— Я вишню очень люблю, - задумчиво проговорила, вдыхая ароматы варёного мяса, что наполняли комнату, - папа когда-то давно привозил её с города. Я собирала косточки и таскала их в лес за огородом. Всё пыталась прорастить, но ни одно деревце не выросло, - эти воспоминания казались мне такими древними, словно не со мной это было и не в жизни этой.
Доев яблоки, снова приуныла.
Покрутившись, Бьерн, легко поцеловав меня в висок, вышел на улицу. В отличие от меня, бездельницы, у него было много работы.
Глянув в окно, увидела, как оборотень откатил куда-то за деревья большую кадку.
"Там, наверное, река" - догадалась я.
Сколько уже здесь нахожусь, а что снаружи и не знаю. Ведь и не гуляла-то толком.
"Вот дурная, надо было по реке уходить" - вкралась в голову шальная идея, но как только эта мысль мелькнула в моём сознании, я себя отдёрнула. Никуда я не сбегу. Одной глупости хватит, чтобы поумнеть. Ведь, пропаду сразу же и хорошо, если лесной какой меня сграбастает. А вот если охотнички барина…
Ой, нет! Лучше Бьерн!
Я, вообще, за последний час поняла, что мой перевертыш - подарок судьбы. Главное, похитрее с ним, а то больно нрав суров. Ну, ничего, раз обухом не вышло его вразумить, значит, я окольные тропки найду, всё равно по моему плясать начнёт. Женщина я или кто?
Мужчина снова появился в зоне видимости. Сейчас я могла оценить ширину его плеч, плоский живот. Да, что там. Его плечо, наверное, толще моего бедра будет. Я никогда не видела столь мощного мужчину. Заметя мой пристальный взгляд, Бьерн запустил пятерню в густые тёмные волосы и пригладил их. Словно красуясь, он поднял колун над головой и поиграл мышцами груди.
У меня вырвался непроизвольный вздох. А почему бы и нет?! Вот если задуматься. Доберусь я до города, что меня там ждёт? В лучшем случае - грязная работа да домогательства мужиков. Ведь единственная работа, которая мне светит, - это уборщица в таверне или на постоялом дворе. А если останусь с этим лесным - стану женой. И у меня, если он не обманывает, будет дом и дети.
Да, не люб он мне пока, но браки и с меньшего начинались. Может, если присмотрюсь, там и загорится в моём сердце огонёк страсти.
Как ни крути, а мужчина-то видный, сильный, красивый.
Ну и что, что оборотень?!
Ну, должен же у него быть хоть какой-то недостаток.
Взяв ведро из сарая, Бьерн направился снова в сторону зарослей. Мой взгляд прикипел к его обнажённой спине. Появилось яркое желание провести по ней ногтями. Встрепенувшись, покраснела от собственных мыслей.
Вот дожила - о мужчине мечтаю.
Стыдоба-то какая!
Вытащив ноги из таза, я бросила туда отмокать перепачканные в крови и грязи полоски ткани. Сама же на пяточках добралась до двери и замерла там, всматриваясь в заросли. И любопытство жгло узнать, что же там такое: река или так, ручеёк широкий.
Я хоть и выросла в деревне у леса, но дальше первых рунных камней никогда не заходила. Так что даже представить не могла, есть тут водоём какой или нет.
Глянув с тоской на свои босые ноги, пригорюнилась. Ботинки надевать совсем не хотелось: опять себе все пальцы стоп сотру до крови.
— Только попробуй из дома выйти, - раздалось совсем рядом, и из ельника вышел Бьерн. Вид он имел недовольный. - Что же с тобой за беда, а? Ты что не понимаешь, что босой стоять на полу холодном - это верный способ хворь поймать. А ты вот только с утра носом шмыгала.
Я поджала губы, но промолчала. Между тем мужчина прошёл в дом и принялся доставать из своей сумки вещи. На пол рядом с его ногами легла рубаха длинная и отрез ткани. А также вязаные носки, даже на вид тёплые и мягкие.
Взяв вещи, Бьерн подошёл ко мне вплотную и, без предупреждения подхватив под колени, поднял. Испугавшись, я обхватила руками его могучую шею.
— Не бойся, перчинка, не уроню, - прохрипел севшим голосом мужчина.
Покраснев, я отвела взгляд в сторону, а у самой бабочки в животе запорхали. Его объятия казались такими жаркими и волнующими, что мне стыдно стало от реакции своего тела.
Мы миновали небольшой дворик перед домом и углубились в лес. Бьерн прошёл по тропинке через ельник и вышел со мною на руках к песчаному бережку широкой и быстрой реки.
— По-хорошему, нам бы на той стороне обосноваться, да не преодолеешь ты течение. Придётся ждать, пока ножки твои подживут, а потом уж двигаться до ближайшего моста. А это день отсюда быстрым ходом.
Пройдя немного вперёд вдоль берега, Бьерн вышел на небольшую поляну, на которой был установлен чан с железным дном. Под ним весело трещал огонь. А вокруг пылали костры, согревая воздух. Именно так и у нас в деревне по зиме мылись те, у кого бани не было.
— Сейчас вода нагреется, и будешь купаться, - шепнул мне в волосы мой перевертыш.
— Прямо тут - я осмотрелась.
— Да, место скрытое, чего тебе бояться. Я прослежу за тобой.
— Вы что смотреть будете? - пропищала смущаясь.
— Нет, конечно, перчинка - развеселился медведь.
Его смех меня успокоил и я выдохнула.
— … я тебя купать буду, - услышала я продолжение фразы.
Не успела я пискнуть, как Бьерн буквально бросил меня в невысокий чан с уже тёплой водой прямо в одежде. Усевшись на дно, только и могла, что беспомощно хлопать ресницами.
Вокруг горели костры, согревая воздух.
Склонившись, лесной, прикусив губу, опустил руку в воду. И пока я соображала, что происходит, мужчина проворно стянул с меня рубаху. Вздрогнув, опустила голову и обнаружила, что вода совсем не скрывает мою грудь. Но среагировать на такой произвол не успела - рука Бьерна скользнула по моему бедру и ухватилась за резинку коротеньких панталон.
— Нет, - пропищала я, но было поздно: удерживая мои руки, наглый перевертыш ловко стащил с меня нижнее бельё, оставляя обнажённой. Смутившись и изрядно разозлившись, выдернула свои руки из его захвата и прикрылась, как могла.
Такого позора ещё никогда не испытывала.
Я старательно прикрывала небольшую девичью грудь и треугольник русых волос между ног, но казалась Бьерн видит всё насквозь. Мужчина замер, оперевшись руками о бортик лохани, и жадно рассматривал моё тело.
— А может, ну его, благородство это, а перчинка? - на его губах появилась странная дерзкая улыбка.
Мужская грубая рука обхватила мою лодыжку и прошлась верх. Я старательно отводила взгляд, не зная, как реагировать на его слова. Подсознательно понимала - не обидит, но ощущение некой растерянности не покидало. Вынув мою ножку из воды, Бьерн осторожно пристроил её
