Отец лгал ей. Они все лгали. Убедили девушку, что она одна из них. Держали в неведении.
Маленькая русалочка снова всхлипнула. Ее глаза покалывало, пока блондинка наблюдала за стоящим на воде кораблем. Жизнь кипела на палубе. Это могла бы быть ее жизнь.
Рассеялся последний клубок темноты. Последние кадры человеческих воспоминаний предстали перед глазами.
Эви опускается на дно рядом с ней.
Стройное тело Ника стремится к неподвижной фигуре ее подруги. Он забирает Эви прочь, на поверхность. Сначала Эви. Эви всегда первая.
Через несколько минут девушка вновь видит его тень. Кронпринц отыскивает глазами ее тело, лежащее ничком на дне. Он выныривает.
Снова опускается под воду. Затем другой мальчик выдергивает его наверх. Тот, который нравится Эви – Икер. Еще один принц.
Ник мог бы сопротивляться, но позволил Икеру забрать его. Юноша сдался.
Их дружба, ее чувства к нему, ее жизнь – все это не имело значения.
Золотое сияние, окружавшее воспоминания о Нике и ее человеческой жизни, улетучилось. Ее добрую память об Эви – сестре, которой у девушки никогда не было, – перечеркнули. Русалка не могла больше припомнить ни одного забавного случая с красавчиком Икером.
Осталась только злоба.
Ярость.
Гнев.
Она хотела все разрушить. Сокрушить. Уничтожить.
Девушке требовалась компенсация за то, что у нее отняли.
Она больше не человек по вине этой тройки. Но теперь у русалки есть магия. Она – создание, наделенное прекрасными грандиозными силами. Они с магией неразделимы. Да, у девушки забрали жизнь, которая принадлежала ей по праву. Но остались магия и злоба.
И русалка собиралась пустить их в действие.
– Ve∂r.
Шторм. Да. Шторм.
– Ve∂r, – повторила она, чувствуя, как магия, покалывая, проносится по венам, пронизывает кожу, звенит у ушей.
Она и есть магия. Она и есть шторм.
– Ve∂r.
Над головой гремит раскат грома – такой громкий, что сотрясает воды. Более прекрасной музыки русалка и представить себе не могла. Но девушка хотела видеть. Видеть разрушение. Бесконечные волны. Вдруг возникло ощущение, как будто ее что-то сдерживает.
Но это оказалось наваждением. Во тьме загорелся свет. Русалка поняла, что может всплыть на поверхность.
Тот день, который девушка считала днем своего рождения, на самом деле им не был. Это день, когда у нее отняли принадлежащую ей по праву жизнь и возродили вновь. На самом же деле девушка появилась на свет одновременно с Ником. Получается, если принц сегодня отмечал свой день рождения, то и у нее был повод для праздника. Русалке исполнилось пятнадцать. Она могла всплыть на поверхность.
Маленькая русалочка еще повторила заклинание, прежде чем поплыть вверх. Разряды молний сверкали все чаще. Ветер набирал скорость. Волны сильнее выгибали свои спины. Корпус корабля раскачивался. Внезапно в его чреве зажегся свет. Люди бежали, узрев ее силу. Они прятались.
Но не все.
Когда русалочка показалась над водой, она увидела трех человек из своего прошлого – из того самого дня – на палубе. Девушка догадывалась, что найдет их там – они всегда любили геройствовать.
Правда, в ее случае это не сработало. Был предел у их храбрости.
Русалка заставит их страдать.
Корабль дал крен, когда Эви и Икер попытались выровнять его. Ник, подчиняясь приказам двоюродного брата (конечно же!), начал двигаться к борту, чтобы отвязать небольшую пришвартованную шхуну.
Это был ее шанс.
– Ve∂r.
Волны ударили в борт корабля. Принц пошатнулся. Ему понадобились все силы, чтобы удержаться на месте. И когда юноша, казалось, почти восстановил равновесие, маленькая русалочка послала ему самую большую волну – вода была выше, чем обрушившаяся на нее стена воспоминаний; массивнее любой из виданых ею, когда девушка была человеком. Толща воды наступала на мальчика, который не смог ее спасти.
Корабль качнулся. И Ник упал в море.
Когда принц появился перед ней, его глаза были закрыты. Во время полета юноша ударился головой о корпус шхуны. Но крови не было. Был замерший в воде Ник с видом, будто спит.
Умиротворенный.
Маленькая русалочка взяла его лицо в руки. Кронпринц выглядел старше. Ее пальцы царапала пробивающаяся щетина.
– Почему ты не стал бороться за меня? Почему?
В ответ изо рта Ника полетели пузырьки – воздух покидал его легкие.
Девушка хотела было позволить ему утонуть.
Она хотела было позволить кронпринцу превратиться в кости на песке. Но почему-то это показалось русалке неправильным. Этого было недостаточно. И это не вернуло бы назад того, что ей хотелось.
И девушка подняла его к воздуху. Отнесла юношу на берег. И пока его грудь вздымалась и опускалась в ее руках, русалка отчаянно перебирала варианты в голове.
Морской царь превратил девочку в русалку против ее воли – это не являлось ее решением. Маленькая русалочка хотела жить на суше. И девушка отыщет магию, которая поможет ей вновь стать человеком.
И тогда она отомстит.
27
Очередь из желающих подойти и поприветствовать королевскую семью, казалось, растянулась на несколько километров: она извивалась по коридорам и лестницам. Хвост ее находился снаружи замка Ольденбургов. Если бы двери в бальный зал открыли на пять минут позже, очередь бы доползла до тюльпанового сада на заднем дворе.
Мы находимся в конце очереди. Рядом стоят несколько моих одноклассников, среди которых Руйвен и Дидрик. Мальвина оказалась где-то впереди. По обыкновению, со всех сторон я ловлю холодные и презрительные взгляды и заговорщические перешептывания. Все они верят, будто я что-то задумала: все мои действия имеют одну цель – заполучить место во дворце, которое я не заслуживаю.
В этот раз, полагаю, они правы. У меня действительно есть план.
Но он появился не ради меня.
Если поцелуй ей не поможет, я помогу. Я заберу Аннамэтти в Хаунештадскую Бухту и скажу морю свое желание. Магия имеет передо мной – перед нами – должок. Море забрало Анну. Я заслуживаю Аннамэтти.
Что же касается Аннамэтти… она считает, что сегодня я заслуживаю того, чтобы потратить на меня несколько заклинаний. Русалка наколдовала мне платье: завораживающе-голубое, цвета хаунештадского неба; с лифом, отделанным черным кружевом. Ее собственный наряд такого же цвета – только все декоративные элементы цвета слоновой кости. На нас надеты одинаковые жемчужные ожерелья, а волосы распущены и свободно лежат на плечах. Мы как две противоположные стороны одной сущности – свет и тьма.
Я пытаюсь глубоко вдохнуть, чтобы немного успокоить нервы. Однако корсет затянут туже обычного.
– Красота требует жертв, – шептала Аннамэтти мне на ухо, когда его зашнуровывала. Я тогда подумала: как же тяжело, должно быть, приходится королеве. Но смеяться было больно.
Мы продвигаемся вперед медленно и постепенно. За нами становятся еще люди. Змейка очереди ползет беспрестанно, но очень медленно – со скоростью гусеницы. Добравшись до коридора, мы наконец видим вход в бальный зал. Я замечаю высокую фигуру короля Асгера. На его темноволосой голове возвышается корона: сапфиры блестят в золотистом свете люстр.
Я смотрю левее короля и вижу Ника. Корона принца выглядит скромнее. В нескольких сантиметрах от него стоит Икер. Впервые за все это время моряк надел свою корону с рубинами, которыми славится Ригеби Бэй.
Мы уже близко.
Перед нами суетятся молодые гостьи. Они наконец удостоились внимания обоих принцев. Королева расплывается в улыбке. Ник следует ее примеру: он сделает все, чтобы не опозорить своих родителей. Икер надел маску прекрасного принца и, чтобы не опорочить свою репутацию, подмигивает, кланяется и целует каждой девушке руку.
Спустя довольно продолжительное время подходит наша очередь здороваться с королем.
– Эвелин,
