— Конечно, нет. Я же, наверное, знала ее, пока все не забыла, так что запрета ты не нарушишь, — сказала я.
— Историю эту каждый в селе знает, и рассказывать ее уже некому, так что запрет все соблюдают, — усмехнулся Родя. — В общем, было это четыре года назад. Лола, ей тогда четырнадцать исполнилось, во чтобы то ни стало, захотела в Призрачном беге поучаствовать. Мать не отпускала ее, но если Лоле в голову что пришло, ничем не вышибешь, пока своего не добьется. В общем, госпожа отпустила, и Анюту с ней послала, чтобы за ее дочкой присматривала. На площади Лола не танцевала, все за старух пряталась, а когда мы в лес пошли, за нами увязалась. Ну, как она по лесу бежала, я не знаю, не видел. Но утром, когда все девчонки вернулись, Лолы среди них не оказалось. Девушки подумали, отстала, стали звать ее, но она не откликнулась. Госпожа, конечно, сразу на Аньку бочку покатила, почему, мол, не уследила за ее доченькой. Ну, а как там уследишь-то? В эту ночь каждый сам по себе бегает… Так ты первая в лес бросилась искать Лолу. Ты это совсем не помнишь?
— Не-а. Ну и как, нашла?
— Нашла. Лола на дереве сидела, плакала и тряслась от страха. Эта дурочка умудрилась в лесу заблудиться, в такую-то ночь. Ее занесло на болото, довольно далеко от нашего села. Хорошо, что оно высохло, так как в тот год лето жаркое стояло. Она об острые ветки вся исцарапалась. И кровь между ног была. Лола была так напугана, что говорить не могла несколько дней. А госпожа Светлина сразу кричать начала, что ее дочь изнасиловали. Волшебника из города вызвала, чтобы тот нашел, кто это сделал. А он никого не нашел. Но хоть испуг у Лолы снял. И она тогда рассказала, что никто ее не насиловал, она просто там тоже об острый сучок поцарапала, когда через кусты пробиралась. С тех пор Лола больше на праздник не ходит, и тебя госпожа Светлина не отпускает.
— В этот раз отпустила. А даже если бы не отпустила, я все равно пойду, — сказала я. — Родь, а что я должна делать, если вдруг кого-то встречу?
— Ну, я не знаю, я же никого еще не встречал. Старые люди говорят, нужно делать то, что подскажет сердце.
Ну совершенно никакой ясности. Наверное, оттого я и волновалась все больше, по мере приближения темноты.
Танцевали мы под мелодии свирелей и пение. Чем дальше, тем танцы становились быстрее и раскованнее.
Анюта, девушка на три года старше меня, работавшая у госпожи Светлины горничной, по секрету посоветовала мне в этот день не надевать под платье ничего, чтобы потом поскорее раздеться и бежать одной из первых. Сказала, что она всегда так делает. Ну, а почему бы нет? Пока расшнуруешь корсет, развяжешь все тесемки на панталонах, все уже убегут.
Сначала было немного неловко чувствовать себя в толпе без белья. Тем более, когда партнер по танцу хватал меня за талию и поднимал в воздух. Юбка задиралась выше колен, и было видно, что под ней нет ни сорочки, ни панталон. Но когда я заметила, что почти все девушки сегодня не надели нижнее белье, я перестала стесняться, даже когда партнер как бы невзначай хватал меня за задницу или за грудь. Парни прекрасно понимали, что девушки без белья, и пользовались моментом, хотя за рамки приличия не заходили. А мне даже понравилось. Особенно, когда моим партнером был Родя. Он танцевал лучше всех других парней.
Когда стемнело, танцы закончились, и мы всей толпой пошли к опушке леса. Я чувствовала внутри жар, как после любовных игр с Максом. Видя вокруг возбужденные лица подруг, я поняла, что и они чувствовали то же самое.
На опушке девушки и парни разошлись по двум полянам, разделенным могучими елями и густым подлеском, где и стали раздеваться. Становилось все темнее, мы уже почти не видели друг друга, только смутно белеющие в темноте обнаженные тела. Я поддалась всеобщему возбужденному настроению, сбросила платье, туфли, и ринулась в лес. Какое-то время я видела мелькающие между деревьев призрачные фигуры подруг, а потом они исчезли. Я оказалась в чаще одна.
Я думала, мне будет страшно, но нет, я ничуть не боялась. Прохладная трава на полянах освежила мое тело, я легко перескакивала через поваленные деревья и пни, едва различимые в темноте. Бежать было легко, словно за спиной появились крылья. Я была босиком, но не чувствовала под ногами ни острых сучков, ни кочек. Ветер развевал волосы и шумел в ушах, но все другие звуки будто исчезли. Я словно была одним целым с природой.
В какой-то момент мне захотелось остановиться, и я остановилась на поляне с высокой, мне почти по грудь, травой, и огляделась. Лес выглядел волшебным, и совершенно незнакомым, как будто я оказалась за тысячу километров от села. Было темно, но я почему-то прекрасно видела все вокруг: стволы деревьев, кусты, траву, словно они были чуть подсвечены изнутри. Трава ласково касалась моих бедер, живота и ягодиц. И мое тело тоже как будто немного светилось. И мне было так хорошо, как никогда раньше.
Родя был прав, это на самом деле было чудесно. Только я подумала о нем, как увидела невдалеке между стволов чей-то силуэт. Это точно был мужчина, хотя я видела его только по пояс. Когда он подошел ближе, я поняла, что это Родя.
Что? Он — моя идеальная пара? Нет-нет, он… я не видела в нем никаких изъянов, и он даже очень симпатичный парень, можно сказать, даже красивый, и добрый, и хороший, но… слишком юный. Да, именно, слишком юный. В восемнадцать лет парни — еще сущие дети. Мне же нравятся парни постарше… лет так на десять — одиннадцать.
Еще мгновение, и он меня увидит. Я присела, скрывшись в высокой траве. Посидев несколько мгновений, я встала. Поблизости никого не было. И я побежала дальше. Мне казалось, я смогу бежать так сколько угодно, и я бежала, бежала, и меня наполнял восторг. А было бы еще лучше, если бы рядом со мной бежал Максимилиан…
Только я о нем подумала, как снова увидела мужской силуэт среди деревьев, он быстро приближался. И я поняла, что это Макс. Или Максимилиан, разобрать было трудно, они были похожи так
