— Кто вы? — выкрикнул Цукеркандль, выставляя впереди себя импровизированную дубину из ножки стула.
— Ваш единственный шанс на спасение! — крикнул я в ответ, оттесняя в сторону еще одного противника.
Двое убитых с нашей стороны, еще пятеро погибших гвардейцев Тайного корпуса из императорской охраны. Выигранный бой. Раненный Велька. Он был очень плох. Его положили на кровать, но воевода, осмотрев его, только развел руками.
— Не жилец он… Пуля навылет прошла, легкое прострелено.
Ком подкатил к горлу, а рука сама собой нащупала проклятый пузырек с остатками грибного эликсира. Я брал его с собой, памятуя о словах Луиджии, что император тяжело ранен. Нам он был нужен живым и в заложниках, чтобы остановить войну и выторговать не только мир, но и, если понадобится, свободу для Хриз… Однако Велька умирал здесь и сейчас, без колебаний пожертвовав своей жизнью, чтобы закрыть меня от пули.
— Есть у меня лекарство, — сказал я. — Даже мертвого на ноги поставит. Принесите воды.
Воевода внимательно заглянул мне в лицо, потом покачал головой.
— Лучше б императора им попользовали… Грю же, Велька кончится скоро…
— Воевода! Здесь приказы отдаю я! Живо воду!
Я выставил из комнаты всех, кроме Дюргера. Офицер в соседней комнате присматривал за императором и Цукеркандлем, попутно проясняя обстоятельства покушения. Остальные бойцы варда занимались сбором трофейного оружия. Я уже дошел до той крайности, когда попросту плюнул на все запреты Святого Престола и велел подбирать и аркебузы. Если дойдет до обороны замка, они нам пригодятся. Поэтому и колдовское зелье не колебался использовать. На войне все средства хороши, это очень быстро понимаешь. Кошмар Мирстены и осажденного Асада я запомнил на всю жизнь и не желал его повторения.
В принесенную кружку воды я капнул весь остаток эликсира, размешал его и поднес ко рту Вельки. Парень дышал тяжело, с хрипом, на его губах пузырилась кровавая пена. Я влил все, придерживая ему голову и уповая на милость Единого. Да простит он грехи мои и то, что я использую колдовское зелье… Велька закашлялся и забился в судорогах, царапая себе грудь.
— Тише, тише! — придержал я его.
Парень затих и задышал ровно. Воевода подивился такому резкому изменению состояния, недоверчиво приложил ухо к груди раненого, крякнул озадаченно, потом уважительно глянул на меня.
— Эк вы… Никак и взаправду чудеса творить умеете… А может и императора тоже, того, а?..
— Нет у меня больше, — устало ответил я. — Но попробуйте долить еще воды в эту же кружку и пузырек с водой промыть, а остатки слить и дать выпить императору. В любом случае, скажите ему, что это священный чудо-эликсир, который ставит на ноги.
Я прислонился к стене и прикрыл глаза, прислушиваясь к протестующим воплям Цукеркандля, который запрещал поить императора непонятно чем. Едва ли такая слабая концентрация эликсира поможет, но хуже точно не сделает. Зато Велька будет жить.
Внизу склона нас ждали лошади. Для раненых соорудили носилки и так спустились с ними к дороге. Из гвардейцев императорской охраны осталось всего четверо плюс сам Цукеркандль. Опытный воевода Дюргер, знавший здешние горы, как свои пять пальцев, повел нас лесною тропою, надежно укрытой от глаз непосвященных. За императором охотились не только мы, поэтому следовало поторопиться.
Офицер ехал рядом со мной и вполголоса докладывал, что узнал от Цукеркандля.
— Хитрый и осторожный пончик.
Ты его в бок тыкаешь, и как будто в тесте увязаешь, так ловко увиливает, что поди, разбери. Вроде и ответил, но… В общем так. На императора напали заговорщики, он подозревает, что это люди Франца-Иосифа, брата императрицы. Тот давно облизывался на трон. Планы захватить Винден, якобы, тоже принадлежали ему. Врет, зараза, ведь врет же! Не мог Фердинанд Второй не знать о готовящемся вторжении!
— Кто знает… — задумчиво протянул я, вглядываясь в покачивающееся бледное лицо императора, которого везли впереди. — В любом случае, он теперь наш заложник. Вопрос только в том, как и с кем вести переговоры. Что думаете, офицер?
— А это будет зависеть от того, умрет он или нет. Мертвый он нужен Францу-Иосифу, а живой… Пожалуй, только матери, императрице Вере-Магдалене.
Предупредительный окрик раздался позади. Я оглянулся. Цукеркандль направил лошадь на обгон вопреки запрету и догнал нас.
— Мне надо с вами поговорить!
— Позже. Вернитесь на место!
— Я хочу знать, куда вы нас везете!
— В Соляной замок! Возвращайтесь! — офицер Матий предупреждающе положил руку на оружие.
— Куда? — побледнел Цукеркандль. — Что вы задумали? Вы люди магистра?!?
Я нахмурился и медленно покачал головой.
— Нет. Про какого магистра вы говорите?..
Соляной замок мог выдержать долгую осаду. Во время облавы на Вырезателей, усилиями офицера Матия, расквартированные в замке солдаты расчистили территорию и отремонтировали часть казарм, в которых теперь обживались бойцы варда. Рассудительный воевода Дюргер, который справедливо считал, что боец должен быть все время занят, чтобы ему в голову не лезли дурные мысли о неподчинении, приспособил своих орлов под остальные хозяйственные работы. Запущенная оранжерея превратилась в огород с аккуратными грядками; подземные, вырубленные прямо в камне кладовые были пополнены припасами; хитроумное водоотведение от горного водопада давало неиссякаемый запас воды. Голод и жажда нам не грозили. А вот с оружием все было хуже. Теперь я жалел, что не послушал воеводу и не озаботился оборонными сооружениями, когда была такая возможность.
— Но вы же понимаете, что заговорщиков это не остановит? — пытливо вопрошал Цукеркандль, который продолжал ехать рядом с нами.
— Послушайте, — жестко оборвал я его. — Мне плевать на внутренние дела Гарлегии. Меня заботят интересы княжества. Поэтому император — мой заложник. Если императрица готова дать гарантии, что имперские войска оставят Винден, и конфликт будет исчерпан, я сделаю все, чтобы спасти ее сына. Если же нет…
— То что? — хладнокровно поинтересовался глава Тайного корпуса.
— То мне придется договариваться с Францем-Иосифом.
— Не договоритесь. Я слышал о вас от своего шурина Даугава. Вы инквизитор.
— Был им. Теперь я не в сане.
— Неважно. Неужели вы опуститесь до сотрудничества с еретиком? Вы же видели, заговорщики использовали запрещенные аркебузы. И это еще не все.
Я промолчал, вынуждая Цукеркандля выложить оставшиеся козыри. Знал ли он о колдуне Вырезателей?
— Магистр Рихард, — наконец веско обронил глава Тайного корпуса и замолчал, как будто это имя все объясняло.
— Что магистр? Фрон Цукеркандль, я не привык к вашим дипломатическим играм, да и нет у меня желания и времени
