— Ты разве не за этим спрашивал? — удивился Роланд. — В «Жирный Карась» тебя и на порог не пустят. А вот в «Хромого Коня» сходи, там собираются птицы твоего полёта.
Лис отвернулся, презрительно фыркнув. Марушке на мгновение показалось, что он довольно улыбнулся, но тут же напустил серьезный вид.
Когда трое остановились на площади у дворца, Роланд кивнул Лису, прощаясь:
— Самое время тебе разведать харчевню. Можешь спросить там березовицы — дрянь редкая, но с дороги и холодной, если только из погреба, хорошо идёт. А нас, — хлопнул он девочку по спине, — заждались.
Марушка испуганно топталась на месте, осматривая княжий дом — она представляла, что княгиня Радмила живет в тереме как у головы Резных Петушков, только размером побольше, а перед настоящими хоромами застыла в нерешительности. «Там, наверное, заблудиться можно», — тихо вздохнула она. Высокая башня из белого камня маячившая в отдалении, овитая почти до самой крыши сгоревшим на солнце плющом, смотрела на девочку черным провалом окна. Марушка сглотнула.
— Я без Лиса не пойду, — заявила она, отступая.
— Хорьку твоему сюда нельзя, — игнорируя колючий взгляд, которым одарил его рыжий, Роланд подтянул девочку за ворот как нашкодившего котенка. — Подождет, никуда не денется.
— Долго? — Марушка уперлась ногами, скользя подошвами сапог по серым камням, и приготовилась к торгам.
— Как получится, — Роланд небрежно пожал плечами и шагнул ко входу, ясно давая понять, что разговор окончен.
Девочка вздохнула и повернулась к Лису. Бросилась и, едва не сбив рыжего с ног, порывисто обняла, уткнувшись лбом ему в грудь.
— Все путём будет, Муха, — он неловко погладил ее по волосам и, с трудом отстранившись, тоскливо добавил: — Как бы там не сложилось, ты не забывай меня, ладно?
Марушка непонимающе посмотрела на него:
— Я же не прощаюсь, — объявила она уверенно и шмыгнула носом. — Ты будешь ждать? В «Хромом коне», да? Я приду.
Роланд нетерпеливо кашлянул, и девочка нехотя отпустила Лиса. Тот спешно расшнуровал бечевку, державшую на ремне мешочек с ключом, и подвязал ее к поясу на обветшалом платье Марушки. Девочка смерила друга беспокойным взглядом.
— Вдруг тебя про ключ спросят, — пояснил Лис, завязывая у нее на поясе вот уже третий узел, и не собираясь на нем останавливаться. — Отдашь, — и почти беззвучно, косясь на Роланда, добавил: — Получится — торгуйся.
Марушка неуверенно кивнула, соглашаясь.
— Я скоро! — крикнула она, шагая к дворцу.
На первой ступени у входа у нее заныло сердце, на третьей сбилось дыхание, а под конец зашумело в ушах. Когда Роланд кивнул стоящим у входа стражникам, которые тут же расступились перед ним, а затем толкнул тяжелую дверь и остановился, пропуская девочку вперед, у нее вдобавок закружилась голова. Марушка не сразу заметила вооруженных мужчин и поежилась от их отрешенного вида. Воины, как безмолвные тени, зашли за нею и Роландом вслед.
Она обернулась на Лиса, так и оставшегося стоять на площади, провожая ее, и не отводила взгляда даже когда в дверях оставалась совсем тоненькая щелка, через которую ничего было толком не разглядеть. Последняя ниточка разорвалась, когда бухнул тяжелый засов на двери. Во дворце оказалось прохладно, как в погребе, а пахло отчего-то сыростью и голубиным пометом — гусиная кожа тут же покрыла плечи, и Марушка чихнула.
По каменным ступеням неспешно спускалась княгиня Радмила. Сомнений, что это именно она быть не могло. Правда, княгиня оказалась гораздо моложе, чем представляла Марушка и вовсе не такой красивой, как девочка рисовала ее себе.
«Густые, что грива Чернухи» — успела подумать Марушка, зацепившись восхищенным взглядом за темные волосы княгини, собранные в косу и переплетенные светлыми лентами. Тяжелая коса, покоившаяся на плече, отвлекала внимание от хищного, загнутого как у сокола-пустельги тонкого носа и выпуклой родинки над верхней губой.
К тому, что встреча может пойти совсем не так, как она представляла, Марушка пыталась себя подготовить в пути, стараясь не загадывать ни то, что скажет ей княгиня, ни то, как ее примут в княжеских хоромах. Но что-то неуловимое, злое и хищное и в то же время очень знакомое и родное виделось ей в поджатых тонких губах, в холодных, как весенние реки, глазах и в цепком, внимательном взгляде, которого, правда, княгиня ее даже не удостоила.
Марушка сглотнула и попыталась спрятаться за спину Роланду, но тот опустил руку ей на плечо и предупреждающе сжал ладонь, от чего к глазам незамедлительно подкатили слезы.
Радмила остановилась в шаге от девочки. Марушка замерла, не решаясь поднять взгляда на княгиню и боясь даже вдохнуть лишний раз. Перед глазами виднелись только диковинные птицы, разлетавшиеся тонкой вышивкой по рукавам сарафана княгини. «Сейчас я всё узнаю», — затрепетала Марушка.
Тягостное молчание затягивалось. Девочка нерешительно подняла склоненную голову, тут же встретившись с тяжелым взглядом Радмилы.
— Уведите, — отрезала княгиня и в ее голосе Марушке послышалась угроза.
Марушка дернулась к двери, но вмиг оказалась отрезана от выхода стражниками. Она бросилась к Роланду, цепляясь за него, как за последнюю соломинку, но тот посмотрел на нее безучастно, и позволил воинам оттащить ее и обступить плотным кольцом. Марушка в отчаянии ударила плечом одного из крепких мужчин, пытаясь вырваться, но наткнулась на кольчугу.
— Пустите меня, — успела возмутиться девочка, прежде чем ее встряхнули, чтоб не бросалась под ноги и, не размыкая кольца, повели к арке, черневшей под лестницей. — Роланд! — взвизгнула она.
Голос Марушки, отчаянно звавшей единственного знакомого, а оттого наименее пугающего ее во всем дворе человека, еще долго эхом звучал в каменном коридоре. Напоследок до Роланда донеслось забористое ругательство, выкрикнутое с отчаянием, а оттого особенно громко.
Как только звуки стихли, Радмила осмотрелась по сторонам и, удостоверившись, что в зале они остались совершенно одни, шагнула к Роланду, распахнув объятия.
— Тебя только за смертью послышать, — вздохнула она, впиваясь ногтями ему в плечи.
— Я же привёл Ключ, как и обещал, — отстранился Роланд, все еще вглядываясь в темноту у нее за спиной, — хотя твоя сестра не собиралась его отдавать.
Глава 12
Радмила сложила руки на груди, с сочувствием разглядывая собеседника.
— Ты все сделал правильно. Не думай, я совсем не злюсь, — сказала она. — Видела, что задержало в пути. Как твоя рана?
— Заживает, — ответил он, помедлив.
— Я велю натопить баню, — бросила княгиня, разворачиваясь, — отужинаешь со мной с дороги?
— Нам нужно поговорить, — Роланд шагнул за ней и остановил, едва прикоснувшись к локтю.
Радмила окинула воина придирчивым взглядом:
— Когда ты искупаешься, — принюхалась она и брезгливо кивнула, — твою рану осмотрит Ведана…
— С раной все будет в порядке, над ней корпели две знахарки, — гаркнул Роланд.
В голосе Радмилы тут же прорезалась сталь:
— Скажешь всё, что хотел, когда мы сядем за стол.
— Я бы предпочел обсудить сразу…
— Поговорим о том, зачем ты вырядил ключ в щегольские сапоги? — недобро сощурилась княгиня и добавила с раздражением:
