— Приятного аппетита, — Алехандро широко улыбнулся и, заправив за ухо волнистую прядь чёрных волос, поспешил оставить сеньора со своим томатным супом с соусом табаско.
Развернувшись, молодой человек врезался в юную сеньориту, которая проходила мимо Дельгадо. Алехандро поспешил извиниться, убирая железный поднос в сторону, но её образ кого-то ему напомнил. Длинное зелёное платье с красными вышитыми цветами на его юбке. Чёрный платок, что покрывал её волосы, открыл кудрявые тёмно-русые волосы. А её ярко подведённые глаза улыбнулись и посмотрели прямо в глаза Алехандро, который стоял достаточно близко.
— Сеньорита, — Алехандро, смутившись, отступил на один шаг, вспомнив в этой девушке ту самую сеньориту, которая была в таверне совершенно недавно, — вы что-то хотите?
— Тебя, — девушка подняла уголок своих ярких красных губ.
— Вы хотите, чтобы я вам опять что-то порекомендовал? — Дельгадо посмотрел в медовые глаза девушки, которые смотрели прямо на него.
— Но, дорогой мой, ты меня не понял, — сеньорита прикрыла свои волосы всё тем же чёрным платком, — скажи мне, когда ты свободен. Мы можем погулять или…
Алехандро поспешил остановить молодую сеньориту, так как понял к чему она клонит. Парень ещё раз оглядел девушку с головы до ног. Она выглядела также подозрительно, поэтому Алехандро никак не мог отделаться от чувства, что эта девушка не та, кого хочет изображать. Богатая и сбежавшая испанка подходило ей как ни кстати. Ни испанка ни сбежавшая и уж тем более ни богатая не могло радовать парня. Всё в её происхождении не давало Алехандро повода чувствовать себя с ней комфортно. Особенно учитывая последние события с Панчо. Они доказали, что богатым нет оправдания. Сантьяго прямо и точно дал понять, что связываться с такими будет себе же дороже, и что он не одобряет подобного рода общение.
— Простите, я не могу с вами погулять или…
— Почему же? — сеньорита нахмурила свои тёмные брови, — я тебе не нравлюсь?
— Си, — Алехандро понял, что это было уж очень грубо, поэтому поспешил исправиться, — то есть я не знаю вас…
— Меня зовут Инесса.
— Какие милые молодые люди, — рядом с сеньоритой и Алехандро показался невысокий пожилой сеньор, который, подправив своё широкое пончо, удобно устроился за соседним столиком. Его полностью седые волосы были собраны в тугой хвост, а на длинном носу с горбинкой покоились очки с толстыми линзами в тонкой оправе.
— Но, сеньор, вы не правильно поняли, — Алехандро посмотрел на мужчину, который продолжал смотреть на них.
— Но? Но я вижу, что вы стоите так близко друг к другу, — после этого сеньор кивнул головой, а Алехандро, смутившись, сделал ещё шаг в сторону от сеньориты. Девушка лишь улыбнулась и развернулась лицом к пожилому сеньору.
— Знаешь, мучачо, смотря на вас, хищную изящную красавицу и молодого неопытного молодого человека, я вспоминаю одно произведение…
— В ущелье Съерра-Мадре, — Алехандро опередила сеньорита, назвав обоим им известное произведение, — Иглесиас.
— Ты знаешь эту книгу? — Дельгадо удивленно посмотрел на девушку, которая изящно подняла одну бровь.
— Это моя любимая книга, — почти шёпотом проговорила сеньорита.
— Так вы оба знаете моё произведение? Это очень даже льстит, что такие молодые люди читают мои книги, — мужчина гордо пригладил свои гладкие волосы, а затем вновь подправил очки, которые немного съехали с носа.
— Ваши книги? — Алехандро резко повернулся в сторону сеньора, который уже заинтересовался томатным супом, что доедал сеньор по соседству, — вы говорите, что вы Альфонсо Иглесиас? Знаменитый писатель испано-мексиканского происхождения?
— Ну не такой уж я и знаменитый, — смущённо проговорил Иглесиас и в который раз подправил маленькие очки.
— Я прочитал столько ваших книг, ну то есть, которые смог достать, — Алехандро нервно зачесал волосы назад и присел рядом с писателем, — их конечно не так много, но я вырос на ваших рассказах.
— Благодарю, мучачо, — Альфонсо весело рассмеялся.
— Я прочитала все ваши произведения, даже переписанный рассказ «За гранью колонии», — сеньорита также присела рядом.
Алехандро обиженно поджал свои узкие губы, так как он даже не читал оригинальную версию этого рассказа, не говоря уже о переписанной. В его детстве не было лишних денег на книги, то что не считалось таким важным и необходимым для ребёнка. Поэтому книги он получал лишь в его дни рождения или даже находил где-то оставленными на улице, а может быть даже и не оставленные. В общем у этой сеньорите явно были деньги, чтобы приобретать такое сокровище, как книги.
— Молодые люди, можно я закажу что-нибудь поесть, — сеньор перевёл взгляд на Алехандро, который быстро встрепенулся и встал на ноги.
После того, как Иглесиас заказал энчиладу с сыром и томатами, он удобно устроился на деревянном стуле. Поедая горячую и вкуснейшую энчиладу, Альфонсо перекидывался несколькими фразами с Алехандро и сеньоритой, которые живо интересовались всем, что приходило в голову.
— Моя матушка привила мне любовь к вашим рассказам. Она всегда в детстве говорила, что вы мыслите отдельно от всего остального мира. Ваш взгляд на жизнь и наше существование были так схожи со взглядами моей матушки. Она любила свою жизнь, но она была очень тяжёлой, до такой степени, что терялась нить смысла в её жизни. Но ваши взгляды заставляли её искать воду в сухой и бесконечной пустыне, — сеньорита грустно подправила платок на своей голове и перевела взгляд на сеньора Иглесиаса.
— Любила? Почему ты говоришь как-будто в прошлом, дорогая? — сеньор через толстые линзы посмотрел на грустные глаза молодой девушки, которые были ярко подведены.
— Она погибла, когда мне было двенадцать лет.
Алехандро сочувствующе опустил голову.
— Хотите, я расскажу вам о своём новом произведение, которому я посвятил бОльшую часть своей жизни, — сеньор Альфонсо достал из своей старой кожаной сумки толстую книгу с потёртыми страницами, — она называется «На подступах к Мехико», — и мужчина указал на первую страницу, где аккуратным и каллиграфическим почерком было выведено интересное название.
— Она будет про мексиканскую войну? — поинтересовался Алехандро, рассматривая предмет на столе.
— Именно, мучачо, — сеньор утвердительно кивнул и перелистнул страницу, — я писал всё то, что видел собственными глазами за последние одиннадцать лет.
— Расскажите пожалуйста, — сеньорита подправила юбку своего платья и, подперев острый подбородок, посмотрела на мужчину.
— Эта книга посвящается народу Мексики, который умеет бороться за свои
