На его призыв откликнулись сотни людей. Это были простые крестьяне, обычные горнорабочие или просто бедняки. С того дня история начала меняться.
Сантьяго и Алехандро, завидев огромное количество народа, тоже пришли на площадь. Пробираясь через мексиканцев, которые громко кричали и радовались, братья продвигались ближе к центру.
— Что происходит? — поинтересовался у брата Алехандро, Сантьяго лишь пожал плечами и стал всматриваться в толпу.
— Братья! Братья! — в толпе звуков, Сантьяго услышал отчётливый голос Панчо, который звал их.
Повернувшись ребята, увидели Мигеля, Альваро и Панчо, которые с большим трудом пробирались через тела мексиканцев.
— Что тут происходит? — ещё раз спросил Алехандро, пытаясь перекричать голоса рядом с собой.
— Что? — Альваро попытался склониться над братом, чтобы услышать, что тот говорит, но это вызвало большие трудности.
— Я спрашиваю, что тут происходит?! — продолжал Алехандро.
— Брат, сам смотри, — проговорил Альваро и за плечи развернул парня в противоположенную сторону.
Послышались шаги коней, стук которых раздавался по каменной дороге. На площадь зашли армии Трёх Гарантий, возглавляемые Агустином де Итурбиде. Первыми шли войны, которые восседали на лошадях, те подняли руки, встречая свой народ. Их смуглые лица украшали самые широкие улыбки на этом свете. За войнами на конях шли пешком другие войны. Они держали в своих руках пики, дубинки, мачете или луки, которые также величественно были подняты над головой. Везде раздавался свист людей, которые слишком долго ждали этого момента. Под громкий клич войска прошли до центра площади, продолжая махать мексиканцам, которые расступились, пропуская своих героев идти с высоко поднятой головой. Агустин де Итурбиде, который шёл самым первым в этом освободительном строю, дернул поводья, тем самым останавливая свою лошадь. Он остановился напротив национального дворца, а после развернулся к своему народу. Мужчина поднял руку в перчатке, призывая всех его послушать. На площади установилась тишина.
— С этого дня Мексика полностью освобождена от правящей короны Испании, — крикнул всадник, так громко как только мог.
После чего площадь буквально разорвалась от ликования мексиканцев. Счастье читалось на лицах каждого, по площади летали сомбреро в знак свободы.
— Мы объявляем эту войну законченной! Этот день 27 сентября теперь будет считаться днём независимости Мексики!
====== Глава 5. Декларация независимости ======
28 сентября 1821 год.
С самого утра на административной площади толпились мексиканцы, все стояли напротив Национального дворца. Каждый уже довольно долго ждал. Повсюду доносились громкие разговоры. Большая часть населения Мехико вновь находилась на этой площади, поэтому улицы столицы были полностью пустыми. Братья Дельгадо так же были здесь, как бы они могли пропустить столь важнейшее событие?
— Сантьяго! Дельгадо! — в толпе мексиканцев послышался знакомый голос, парень поднял бока своей шляпы и увидел перед собой фигуру молодой девушки. Рэмира стояла прямо напротив него, сведя руки за спиной и заглядывая в тёмно-карие глаза Сантьяго. Она как всегда мило улыбалась, а её волосы всё также были собраны в тугую косу и спрятаны под розовым платком, что придавало девушке большую невинность. Именно в таком образе помнил Сантьяго свою давнюю подругу детства. Эти черты шестнадцатилетней девушки, которая вечно улыбалась, навсегда врезались в голову молодого человека. А сейчас перед ним стояла всё та же девушка, только с глубоким и уставшим взглядом.
1811 год
— Буэнос тардес, сеньора Дельгадо, — на пороге таверны стояла молодая шестнадцатилетняя девушка. Её чёрные волосы были собраны в две косы, а в руках лежал небольшой букет из красных роз.
— Рэмира, ми вида, — сеньора Дельгадо вытерла руки о подол своей жёлтой юбки, а затем широко улыбнулась на приятную улыбку молодой девушки, — как поживает сеньора Торрес? Ты пришла к Сантьяго? Проходи, не стой, как не родная.
Рэмира прошла в харчевню, в которой на этот раз пахло чем-то пряным.
— Сантьяго наверху, я позову его, — сеньора Дельгадо быстро поднялась по лестнице на второй этаж.
Рэмира стояла посреди пустой таверны и послушно ждала своего лучшего друга, пока не заметила в самом углу таверны молодого тринадцатилетнего Алехандро, который сидел на стуле и читал книгу, полностью погрузившись в неё.
— Алехандро, — девушка мило улыбнулась мальчику и подсела к нему.
— Буэнос тардес, сеньорита Рэмира, — Алехандро слегка склонил голову, встречая гостя.
— Можно просто Рэмира, — девушка потрепала чёрные волосы Алехандро, — что читаешь, мучачо?
— «Чёрная пустыня» Иглесиоса, — пролепетал мальчик и показал потёртую обложку книги.
— А не маленький? — задорно рассмеялась Рэмира, но затем заметила изменение в лице Дельгадо.
— Только никому не говорите, — тихо проговорил Алехандро, — мама просила, чтобы я никому не показывал книгу.
— Да? И почему же? — Торрес слегка склонилась над мальчиком.
— Отец Иглесиаса испанский дворянин, а мать мексиканка, — проговорил паренёк, — мама говорит, мексиканцы не любят испанцев, даже если они только наполовину.
— Твоя мать права, милый Алехандро, людям такое не нравится. Интересно хоть? — девушка подправила две косы и посмотрела на книгу.
— Очень, я хочу научиться фехтовать, а также хочу оседлать лошадь, прямо как главный герой, — мечтательно проговорил мучачо, прижимая к груди книжку.
— Что ты, дорогой Алехандро. Фехтовать умеют только аристократы, нам всё это чуждо. Да и фехтование совершенно скучное занятие. Как например покидать камни во дворе. Сантьяго тебе не говорил, но, когда я была твоего возраста, я кидала камни лучше всех мальчишек на улице. Меня даже называли Рэмира-Соколиный глаз.
— Прямо соколиный? — Алехандро с большой радостью уставился на девушку.
— А ну как же, — гордо проговорила Торрес.
— А ты на лошади ездить умеешь?
— На лошади не умею. Но осла сеньора Сантана оседлать смогу. Научить? — девушка бойко посмотрела на мальчика, который немного потерял интерес к её рассказам.
— Осла сеньора Сантана и я оседлать могу. А я хочу, чтобы было красиво. Хочу носить красивый редингот, и лошадь чтобы была большая и высокая, с длинным хвостом и гривой.
— Но, но. Нельзя слишком много мечтать, милый Алехандро, обойдёшься ослом.
— Ола, Рэмира, — со второго этажа вместе со своей матерью спустился Сантьяго.
Его короткие чёрные волосы мило подпрыгивали, когда тот с большим увлечением переступал через ступеньки.
— Сеньора Дельгадо, совершенно забыла, — девушка положила в руки мексиканки небольшой букет роз, — это подарок от моей матери, просила поблагодарить за тыквенный хлеб, уж очень вкусный он был.
— Не за что благодарить, мы же соседи, — сеньора приняла букет, но вытащила из него две розы. Одну она положила на
