Покраснела и одновременно разозлилась. Хм? Дэмиан изогнул бровь, старательно демонстрируя безразличие.
— В отличие от вас, он не пытается уложить меня в постель, — процедила девушка сквозь зубы. — И я рада, что он… этого не делает! И не заставляет меня носить розовые тряпки! И…
…И — что? Я пьянею от его поцелуев? Учусь заботиться о нем? Каждый вечер боюсь того, что он вдруг передумает и проявит свои худшие качества? Что хрупкое равновесие опять нарушится от какого-нибудь неосторожного слова? Боюсь, что все это — ваша очередная игра, но уже рассчитанная на троих?
На хорошеньком личике отразились мучительные сомнения.
— И?.. — Дэмиан мягко потянул ее к себе, и на сей раз она не стала противиться. — Дайри… Он дурно с тобой обращается?
— Не то чтобы… не в этом дело, я, к счастью, почти не вижу его… — она снова съежилась и совсем другим тоном произнесла, на миг став хорошо знакомой ему открытой, искренней человечкой: — Но меня пугает то, что он ничего не делает. Я не знаю, что он задумал, не знаю, в какой момент он может передумать и принудить меня… Он обращается со мной довольно терпеливо, по крайней мере, пока… И я стараюсь его не провоцировать.
Дэмиан с трудом подавил улыбку, вызванную этой трансформацией. Такой он ее запомнил. Такой она ему нравилась больше всего… Приятно знать, что Аркаир не изменил ее — и не притронулся к ней.
— Давай просто поговорим, — миролюбиво предложил он, вдруг осознав, как сильно ему не хватало ее компании. Поцелуи, объятия — да, но и ее общества тоже.
Однако Дайри замялась и покачала головой.
— Когда ко мне с визитом пришел князь Рагаскес, лорд-дворецкий был в ярости, — пробормотала она. — Я не хочу, чтобы это повторилось. Когда он злится, он… пугает, даже больше вас.
Чистая правда.
Но…
По спине пробежал холодок, быстро сменившись ледяной яростью. В этой ситуации было нечто неправильное. Чтобы Аркаир — и злился из-за разговора женщины с посторонним мужчиной? Тем более Таши, который никогда не переступит границ приличия, не нарушит общественных норм? И уж точно не причинит вреда чужой женщине?
Притворился? Но для чего могло понадобиться такое притворство?
Да еще и это ощущение, что она отдаляется…
Дэмиан отвернулся, хотя уже практически обнял ее, собираясь успокоить. И, не сдержавшись, голосом, в котором несмотря на все его усилия, прорывались владевшие им эмоции, произнес:
— Мне больше нравилось, когда ты звала меня по имени, Дайри.
Стиснул кулаки, пытаясь успокоиться. Он обдумает все, едва выйдет отсюда. Вычислит, что пошло не так и почему.
Осторожное прикосновение к плечу заставило замереть.
— Прости, Дэмиан, — тихо прошептала человечка. — Но я теперь чужая игрушка. Ты сам так решил. И я не хочу, чтобы со мной что-то сделали из-за того, что я решилась поговорить с тобой, как раньше.
Больно. Больно настолько, что хотелось сбросить ее руку — или же стиснуть так, чтобы хрупкие кости треснули и сломались.
— Нет, — как со стороны услышал он себя. — Ты права. Это решение я принял сам. Только… — развернулся, жестко стиснул подбородок, не позволяя отвести взгляд. — Скажи одну вещь. Когда ты была моей игрушкой, ты так же тщательно следила за тем, чтобы не допустить лишнего со стороны посторонних мужчин?
Вдруг покраснела.
Краска смущения?
Как выяснилось, гнева.
— Я всегда соблюдала приличия, всю свою жизнь, не позволяя мужчинам вольностей! Если ты считаешь, что навязанная мне роль игрушки заставила меня следить за этим с удвоенной энергией, ты ошибаешься, Дэмиан! Я не распутная девка, я не из тех, кто ищет мужского внимания, и так было всегда. Или ты решил, что я тебе отказала только потому, что ты решил ворваться в мою жизнь и разрушить ее, а любому другому готова отдаться?!
Повисла звенящая тишина.
— Я так не считаю, — с убийственным спокойствием произнес Дэмиан. — Я знаю, что ты попала сюда невинной. Рад узнать, что ты такой пока и осталась — хотя поведение Аркаира, признаюсь, меня озадачивает… С другой стороны, даже я редко вижу его сейчас, у нас обоих слишком много дел. — А теперь маленькая затравочка для любопытной человечки. — В замке много гостей плюс приходится поддерживать контакты с Седьмым миром… Но раз тебе это не интересно, и ты не хочешь поговорить со мной… — он направился к выходу и, к своей тайной радости, был остановлен поспешным:
— Дэмиан!
Повернулся.
— Я слушаю.
— А почему приходится поддерживать контакты с Седьмым миром? Это из-за меняющейся природы потоков магии или случилось еще что-то?
Владыка удивленно изогнул бровь.
— А что, Аркаир тебе не рассказывает?
— Он много работает, приходит поздно ночью, я почти не вижу его. А по вечерам ему не хочется общаться, — пробормотала она. — Я не настаиваю. Я ведь уже говорила вам, я не очень понимаю, почему он так сдержан, и боюсь спровоцировать его на действия, которые могут…
— Понимаю. — Вздохнул. — Хорошо, если в двух словах, Дьявол в последнем послании согласился с моими предположениями о том, что за этими катаклизмами должна быть какая-то система, которую мы пока не видим. Должно быть какое-то объяснение тому, что они происходят одновременно во всех мирах. Мы договорились в следующих посланиях попытаться выдвинуть как можно больше гипотез, которыми можно было бы хоть как-то связать разрозненные на первый взгляд явления.
— Действительно, это не лишено логики, — задумчиво пробормотала Дайри. — Если все миры начало вот так лихорадить… На то должна быть какая-то общая причина. А вы… вы говорили, ваш мир живой — нельзя как-то это у него выяснить? Ну, помолиться там или погадать, я не знаю, в чем именно заключается ваша связь с миром.
Дэмиан, не удержавшись, рассмеялся.
— Погадать, конечно. На внутренностях пустынной обезьяны. Как я сам-то не додумался…
— Мог бы не издеваться, а просто сказать, что это невозможно! — возмутилась рыжая.
— Не мог, так интереснее. А если серьезно, когда мир считает нужным вмешаться, он вмешивается сам. За нами остается только выбор реакции на стимул. Но сейчас он не подает стимула, а связаться с ним по собственной воле мы не можем.
— А как это происходит?
— Ты же помнишь кровавый дождь. Примерно так. Происходит событие, на которое есть два возможных варианта действий, как правило, взаимоисключающих.
Вздрогнула — видимо, воспоминания даже слишком яркие.
— А откуда вы знаете, какой выбор предпочтителен?
— Элементарно. Предпочтителен тот вариант, который дает шанс выжить.
Человечка покачала головой и с горечью бросила:
— Это жестокий мир.
Дэмиан пожал плечами.
— Если помнишь, я тебе сообщил это давным-давно.
— Ладно, допустим… А почему вы это обсуждаете именно с Дьяволом?
Дэмиан нахмурился и резче, чем собирался, произнес:
— Да потому
