Потом он почти всю первую половину дня гонял рабочих, ругался с электриком, который опять накосячил, потом часик подремал в кабинете, а теперь собирался пообедать. Он спросил у Жени, не хочет ли она пообедать вместе с ним, но она ответила, что у нее завал.
«Алла беснуется, на обед не пойду ((»
«Еще раз спасибо за домик! Девочки в восторге)) Все думают, что мы победим)»
«Всегда рады помочь. Наша строительная компания принимает оплату поцелуйчиками.)»
Женя отправила ему смайлик с красными щеками, и парень фыркнул, представив, как она, наверное, мило сейчас выглядит. Никита потряс головой, вытряхивая из себя ваниль и отгоняя сон, а потом отправился в столовую. В конце очереди он увидел Чернова, к которому у него была пара вопросов. Финдир же даже не заметил его приближения, увлеченный беседой с Ильей Смирновым. Никита уже собирался поздороваться, как вдруг понял, что финдир, руководитель международных проектов и какой-то парень, рядом с ними, обсуждают кулинарный конкурс.
— Я не понимаю, почему я, руководитель проекта, должен участвовать в этом фарсе, — возмущался Смирнов.
— Потому что большой босс считает, что корпоративные мероприятия сближают, — проворчал Чернов, поставив на поднос салат. — А тебе то что? У тебя куча подчиненных, не мог напрячь кого-нибудь?
— Я вытянул короткую соломинку. И чувствую, это было явно сфальсифицировано — мой отдел меня недолюбливает.
— Ты все равно впихнул ее мне, под угрозой лишить премии, — пожаловался парень, с которым Феклистов был не знаком. — Это был удар ниже пояса.
— Станешь руководителем, поймешь, как приятно иногда злоупотреблять властью. Алексей вот подкинул нам конкурс с добровольно-принудительным участием, как будто у нас не горят все дедлайны, — фыркнул Смирнов. — И вообще, что мне оставалось, если я могу только разогреть еду из доставки, а у моей девушки сессия?
— У моей тоже, но она испекла торт, — с явным превосходством ответил парень.
— А моя предложила мне сделать снеговичков из шариков моцареллы, — усмехнулся Чернов. — И елочку майонезом нарисовать. Так что пришлось напрячь секретаршу.
— И что она сделала? — ревностно спросил парень, девушка которого испекла торт.
— Без понятия.
Никита слушал их, втайне радуясь: конкуренты у них с Женькой явно были слабенькими. Он очень хотел, чтобы их домик выиграл, и чтобы она улыбалась. И может тогда ее станут меньше доставать девчонки из отдела. Он так задумался, что не сразу понял, что к нему обращается финдир.
— Никита, у тебя сметы с собой? Я как раз хотел обсудить их с Ильей, у него были к тебе какие-то вопросы. Если ты не против, можем пообедать вместе.
— Да, я как раз вас искал, — закивал Никита, возвращаясь из грез в реальность.
У него была куча работы, а он витал в облаках, волнуясь о судьбе пряничного домика. Приказав себе собраться, он поздоровался с мужчинами и включился в обсуждение, хотя где-то в самом дальнем углу его подсознания бегала по диагонали Штраус.
***
Женя волновалась, выставляя пряничный домик на стол, где уже стояли тарелки. Она взволнованно рассматривала блюда, приготовленные другими отделами. Мышки из яиц от кадровиков, оливье с высыпанной сушеным укропом надписью «с новым годом» от юристов, слойки с яблоками и корицей от экономистов, торт с нарисованной на нем елочкой от международников, какой-то салат, выложенный в форме венка со свечой в центре и еще всякая ерунда, которая к новому году никак не относилась. Кто-то даже принес огромный термос с глинтвейном, на который сотрудники поглядывали с большим интересом.
Критериев оценки блюд было четыре: вкус, запах, соответствие тематике и креатив. Женя решила, что у них все просто супер. Единственный возможный конкурент — торт, но всё-таки их с Никитой пряничный домик выглядел очень по-новогоднему. Она рассматривала его, представляя, как большие руки Никиты осторожно собирают домик, скрепляя его зубочистками, замазывая стыки стен глазурью. Ко второй версии домика, которую он собирал без нее, он даже умудрился приделать трубу. А уж как он расписал его глазурью — просто дух захватывало. Первый домик, который делала в основном Женя, был из категории «реальность», а вот Никита воплотил «ожидание».
Когда девочки из отдела увидели этот шедевр, то тут же решили, что победа у них в кармане, а Алла стала так ее нахваливать, что у Жени даже уши покраснели: все-таки все похвалы заслуживала не она, а Никита. Ей было так неловко принимать не совсем заслуженные комплименты, но ее радовало то, что хотя бы один день на нее смотрели не как на грязь из-под ногтей. Правда, счастье длилось недолго, кто-то из девчонок потерял какой-то договор и его искали всем отделом. На обед не пошел никто, так что теперь все бухгалтера плотоядно косились на стол, надеясь, что жюри как можно скорее примет решение и можно будет уже наконец пробовать еду.
— Выглядит очень аппетитно, — вдруг услышала Женя над ухом.
Обернувшись, она увидела Чернова, который с крайней степенью заинтересованности смотрел на тарелочку печенья, стоявшую рядом с домиком.
— Если я украду одну, никто же не заметит? — подмигнул мужчина, незаметно стащив одного пряничного человечка и безжалостно откусив ему голову. — Очень вкусно и красиво, — отметил он, удаляясь к столу, где уже сидели остальные члены жюри.
Алла, увидевшая проделку финансового директора, разрумянилась от удовольствия, представляя, как она сегодня же пойдет и купит себе духи, которые подарит сама себе на новый год. Она улыбнулась Жене, которая окончательно смутилась и ушла в сторонку, чувствуя себя отпетой обманщицей. Это ведь не она делала, а Никита. Если бы не их поцелуй, то она бы принесла первый домик, который был совсем не таким впечатляющим.
От воспоминаний о том, как он целовал ее, по телу пробежала дрожь. Она действительно ему нравилась, в этом не было никаких сомнений. Стал бы иначе он так ее целовать? От этой мысли сердце забилось чаще, и ей вспомнилось его последнее сообщение. Она была совсем не против расплатиться с ним поцелуями.
— Это ты сделала домик? — Светлана, ассистент финансового директора, подозрительно смотрела на Штраус.
— Ага.
— Ну и хорошо, — улыбнулась блондинка. — Кто угодно, только не придурки-айтишники, — заявила она, утаскивая печенье на правах беременной и очень голодной женщины. — Шикарно.
Светлана упорхнула к другому концу стола, намереваясь
