— А то, какой ты сейчас… это ведь тоже маска, не так ли?
— Откуда ты знаешь? — внезапно насторожился Халиэль.
— Прости, — обескураженная опасностью, промелькнувшей в его глазах, пошла на попятную Самира, — это всего лишь предположение.
— Как я уже сказал, рисковать сейчас слишком опасно, — продолжил, как ни в чем не бывало он, и Сэм приняла его нежелание откровенничать. — Нам нужно больше данных.
— Я попробую вызвать свой дар в Школе, может, получится во время занятий.
— Ты не должна делать этого, если не хочешь.
— Ты же знаешь, я люблю рисковать, — напомнила она. — К тому же мне до смерти надоела эта история. Я оплошала, совершила глупость и как только расплачусь, смогу наконец похоронить прошлое.
— Иногда, это не так просто сделать, — с горечью проговорил Халиэль.
— Да, но иначе ты так и застрянешь на одном месте.
— И когда ты так поумнела? — совсем не весело пошутил он.
— Жизнь еще и не такому научит, — в тон ему ответила Самира.
Они так и не договорились на счет использования ее дара. Халиэль ужасно упрям, но на этот раз она его переупрямила, правда, пришлось пообещать, что когда она попробует, то предупредит его заранее. Но судя по его решительному взгляду, она подозревала, что он постарается найти марионеток раньше, чем она рискнет.
Что ж, Сэм была совсем не против этого, но почему-то была уверена, что без ее помощи, у него ничего не выйдет. И если парня найти было легче, то девица пряталась в тени, совсем как леди Ней, которая после возвращения во дворец, куда-то пропала. Самира всерьез опасалась, что милая, всегда исполнительная фрейлина исчезла уже навсегда, но у Халиэля была иная точка зрения.
— Хотела бы, давно бы исчезла, — сказал он.
Увы, ничего нового о скрытной девице узнать не удалось. Разве что документы, как и предполагалось, были фальшивыми. И ни в жандармерии Эссира, ни в разведывательном отделе тайной полиции никаких данных о ней тоже не было. А это значило только одно — что в Арвитане она человек новый и не успела натворить ничего, что могло бы привлечь их внимание, или просто не оставила следов, указывающих на ее причастность.
— Значит, думаешь, она объявится?
— Я не сомневаюсь в этом. Ее миссия в Эссире еще не окончена. И рано или поздно мы узнаем, зачем ей нужно было втираться к тебе в доверие.
— Хотелось бы еще узнать, на кого она работает, — вздохнула Самира.
— Да, — согласился Халиэль, — хотелось бы.
* * *После посещения ремесленной Академии мы с родителем вернулись к карете, чтобы отправиться в еще одно удивительное место — питомник котов харашши. Это был огромный, двухэтажный дом и бескрайний лес за ним. Красиво. В доме находились маленькие, только что родившиеся котята, в заповеднике обитали большие.
— Их часто забирают? — спросила я, наигравшись и даже накормив одного из котят. Маленькие, они такие смешные, неуклюжие, с короткими лапками без когтей, но зубастенькие и ужасно любопытные.
— Часто. Почти всегда. Харашши живут в питомниках до обретения хозяина. Несколько лет назад Лазариэль серьезно облегчил нам задачу поиска, — рассказал родитель, приняв уже свою привычную, королевскую форму. Видимо, кулон разрядился. Впрочем, мы были достаточно далеко от центра города, чтобы переживать по этому поводу, да и король оказался частым гостем питомника, вместе с моей… с королевой. Да, не так-то просто назвать ее матерью, даже мысленно.
Слова родителя здорово заинтересовали меня. Ведь коты харашши по связи с человеком напоминают наших драконов или даже единение истинных. И если ректор нашел способ находить хозяина для харашши, то возможно, он подойдет и для соединения истинных пар? Потому я и спросила:
— Это какое-то заклинание?
— Да, весьма простенькое, — с готовностью ответил родитель, — и довольно эффективное. Благодаря ему даже взрослые харашши обретают семью.
— У вас ведь тоже есть свой харашши? Воин, — припомнила я нашу прошлую встречу с этим большим, степенным, независимым животным.
— Не у меня, у Мэл и Дэйтона, — поправил меня родитель.
— А есть разница? — удивилась я.
— Меня он слушает меньше, чем ее, — загадочно улыбнулся король, и в этой улыбке мне почудились мои собственные черты. Жуть, он, в самом деле, мой отец.
О прошлом родитель наконец заговорил, когда мы гуляли по Соколиному утесу, откуда весь Эссир был виден, как на ладони, а еще море и корабли, стоящие на зимней стоянке. В это время года арвитанское море особенно свирепо, и редкий моряк рисковал соперничать со стихией. Впрочем, это ненадолго. Как сказал король, сразу после праздника Провинций погода станет мягче, значительно потеплеет, и море успокоится.
— Моя мать вышла за отца против воли. Он заставил ее. Дэйвы… умеют принуждать.
— Инар ни к чему меня не принуждает, — поморщившись, перебила я. — Это скорее я его… соблазняю.
Ему мои слова тоже не слишком понравились. Так что у нас получилась ничья.
— Через какое-то время родился я — нелюбимый сын у глубоко несчастной женщины, — продолжил рассказывать король.
— Поэтому она стала Кровавой королевой?
— Да. Боль и ненависть постепенно убили в ней все хорошее, оставив только пустоту и желание отомстить. И она мстила ему, мне, стране, устроив войну.
— Я слышала, это ты отправил ее на костер. Жестоко.
— Нет. Я… должен был сделать это раньше, не ждать, не терпеть, не надеяться. В ней не осталось ничего человеческого, когда я встретил ее. Но она была моей матерью, не любящей, но я хотел…
— Трудно осознавать, что в семье ты изгой. Я понимаю. Дед научил, — призналась я.
— Ненавидишь его?
— Нет, жалею. Он несчастный. У него нет семьи. Даже я… оказалась чужой.
— Я помню его. И твою маму помню. Она была сильной и решительной.
— Она умерла, защищая меня.
— Все родители готовы умереть за своих детей. Почти все, — поправился он и продолжил: — Моя мать прокляла меня.
— Прокляла? Разве так бывает? — ахнула я от его слов, от неожиданности, от того, как он это сказал… равнодушно.
— Да, — горько усмехнулся родитель, и мне тоже стало горько и жалко его. — Сначала я не принял это всерьез. Не поверил.
— Что это было за проклятие?
— Жизнь без любви, без детей. Я не должен был получить то, что хотел больше всего — семьи. И у меня ее не было.
— Ты сказал, что был женат четыре раза. Значит, ты пытался. А еще Дэйтон…
— Тогда это было скорее необходимостью. У Арвитана должен был быть наследник. Позже я понял, что без любви трудно построить что-то… семью. До своей первой женитьбы я встретил мать Дэйтона и тогда же впервые Мэл.
— В одно время? — удивилась я.
— В одном замке, — удивил меня еще больше он и улыбнулся мечтательно так, открыто: — Превратности
