Я ничего не вижу, но чувствую, как ее ледяная магия пробегает по моему животу – сквозь легкие и прямо к сердцу. Когда зрение возвращается ко мне, вокруг возвышается водоворот. Он укрывает нас от глаз людей на пляже.
Они подумают, что я это сделала.
Хватка Аннамэтти сжимается, когда она наклоняется к моему уху. Девушка так же близко ко мне, как был Ник пару минут назад.
– Знаешь, что я думаю? Я думаю, ты не очень-то и хотела спасать меня. Ты не желала, чтобы я выжила, – как сегодня, так и четыре года назад.
С моих губ срывается громкий вздох. Анна. Моя Анна. Но ее слова сочатся ядом. Анна так не делала.
Сердце останавливается на миг, разрываясь между любовью Ника и обидой Анны.
Когда оно оживает, глаза наполняют слезы. Я пытаюсь ухватить ее за лицо и волосы. На ощупь найти своего друга. Я так скучала по подруге все это время. И даже несмотря на собственную боль от потери, я не могу представить ее страданий. Но Анна еще сильнее сжимает свои пальцы. Я не могу дотронуться до нее.
– Анна. Ох, Анна. Я хотела, чтобы ты выжила. В тот день я произнесла заклинание, но я…
Ее ухмылка становится презрительной.
– Ошиблась. Потому что ты не понимала. И ты сделала еще хуже.
Анна сверкает оскалом – я больше не узнаю лицо подруги. Русалка так крепко сомкнула пальцы на моем запястье, что в кисть не поступает кровь.
– Вместо того чтобы защитить меня, ты навлекла этой магией черную чуму.
Засуха. Я вспоминаю прибившихся к моим ногам трупики мальков, окрашенных черными чернилами. Мертвых из-за моих слез. Моих черных слез. Выражение лица Хансы, когда она уводила меня. Засуха не просто началась тем летом. Она началась в тот самый день.
Я виновата.
Девушка права. Я знаю это. В глубине души я всегда это знала.
– Я пыталась все исправить. В этом году морская живность вернулась…
– Живность, которую ты сорвала с ее насиженного места обитания? Заклинания изобилия, которыми ты наводнила море и которые убивали быстрее, чем черная смерть? Если рыбы не умирали в сетях, они умирали от голода. Потому что их было слишком много. – Русалка еще сильнее сжимает мое запястье. Помимо ее пальцев мне в кожу впивается ледяная магия.
– Море больше не может выносить твоей доброты, ведьма.
– Позволь мне попытаться…
– Снова ошибиться? О, нет. Нет. Сегодня ночью мы празднуем успех. – Несмотря на водоворот, из-под воды показывается рука солдата. Но легкое движение кисти Аннамэтти – и он возвращается в глубину. Мы не видим остальных стражников. Однако я чувствую, как потоки ее магии, подчиняясь единственному ее слову, сказанному вполголоса, устремляются вперед и удерживают их на безопасном расстоянии. Русалка даже не отводит от меня глаз. Они сверкают. Наконец на ее лице появляется подобие улыбки.
– Сегодня Анна Лизель Камп получит свою жизнь назад.
Я пытаюсь пошевелиться. Дотронуться до нее, смягчить. Но бывшая подруга что-то сделала, и я не могу пошевелить руками. Ногами. Ничем. Даже моя магия не циркулирует – замерзла в жилах. Сердце уходит в пятки. Этому Анна не может помешать.
– Анна, пожалуйста!
– О, нет. Не жди, что я тебя пожалею.
И снова она смеется. Гортанным, зловещим смехом.
– Ты отняла мою жизнь. Ты украла ее со своим спором. Ты забрала ее, потому что у тебя была эта дурацкая власть над Ником. Он выбрал тебя. Он спас тебя. И бросил меня. Из-за тебя.
– Анна…
– Никакие твои слова не вернут мне утраченного. Ты ничего не можешь сделать, чтобы это исправить.
Девушка убирает руку с моего плеча и направляет ее в сторону разделяющей бухту скалы. И хотя она теперь держит меня только одной рукой, я все равно не могу пошевелиться. Магия, как желе, застыла под кожей. Если бы только я знала больше о ее действии. Если бы только больше читала. Больше практиковалась. Несколько минут назад я чувствовала себя всемогущей. Теперь я беспомощна.
Окружающая нас стена воды расступается. Нечто входит во внутреннее пространство водоворота. Не стражник, нет… нечто деформированное, серое, раздутое. С черной дырой прямо посередине.
В тот же миг я узнаю его. Я хватаю ртом воздух и пытаюсь освободиться от чар Аннамэтти. Мне нужно дотронуться до него. Необходимо убедиться. Но когда девушка начинает хохотать, я понимаю: это не ночной кошмар, а реальность.
Нечто передо мной – мой отец. То, что являлось моим отцом.
– Твое решение проблемы было чрезвычайно детским и наивным, но стоящая за ним идея верна. Мне требовалась жизнь, чтобы прийти сюда. И нужна жизнь, чтобы остаться.
У меня открываются глаза. Настоящая любовь не спасла бы Анну. То есть то существо, которым она стала. Если в принципе изначально любовь могла что-то решить. Сколько же лжи.
Из-за туч доносится рокот. Что-то поднимается из глубины обступающих нас вод. Я понимаю свою роль в ее плане мести еще до того, как вижу очертания стены воды.
Наше море не забрало меня в тот день, хоть и воля Урды свершилась. Теперь Анна хочет дать воде еще один шанс.
– Ты заберешь мою жизнь, чтобы остаться. – Я заставляю себя смотреть на русалку, когда произношу эти слова. Мой отец заплатил дань мести Анны. Теперь мне предстоит сделать то же самое.
Она улыбается – самая бездушная улыбка из всех, что мне приходилось видеть.
– О, нет. Твоя жизнь недостаточно ценная для этого.
Анна разжимает пальцы. Вдруг я поднимаюсь в воздух и парю рядом с отцом. Я все еще не могу двигаться. Мои мышцы, желание сопротивляться, магия – все бесполезно.
По велению ее руки резкий и сильный, как пушечный выстрел, порыв ветра ударяет меня в грудь. Тело отца и я оказываемся за пределами водной стены. Мы опускаемся прямо в бурные воды бухты.
Пока я падаю, я делаю свой последний вдох. Закрываю глаза.
И затем сливаюсь с морем.
НАД ВОДОЙМаленькая русалочка улыбалась. Улыбалась и плакала – соленую воду можно было запросто выдать за слезы.
Но скоро из ее глаз будут литься настоящие слезы счастья.
– Не стрелять! – приказал мальчик стражникам, нацеливающим ружья на маленькую русалочку, выходящую из воды на своих двух ногах. Где-то за ее спиной Эви уже сделала свой последний вдох. Мертвые тела солдат, что пытались приблизиться к косе, плавали в глубине: она не могла позволить им помешать реализации следующей части своего замысла. Времени оставалось мало. Однако дело было почти завершено.
Девушке оставалось всего лишь воплотить финальную стадию плана.
– Ник! Ник! Она сделала это! – маленькая русалочка упала на песок. Рядом с ней стояли принцы и оставшиеся солдаты. Но в отдалении на подходе к бухте собралась целая толпа зевак – людей было не меньше, чем на балу. Зрители. Великолепно.
– Я помню, она сделала это!
Девушка схватила Ника за руку. В ответ на его недоумение она улыбнулась. Блондинка долго отрабатывала эту улыбку.
– Я Анна. Анна Лизель Камп. Я Анна!
Со стороны фарватера маленькая русалочка услышала голос своей сумасшедшей бабушки, чье замечание в кои-то веки было уместно.
– Аннеке. Моя Аннеке. Ты же насквозь промокла! Выйди из воды! Сию же секунду!
В ответ на слова старухи раздалось несколько смешков. Но всех их заглушил громогласный голос Икера.
– Брат, назад. Она не лучше ведьмы, сам знаешь. Она даже хуже. Отойди.
– Не в этот раз, Икер, – сказал Ник, дотрагиваясь до лица маленькой русалочки. Всматриваясь в него. Юноша должен был заметить раньше – в тот момент, когда впервые увидел «гостью из
