Лучи послеобеденного солнца медленно заползли в комнату через открытые ставни, поэтому Мигель наконец за сегодняшний день поднялся с кровати. Он опустошёнными глазами посмотрел в своё отражение и, сделав тугой хвост, вышел из комнаты. Мигель желал поскорее извиниться перед братьями за своё ребяческое поведение. Он, никому не сказав, сбежал с приёма в честь дня рождения, что братьям пришлось долго его искать, а сейчас оставил их одних работать в таверне. Это поведения недостойно Дельгадо. Он должен быть уже взрослым как Сантьяго и Алехандро и понимать, какая ответственность лежит на его плечах. За пределами комнаты было тихо. Это немного напрягло молодого человека, потому что в это время шум и гам всегда доносятся с первого этажа. С каждым шагом становилось совсем не по себе. Мигель, медленно передвигая ногами, спустился вниз и понял, почему так тихо. В харчевне совершенно никого не было. Не было ни посетителей ни братьев. Мигель в непонимании поднял глаза на второй этаж и вновь перевёл взгляд в пустую харчевню. Ставни были плотно закрыты, а внутри тихо и чисто, словно бы никого сегодня и не было.
Молодой человек сглотнул и, оглядываясь, направился к двери. Открыв старую деревянную дверь, Мигель посмотрел на широкую улицу и удивленно открыл глаза. Перед таверной собралась группа людей. Мигель знал каждого, потому что это были соседи братьев Дельгадо. С правой стороны стоял сеньор Хосе вместе с женой и сыном Фаустино, рядом с ними, опираясь на трость, расположилась сеньора Алонсо. Сеньора Маркес вместе с мужем и сеньором Сантана стояли слева от Мигеля. Рядом с ними также стояли семьи Рамирес и Гомес, также в одиночку стоял молодой отец, сеньор Лопес. Ближе к центру расположились лучшие друзья Мигеля: Томас и Васко, прямо за ними стояли две молодые девушки: Рэмира и Милагрес. А в самом центре, прямо напротив молодого человека, который ничего не понимал, стояли братья Дельгадо. Мигель ничего не успел спросить, как Сантьяго вышел чуть вперёд.
— Мигель, меня с братьями расстраивает факт того, что ты грустишь, — начал старший из братьев.
— Простите, — тихо проговорил Мигель и аккуратно закрыл за собой дверь, так что деревянная дощечка с красивой надписью «Дельгадо» качнулась.
— Мы знаем, как тебе была дорога твоя гитара, — добавил свои слова Альваро, ласково посмотрев на своего младшенького брата.
— Ты знаешь, у нас сейчас не очень хорошо с деньгами, но и тебя оставить мы просто так не могли, — также добавил Алехандро.
— Да что вы так долго рассусоливаете? — Панчо взвыл от долгого вступления, — это тебе от нас и всех наших соседей! — младший из Дельгадо достал из-за своей спины гитару.
Она была выполнена из дуба и имела приятные глазу нарисованные цветы на самом корпусе, а вниз свисал чёрный ремень.
— Да зачем же? — пробормотал Мигель, прежде чем взять новую гитару в свои руки. Она приятно блестела от покрытия.
— Но, дорогой мой, тебе это сейчас очень нужно, — проговорил сеньор Хосе, при обнимая свою жену, которая мило улыбнулась Мигелю.
— Если собирать с каждого деньги, это вышло совсем немного, — выйдя немного вперёд, произнёс сеньор Лопес.
— Мучос грасьяс, — Мигель бросился обнять своих братьев.
Пока молодой человек высказывал слова благодарности каждому, на широкую и главную улицу прискакала лошадь благородной породы. Молодой дон, что восседал на коне, дёрнул поводья и остановился чуть поодаль от сборища соседей, которые весело переговаривались между собой. Пабло слез с лошади и отвёл её в сторону. Он устремил свои карие глаза на сборище людей и заметил среди них братьев Дельгадо, затем того привлёк один из них. Это был счастливый Мигель, который держал в своих руках гитару, и она явно была новой. Пабло убрал шляпу с глаз и вспомнил вчерашний вечер. Он вспомнил как сломанный гриф старой гитары лежал в его беспомощных руках. Гарсия сжал руку в синей перчатке, а затем, тяжело выдохнув, закрыл глаза. Он хотел извиниться, но что-то внутри ему не разрешало. Сверху давил его статус, такой тяжёлый и не поднимаемый. Парню с этим не справиться.
Пока молодой человек справлялся со своей совестью, переминаясь с ноги на ногу, на которых были надеты дорогие кожаные сапоги, Пабло заметила его сестра. Девушка повернула голову и поспешила к своему брату. Младший Гарсия заметил сестру, которая стала аккуратно пробираться через соседей Дельгадо, и поспешил запрыгнуть на своего коня.
— Пабло! Пабло! — рядом с конём встала Милагрес и взяла того за поводья, не позволяя продолжать движение.
Пабло обеспокоенно посмотрел на свою сестру, что его ноги невольно стали раскачиваться в стременах.
— Куда ты так спешишь? — поинтересовалась Милагрес, чуть прикрывая свои глаза длинными ресницами.
— Я здесь не проеду, как видишь, — голос Пабло дрожал, хоть он и пытался держаться уверенно.
— Знаешь, почему здесь все собрались?
— Откуда мне это знать? — Пабло продолжал неуверенно отвечать на вопросы сеньориты.
— Соседи собрали деньги и подарили Мигелю новую гитару.
— Меня это не волнует. Сестра, дай проехать, — Пабло быстро дёрнул поводья, но Милагрес продолжила стоять на своём месте.
— Тебя это ещё как волнует, Пабло. Я видела тебя тем вечером, — девушка подняла голову и устремила глаза в изменившееся лицо своего брата, — зачем ты это сделал?
— Я ничего такого не делал.
— Не стоит мне врать, Пабло. Будь, пожалуйста, взрослым человеком, чтобы признать свою ошибку, — Милагрес убрала руку с поводьев.
Молодой человек продолжил смотреть на свою сестру, которая прожигала его своим взглядом.
— Ничего не случилось, это была случайность, — Пабло буквально выдавил из себя эти слова.
— Если случайность, просто объясни и извинись.
Парень не нашёл, что ответить, поэтому просто ударил по коню и, произнеся «вперёд», поспешил вдоль улицы к гасиенде.
7 октября 1821 год.
День сегодня был просто ужасный. Ветер бушевал по улицам Мехико, поднимая залежавшуюся пыль с земли. Зелёные листья под натиском срывались с деревьев и летали по воздуху. Мужчины, что перевозили повозки, закрывали свои лица платками и, придерживая соломенное сомбреро, с большим трудом пересекали улицы. Женщины же, которые работали в основном на рынке или на улице спешили собрать вещи и покинуть места своей работы. Ветер мешал работать всем.
Сантьяго закрыл деревянные ставни, которые качались от сильных порывов ветра, и зажёг свечи. Тёплый свет наполнил помещение и создал нужную атмосферу, совершенно иную, которая отличалась от той, что бушевала на улице. Кажется, время здесь остановилось. Таверна продолжала работать, просто народу было не так много. В основном сегодня люди лишь немного выпивали, без желания наполнять свои желудки едой, лишь закуски, поэтому работы у братьев Дельгадо было не много.
Дверь открылась и в таверну зашла сеньорита. Её длинное тёмно-синее платье лёгкими волнами спускалось к полу и волочилось по нему. Молодая девушка,
