Парень сразу же подарил алый цветок своей подруге, заправляя его в шелковистые волосы Рэмиры.
— Грасьяс, Сантьяго, но это ваш подарок, — девушка стеснительно подправила выбившуюся чёлку, а затем посмотрела на друга.
— Мой подарок, это твой подарок.
Рэмира и Сантьяго направились прямо по улице, они весело переговаривались, пока солнце потихоньку окрашивало небо в красные и оранжевые оттенки.
— Сантьяго, я пришла сегодня, чтобы кое-что тебе сказать, — Рэмира слегка повернулась к своему другу.
— Да? И что же?
Но девушку остановил женский плач, напротив своего дома сидела пожилая женщина. Она плакала так громко и горько, что никто не мог понять, что вызвало это. Хотя причина могла быть одна. Война. Других причин, вызвавших такой плач, просто не могло быть. Прошло чуть больше года, как началось восстание за освобождение от испанской колонизации.
— Что же вы плачете, сеньора? — к одиноко сидящей женщине подошёл Сантьяго, помогая ей подняться с прогретой земли, но женщина снова падала на неё, не прекращая при этом плакать. Платок в её руках был полностью мокрым от слёз.
— Матушка, — к женщине из дома выбежал молодой человек лет тридцати. Тот бросился к матери, обнимая старую женщину и пытаясь успокоить, — матушка, я просил тебя не плакать, это ничем нам не поможет.
— Карлито, дорогой Карлито, — женщина продолжала звать и смотреть в небо, каждый раз кланяясь и целуя землю.
— Что-то случилось? — поинтересовалась Рэмира, смотря на мужчину.
— Моя мать лишилась сына, — тихо ответил сеньор, пока женщина продолжала кланяться и горько плакать, вытирая бесконечные слёзы мокрым и ненужным платком.
— То есть вашего брата? — спросил Сантьяго.
— Си, мы сейчас собирали его вещи, но матушка не выдержала, — мужчина погладил женщину по спине.
— Он недавно умер? — продолжали спрашивать Сантьяго и Рэмира.
— Си, мы с братом воевали под Гвахалахарой, когда нас осадили испанские войска, — грустно проговорил мужчина, — наши войска потеряли слишком много повстанцев. Я смог выйти от туда живым, но вот Карлито, — после этого брат пустил слезу.
Сантьяго опустился перед ним, кладя руку на всхлипывающие плечи мужчины.
— Матушка так и не увидела Карлито перед смертью, — мужчина продолжал плакать над склонившейся женщиной, которая затихла, но не желала поднимать своё красное от слёз лицо.
Рэмира тоже присела рядом, всматриваясь в мужчину. Тот слишком часто всхлипывал, вытирая слёзы правой рукой, а левой касаясь живота.
— Вас там ранили?
Мужчина без слов поднял свою гуаберу и показал ребятам небрежно зашитую рану на животе, которая казалась очень глубокой.
— Рана от пики, болит сильнее чем выглядит.
— Война уносит слишком много мексиканцев, — проговорил Сантьяго, когда они с Рэмирой покинули мать с сыном.
— Разве мы заслужили таких страданий? — девушка угрюмо свела чёрные брови вместе, — разве любой мексиканец на этой улице готов терять своего любимого человека…
— За освобождение, — тихо проговорил Сантьяго, — к большому сожалению Мексика платит за свободу человеческими жизнями.
— Надеюсь, что больше никто не потеряет свои близких. И весь этот ужас скоро закончится. Как же я боюсь, что не дождусь этого дня.
— Не бойся, Рэмира, я всегда рядом, — Дельгадо приобнял свою подругу, — ты хотела мне что-то сказать?
— Я так не хочу этого говорить, — Торрес потупилась, а затем подправила розу, аккуратно вложенную Сантьяго.
— Пожалуйста, не пугай меня.
— Сантьяго, мы с семьей переезжаем в противоположенную часть Мехико, — тихо проговорила Рэмира, опуская голову, боясь смотреть на своего друга, — боюсь мы будем видеться намного реже.
Сантьяго уставился, рассматривая виноватое лицо подруги, потом он резко обнял её, крепко прижимая к себе.
— Я ни за что не потеряю тебя, поэтому я каждые выходные буду бегать к тебе, как бы далеко это не было.
— Грасьяс, Сантьяго. Я не сомневалась в тебе, ты же носишь фамилию Дельгадо.
1821 год
— Сантьяго! Дельгадо! — парень был невероятно рад видеть свою подругу детства.
— Рэмира.
— Сантьяго, неужели я дождалась! Никто больше не потеряет своих близких! — Торрес радостно крикнула и обняла Дельгадо.
Сантьяго мог вечность любоваться такой широкой улыбкой девушки и таким огоньком в её взрослых глазах.
— Я рада видеть тебя.
— И я.
— Рэмира! — рядом с ребятами показался Алехандро, — как давно не виделись!
Парень оглядел девушку и радостно вскинул бровью, из девчушки с двумя косами, Торрес превратилась во взрослую женщину.
— Алехандро, — Рэмира радостно обняла парня и весело потрепала его чёрные волосы.
Альваро одиноко стоял один в толпе и рассматривал мексиканцев. Все здесь были такими разными, но всех объединяло одно лишь желание. Каждый хотел, чтобы всё закончилось, и когда это пришло, никто не мог не радоваться. Вдалеке в толпе пробежали Сильвио и Палома, а сразу же за ними шли сеньор и сеньора Гомес. Затем Альваро также заметил сеньора Рамиреса, который шёл в сопровождении своей дочери, красавицы сеньориты Марселы. Затем с изучающим взглядом Альваро встретился взгляд сеньора Лопеса. Сеньор приснял своё сомбреро, на что Альваро кивнул головой, а затем слегла поклонился сеньоре Лопес, которая держала на руках маленькую Эсмеральду.
— Буэнос диас, — рядом с Альваро пристроилась Милагрес. Девушка убрала со своего лица белую кружевную мантилью, накидку которая закрывала прекрасное лицо девушки, затем сеньорита взглянула в лицо Альваро.
— Не знал, что вы тоже ходите на такие собрания, — Альваро даже не взглянул в изучающее лицо Милагрес.
— Дорогой, Альваро, то что я училась в Нью-Йорке, не делает из меня американку. Я тоже уроженка Мексики, почему же события, которые сейчас происходят, не должны радовать меня?
— Во-первых, ты не была в Мексике, когда твой народ страдал, а, во-вторых, сеньорита, я тебе не дорогой, — Альваро убрал кудрявую прядь со своих глаз и всё же удосужился взглянуть на Милагрес.
— Ты хотя бы посмотрел на меня, это уже хорошо, — девушка гордо хмыкнула, — не смотреть на человека во время общения, это признак дурного тона.
— Уж извините, что я такой безграмотный, сеньорита Милагрес.
— Не обязательно быть грамотным, чтобы знать обычные признаки вежливости.
— Не тебе, Гарсия, учить меня вежливости.
— Вы только посмотрите кто здесь, — рядом с Панчо и Мигелем показался Пабло вместе со своими друзьями Арсенио и Тэо.
— Гарсия, — Панчо подправил свою жилетку и тоже подошёл к Пабло, — неужели есть то, что может вырвать тебя из своей прохладной гасиенды?
— А тебе видимо завидно, разве не так Дельгадо? — Пабло взмахнул своей ладонью в белой перчатке.
— Конечно это так, — подал свой голос Арсенио.
— И чему же я по твоему завидую, Гарсия? — Панчо подходил всё ближе, несмотря на то, что Мигель останавливал его как мог, — тому что ты богат? Ой прости, я хотел сказать, что богат твой отец. Или всё же тому, что вы жили, как короли, пока обычные люди страдали?
— То что мы богаты, это не преступление! — Пабло тоже подошёл вплотную к Дельгадо. Оба парня были почти одинакового роста, только Пабло всё же проигрывал. Хотя молодой сеньор носил кожаные сапоги, которые помогали ему быть одним ростом с Панчо, который носил обычные гуарачи на плоской подошве.
— Неужели ваши ссоры не
