Гена беззастенчиво купался в восхищении Киры-Мышки, ощущая непривычную легкость. Он не то чтобы вспомнил беззаботную юность — не было в жизни Гены беззаботной юности, — но на какой-то момент забыл о тяжести ответственности за всё и перед всеми. Операция «Ы» была запланирована на следующий вечер, а пока Ген-директор дурачился и нес всякую романтическую чушь, прерываемую лекциями о Корее. Андрюха молодец, конечно, много рассказывал, но еще больше Колчевский накопал сам, готовясь к поездке. По дороге в отель Гена осознал, что не против продолжить общение в горизонтальной плоскости хоть сейчас, тем более что Мышка была, как велено, послушна и исполнительна. Но возле номера она стояла сонная, как осенняя муха, с трудом удерживаясь на ногах. Ничего, будет завтра. И завтра всё будет.
Генеральный разбудил Киру по телефону, они перекусили «включенным» континентальным завтраком и отправились на выставку. Выступление Гены на площадке было до обеда, поэтому опаздывать не стоило. Он доложился. Вопросов было немного, их обычно и не бывает много на подобных мероприятиях. Мышка, шедшая к трибуне, как на лобное место, в итоге казалась разочарованной.
— А для чего вы вообще здесь выступали? — спросила она.
— Ну, как «для чего»? Какой проект строительства покажется вам привлекательней: который получил диплом международной выставки в Сеуле или тот, который не получил?
— А вы точно уверены, что вам диплом дадут? — засомневалась девушка.
— Что им, за те деньги, которые я заплатил, диплома жалко?
Убедившись, что всё интересное из каталогов и программы уже посмотрено и послушано, Ген-директор засобирался в отель. Готовиться к фуршету. Ему-то особенно готовиться было не нужно. А вот Мышке… Гена уламывал ее на СПА, но девочка категорически отказалась. Может, скромничала. А может, не знала, что это такое и посчитала каким-то видом экзекуции. Хотя эпиляцию, например, сложно как-то по-другому назвать. Но Колчевскому нравился эффект гладкости везде, так что могла бы и потерпеть немного, благо, не за ее деньги. Но в парикмахерскую и на косметические процедуры Гена девушку всё же загнал, намекнув, что не хотелось бы краснеть за спутницу. Эффект превзошел ожидания. Вроде, молоденькая девочка, особых чудес не должно было случиться, но Мышка вся просто засияла. Чуть по-другому уложены волосы, чуть иначе нанесена «боевая раскраска» — и кукольные героини дорам курят в сторонке от зависти. Образ дополняли приличное платье до колена, красиво облегающее тонкую фигурку, и туфли на каблучке. Из украшений, правда, на Мышке была только серебряная цепочка со скромным, но милым зеленым кулоном. Но в этом тоже было что-то… Что-то было, подчеркивающее невинность и юность. Всё-таки есть в чистеньких молоденьких девчонках что-то такое… вкусненькое. Даже если с формами не повезло. А может, и особенно, если с формами не повезло. Этакий запретный плод, который в обычной жизни недоступен, потому что из другого мира. Где бы Гена мог с такой пересечься? Разве что на улице… Но пари развязало ему руки и буквально впихнуло в них изящную светлую девочку-Мышку. Кто Гена такой, чтобы отказываться от подарков судьбы? Дороговато, конечно, это удовольствие ему суммарно обошлось. Но немногим дороже, чем обычные Барышни, если уж честно. К тому же, во-первых, затраты окупятся, а во-вторых, и самому приятно посмотреть на плоды своих трудов. И воспользоваться ими.
На фуршете девчонка произвела фурор и стала чуть ли не самой популярной «фотозоной» вечера. Подошли позавидовать несколько представительных корейцев из верхов. Внимание к Кире со стороны хозяев выставки играло Колчевскому на руку, потому что «большие люди» приносили с собой спиртное и щедро разливали его по всем, кому не жалко (а такой куколке совсем не жалко, и не только разлить, но и вдуть, но кто же даст?). В общем, чисто моральное удовлетворение Гена уже получил. Теперь самое время было перейти к решающему шагу и более глубокому удовлетворению. Колчевский увел вконец засмущавшуюся Мышку ужинать в ресторан отеля.
Сидя напротив Ген-директора и потягивая понравившийся ей макколи, слегка охмелевшая Мышка щебетала какие-то свои благоглупости:
— Геннадий Николаевич, а почему на выставку приехали вы, а не арт-директор?
Ишь ты, с Воронцовым она сюда приехать захотела…
— Кира, — Колчевский подался корпусом вперед, — Мишель умеет делать очень важную штуку — красивости. У него красивости получаются просто образцовые. Но, увы, для того, чтобы зарабатывать деньги, нужно делать не красиво, а как нужно. Нужно делать так, чтобы люди захотели заплатить за это деньги. Мало увидеть красивые идеи, нужно понять, почувствовать, какие из них могут принести доход. В бизнесе одно неверное решение — и все идут ко дну.
— Знаете, — мечтательно улыбнулась Кира, подставив ладошку под щеку, — я когда вас в первый раз увидела, у меня сразу возникла ассоциация с морским волком — капитаном корабля. Вы прямо как ваш отец. — Тут она испугалась, рука выскочила из-под щеки и прикрыла рот: — Я в хорошем смысле этого слова!
Она была такая милая в этот момент, — а, может, всему виной в промилле этилового спирта в его крови, — что Гена ей даже поверил.
— Прямо как мой отец — мой брат. Он тоже пошел во флот, — возразил Колчевский, потянул к себе руку Мышки ото рта и коснулся ее губами.
Кира высвободила руку и вернула е под щеку:
— А мне кажется, вы просто вместо железного корабля построили себе фирму и на ней ушли в своё плаванье, воспитывая матросов и стреляя из пушек по врагам…
Она пульнула в него из пальца-пистолетика и рассмеялась. Потом прикрыла рот и быстро огляделась, не сделала ли чего предосудительного.
— Да что мы всё про меня, — Гена щедро поменял курс разговора, тем более, что слова Мышки царапнули где-то глубоко в душе. — Давайте о вас. Почему у вас
