. Я переступил через него и наотмашь ударил стрелка в висок кулаком, успев мечом во второй руке отбить выпад еще одного противника.
— Офицер, сюда!
Узкое пространство не давало свободы маневра. Но я себя чувствовал, как рыба в воде. Кровь бурлила яростью и азартом битвы. Полноватый очкарик забаррикадировался в комнате. На нем был потрепанный имперский мундир, однако его теснили свои же. Отчаянно защищая подступы к раненому императору, Клаус Цукеркандль сражался, как умел. А умел
