Самое прискорбное, что он оказался прав! Бродить по лабиринту оказалось весьма нервным занятием. Мы то и дело упирались в стены, нестройно разворачивались, натыкаясь друг на друга, из последних сил сдерживали ругательства. Бродили со страстью путешественников, потерявшихся в реликтовом лесу и почти отчаявшихся выбраться к цивилизации.
– Этот камень мне кажется знакомым! – громко объявила Тильда, когда мы наконец сумели отыскать проход.
– Здесь все камни похожи, – процедил Илай.
– Думаешь, я не отличаю графитовый цвет от светло-серого? – взвилась Матильда. – Почему? Потому что я в очках, да? Из-за очков?
– Очкастая… – Противник примолк, осознав, что как-то промахнулся с прозвищем и быстро исправился: – Канделябр!
– Кто? – угрожающе уперев руки в бока, сделала в его сторону шаг Тильда.
Все! Форстад – труп. Мы поступим по чести и прикопаем его в парке академии.
– Тебя в детстве за очки травили? – вдруг напрямую спросил он.
– И вовсе нет! – Она мгновенно стушевалась.
– Тогда откуда комплекс? Ты, по-моему, единственная думаешь об очках.
– Время! – многозначительно напомнил Бади.
Мы повернули очередной раз и… неведомым образом снова очутились в центре лабиринта. Это был полный провал!
Печатных слов не находилось. Цель добраться до двери за час мигом отошла на второй план. Все сосредоточились на том, чтобы не сорваться и не накинуться на ближнего с кулаками. Матильда мигом прикусила язык, а парни, не сговариваясь, отошли на пару шагов от Бади. Неудачный вираж, приведший нас на старт, пошатнул спокойствие непробиваемого здоровяка, и у него очень подозрительно заходили желваки.
– Поглядеть бы на него сверху, – пробормотала я, запрокидывая голову. Вместо потолка над нами клубилась серая дымовая завеса, словно затянутое облаками небо перед самым рассветом.
Команда молчала. Я покосилась на товарищей.
– Что?
– Надо на стену забраться. – Илай кивнул Бади: – Подтолкнешь?
Здоровяк немедленно приблизился к высокой каменной кладке, превосходящей по высоте его рост. Форстад уперся ногой на подставленные сцепленные ладони и мигом вознесся на стену. Забрался ловко, легко подтянувшись на руках, словно всю жизнь только и делал, что карабкался на чужие балконы. Выпрямился. Высокая худощавая фигура в черной одежде выделялась на фоне дымных «небес».
– Ну что? – поторопила я.
– Дверь там, – указал он направление рукой, потом еще некоторое время изучал лабиринт, видимо, пытаясь вычислить верный путь, и гибко спрыгнул. – Пойдем.
Мы двинулись следом.
– Налево! – повернул он.
Тильда немедленно повернула направо.
– Налево, которое не право, – кивнула я, указывая подруге верное направление.
Направо, налево, прямо и снова. Он уверенно вел нас по хитросплетению запутанных ходов. Казалось, что финиш был совсем рядом, осталось чуточку… Неожиданно Флемм наступил на незаметно развязавшийся шнурок и чуть не кувыркнулся головой вперед. По инерции я налетела на него, буркнула ругательство и крикнула друзьям, успевшим скрыться за очередным поворотом:
– Подождите нас!
И лабиринт дрогнул! Стены начали перестраиваться. Проходы сужались.
– Ребята, быстрее! – заорала Тильда. – Вас сейчас закроет!
В панике мы бросились к прогалине. Ботаник заскочил первым, за руку выдернул меня. Движение в лабиринте прекратилось. Наступила почти невозможная тишина. Тяжело дыша, мы огляделись: вокруг высокие каменные стены, никакого выхода, разве что верхом.
– Эден, ты где? – прозвучал из-за стены обеспокоенный голос Илая. – Ты в порядке?
– Если мы попали в ловушку, считается, что все хорошо? – ответила я вопросом на вопрос, обескураженная тем, что нас закрыли. – Вокруг одни стены, но ни одной двери.
– Ботаник с тобой?
– Да.
– Никуда не уходите.
– Хотелось бы! Но куда?! – выкрикнул Флемм и добавил тихо: – Кажется, у меня начинается боязнь замкнутых пространств.
– Вдыхай через нос, выдыхай через рот, – посоветовала я.
– Помогает? – с надеждой спросил несчастный.
– Нет, но точно отвлечет.
Через некоторое время Илай возник на стене, осмотрелся.
– Давайте выбираться. – Он протянул руку. – С этой стороны Бади подстрахует.
Я задрала голову и уточнила:
– Ты подозреваешь, что я или Флемминг способны вскарабкаться на такую высоту? Спасибо, конечно, но…
– Подвинься, Ведьма, я смогу! – Ботаник без раздумий подтянулся, вцепился в запястье Илая, а потом начал истерично скользить по стене ногами, стараясь найти выступ. Пыхтел, сжимал зубы, выслушивал злобные комментария спасателя, похоже, тысячу раз пожалевшего о предложении. Ботинок у Флемма слетел, обнажив полосатый носок, потом чуть со стены не слетел сам Мажор, поведав миру, что он думает о физической подготовке всего исторического клуба в общем и отдельного его представителя в частности. На этом попытки изобразить цирковых акробатов закончились. Оба выдохлись и сдались.
– Эден, а ты что хотела предложить?
– Самую обычную магию, – пожала я плечами и кивнула: – Спрыгивай, Мажор. Мы будем пытаться найти лазейку.
Ботаник быстро обулся, крепким узлом завязал шнурки и кивнул, мол, готов. Мы снова взялись за руки. Я щелкнула пальцами, выбивая магическую искру, и лабиринт дрогнул. Стены начали медленно расходиться. Образовался проход, в котором появились наши друзья. Мы ринулись в него.
Побег вышел сумбурным и нелепым. Я вмазалась плечом в стену, Ботаник споткнулся. Кубарем вывалившись из дыры, мы грохнулись на пыльный пол. От сильного удара в ушах звенело, расхотелось и шевелиться, и жить. Гори в синем драконьем пламени все эти лабиринты, лучше умру во цвете лет!
– Эй, ребята, вы как? – Тильда присела на корточки рядом с нами.
– Ох, я при смерти! – простонал Флемм.
Как не согласиться с этим правильным утверждением? У меня тоже ноет плечо, травмированное еще в прошлом месяце, коленка отбита и самолюбие испуганно забилось под половицы в комнате.
– И я, – немедленно поддакнула.
– Я сильнее! – заспорил он и даже приподнялся на локтях.
– Свали за грань, я умираю!
– В общем, вставайте оба, – скомандовал Илай. – Времени уже в обрез.
С пола нас соскреб Бади: поставил на ноги, а с буйных, взлохмаченных кудрей Ботаника заботливо смахнул мусор. Выглядело так, словно он собирался снести бедняге голову.
– Мажор, смотри, чтобы не говорил, что я вру! Вот опять темный камень! Видишь? – Тильда указала на валун, немного отличный по цвету от светло-серой стены, и заскочила за поворот: – Вот еще один! Батюшки, они размножаются!
– Подсказки? – вопросительно посмотрела я на Илая.
Мы ринулись следом за подругой и незаметно добрались до выхода. Усталые и пыльные, ввалились в комнатку с деревянными полами. Перед глазами все еще мелькали бесчисленные серые стены лабиринта. В часах иссякал песок, но в запасе оставалось не меньше пяти минут, хотя казалось, что мы провели в каменной путанной ловушке, то и дело менявшей облик, не меньше нескольких часов.
– Поверить не могу, что все закончилось, – проговорила я и перевернула часы, чтобы остановить время.
Мгновением позже пространство дрогнуло. Воздух всколыхнулся, дощатый пол затрясся под ногами. В странном оцепенении, боясь пошевелиться, мы наблюдали, как стены растворялись, точно на огромной картине слезал верхний слой краски и обнаруживал под собой совершенно иной рисунок: тяжелую мебель, книжные шкафы, письменный стол, кресла, вешалку с преподавательской мантией. Нас перенесло в пахнущий высшей магией кабинет Армаса.
Глава 6
Лучший способ взаимодействия
Если бы я вела дневник для будущих поколений, то на первой же
