Дэмиан ошеломил меня своей трансформацией, выбив почву из-под ног и заставив почувствовать себя неуверенно. Затем вызвал одновременно сочувствие к себе и ощущение обреченности при мысли о будущем, которое нарисовал максимально блеклым и неприглядным. И пока я разрывалась между сочувствием к нему, болью от разбитых надежд, неприязнью по отношению к нему же как виновнику моих бед, он…
Он выставил себя же единственным моим спасением.
Перефразируя прочитанное, «оставаясь собой, ищи собственный путь и не позволяй никому его тебе указывать». Я едва не пошла по пути, любезно предложенному Дэмианом, усомнившись в самой себе.
Он надавил на все болевые точки моей эмоциональности… и она отключилась от «болевого шока», скажем так.
Дэмиан был искренен, о да… но я про себя согласилась с Наэ, которая сказала, что даже свою искренность он мог обратить в оружие.
Он едва не добился своего, причем, учитывая мое состояние, потом я бы терзалась так, что дожать меня было бы несложно.
В чем-то Дэмиан прав, соитие само по себе — не столь важная вещь. Важны чувства, отношение. И если бы я отдалась ему вчера, когда не способна была понять собственных чувств… Отвращение к себе, отвращение к нему — да, этого бы хватило в избытке… Но я вчера поняла, что уже привязалась к нему. Какую метаморфозу претерпело бы это чувство, и без того не самое нормальное в данных обстоятельствах?
Представив, я покрылась холодным потом.
Научиться желать того, кто вызывает у тебя страх и отвращение, да еще и привязаться к нему — может ли во всех мирах Вселенной существовать что-то более неправильное?!
Мои размышления были прерваны стуком в дверь, которая сразу же открылась, и в комнату зашла Эсса — с новостью, от которой я выпала в осадок.
Меня вызывали в церемониальный зал. На закате.
— Зачем? — настороженно спросила я.
Служанка пожала плечами.
— Не знаю. Но судя по тому, что повелитель приказал вызвать лорда Рассела, отвечающего за юридическую документацию, у него какие-то планы на твой счет. Возможно, хочет официально тебя повысить или приблизить к себе. Он ведь не один раз вызывал тебя в свою спальню…
От такой новости у меня разом вспотели ладони. Еще чего не хватало! Я была совершенно не готова предстать перед Дэмианом.
— Помочь тебе переодеться? — вдруг предложила горничная. — Если владыка хочет тебя повысить, лучше выглядеть соответственно.
Я одеревенело кивнула и, кое-как переставляя ноги, двинулась к шкафу.
— Эсса… — враз осипшим голосом произнесла я. — А какими ты видишь высших демонов?
— Опасными — и прекрасными, — не задумываясь ответила горничная.
А ведь пожалуй точнее и не скажешь…
— А лорда Латора?
— Лорд-дворецкий… — мечтательная поволока в глазах. — Он не похож на других. Никого не выделяет, никогда ни перед кем не притворяется, всегда остается таким уверенным, хладнокровным… Не строит интриг. Даже не заводит больше одной любовницы. Всегда поможет советом, если нужно… — тихий вздох. — Я жалею иногда, что не имею права даже ему признаться.
— Почему?
Эсса вдруг смутилась и принялась с утроенной энергией перебирать платья.
— Наши традиции не позволяют, да и бесполезно это, — коротко произнесла она. — Может, с двумя разрезами до бедра?..
Больше расспрашивать я не стала.
Помощь Эссы была неоценимой. Она помогла мне одеться, затем проводила к залу. Сама бы я даже дойти до него не смогла — во-первых, успела подзабыть, где он находится, во-вторых, воспоминания о прошлом посещении сего милого места были весьма яркими и отнюдь не сентиментальными.
Когда я вошла, лорд Рассел как раз протягивал владыке какие-то бумаги и перо. Рядом стоял Аркаир с совершенно непроницаемым видом. Немногочисленные присутствующие, в том числе князь Рагаскес с супругой, воззрились на меня — не то с сочувствием, не то с недоумением. Риана и две другие куклы владыки — с бессильной неприязнью и завистью. Жрицы, кстати, не было.
Захотелось сбежать обратно.
Что здесь происходит?
— Договор о временной передаче прав на игрушку составлен верно, — скучающим тоном сообщил владыка… а у меня оборвалось сердце.
Каких прав?! Кому?! Неужели с его стороны это была последняя попытка добиться своего? Я переполнила чашу его терпения, и он сейчас повторит свое предложение, а если я откажусь, сделает из меня бесправную шлю…
— Права на игрушку Дайри на неопределенный срок переходят к лорду Аркаиру Антеру Латору, — возвестил лорд Рассел. Я пошатнулась и едва не упала. Меня подхватил под руку незнакомый стражник.
Лорду Аркаиру Латору?! Но почему?!
Я даже сказать ничего не смогла — онемела от потрясения. Оставалось только наблюдать.
Под моим ошеломленным взглядом владыка поставил филигранную подпись под договором о временной передаче меня в собственность лорду Латору и заверил его печатью.
— Я устал ее приручать, — надменно бросил он. — Надеюсь, у тебя лучше получится.
Аркаир поклонился. Ни единой эмоции на лице.
Я переводила взгляд с одного демона на другого. Что за игру они затеяли на сей раз? Или это всерьез? Он правда отдает меня Аркаиру?
Я повернулась к горничной.
Взгляд Эссы я никогда не забуду! Она выглядела откровенно больной.
Затем к растерянной донельзя мне все с тем же скучающим выражением на лице подошел владыка.
— Обнажи печать, Дайри.
Я непонимающе уставилась на него. Дэмиан раздраженно вздохнул, затем резким движением оттянул ворот хламиды.
Зачем ему это?
— Ты больше не моя игрушка, печать нужно снять, — Дэмиан пожал плечами и наложил ладонь на печать.
Меня словно ударил в грудь ледяной вихрь. Холодно. Очень холодно. До боли.
Но закричать я не смогла — легкие словно перекрыло.
— Вот и все, — успокаивающим тоном произнес Дэмиан.
Я резко втянула воздух, так, что даже закашлялась, а затем потрясенно уставилась на свою грудь.
Там, где раньше был строгий рисунок родовой печати Шеннтаров…
Не было ничего. Ни следа черных линий. Чистая, гладкая кожа, которая сейчас показалась мне неестественно бледной.
Теперь не поверить ему я не могла. Значит, это все-таки не игра. Печати больше нет, он действительно отдал меня, как надоевшую вещь…
Кольнуло болью. Но, возможно, учитывая последнюю размолвку, это
