— Что за хрень, Мартин? — прокричал Соул, пытаясь толкнуть робота в сторону, — он же не умеет управлять, — Аманда! Отключить ручное управление, передаю челнок полностью тебе.
— Требуется подтверждение главного инженера, отдавшего команду, — раздался металлический женский голос.
Я мог угадать выражение лица Соула даже сквозь шлем — поднятые кверху ноздри, напряжённые скулы, выступающие на шее вены и выходившие из орбит глаза. Типичный приступ злости, когда лезут без спроса туда, где человек чувствует себя профессионалом.
— Мартин, твою мать?! — вновь выкрикнул Соул, — мы же сейчас разобьёмся нахрен!
Я лишь молчал, выдерживая паузу, чтобы не взорваться от смеха.
— Спокойнее, мистер Соул, всё полностью под контролем моих механических «клешней» — послышался электронный голос Юпитера, в котором отчётливо читался сарказм.
— Мартин! — Соул выхватил из-за пазухи пистолет «Артемида», — я разнесу нахрен эту консерву.
В этот момент я понял, что явно перегнул палку. Я тихим голос сказал:
— Автоматизировать управление челноком, Аманда.
Соул упал на сиденье, показательно выстрелив себе в голову и проворчал:
— Вроде главный инженер, а ведёшь себя как ребёнок.
— Ну так ты же сказал я зануда, Соул, — из меня вырвался безудержный смех, — ты же не думаешь, что профессия обязывает меня быть чёрствым ублюдком со стальным лицом?
Мой смех подхватил Соул. В который раз было забавно наблюдать за ним. Человек, только что намеревающийся сделать выстрел в самое дорогое, что у меня есть, заливается хохотом, словно младенец. Бывший космопех, лейтенант первых космических сил Земли, один из лучших пилотов боевых «факельщиков» — в который раз отрешённо смеётся вместе со мной, даже не думая о своей работе и профессии.
— Ну так все же мы люди, Мартин, — схватившись за живот и перебивая слова смешками, сказал Соул.
— Суровые непробиваемые мужики, подстраивающие своё поведение под род занятий бывают только в стереотипных произведениях искусства, — подхватил Юпитер, словно пытаясь анализировать происходящее перед его округлыми сетчатыми глазами.
— Что правда, то правда, — глубоко выдохнул я, успокаивая себя, — ну, хорошо, можно хотя бы с музыкой?
— Осталось всего пара километров, давай, — выдохнул Соул, — что-то из древнего, как всегда?
— Конечно, — я подозвал робота к себе, — Юпитер, давай на свой выбор. Ты знаешь мои предпочтения.
— Как пожелаете, мсье Мартин, — пропиликал робот.
Последовала небольшая пауза, после чего на весь челнок раздалась музыка. Отчётливые басы и биты, перемежающиеся с гитарой, заполнили все помещения челнока. Мягкий, плавный мужской голос начал напевать:
«You have forsaken
All the love you've taken
Sleepin' on a razor
There's nowhere left to fall…»[1]
— Как-то слишком драматично, тебе не кажется? — удивлённо спросил Соул, — впервые слышу её, но помнится раньше про такой стиль говорили «музыка реднеков».
— BlackRebelMotorcycleClub — BeattheDevil'sTattoo[2], - выкрикнул я, постукивая в такт музыке, — и не говори спасибо.
— Спасибо, консерва, — толкнув в корпус робота, усмехнулся Соул.
— Рад вам помочь, — пропиликал Юпитер, — одна из моих любимых.
Услышав слова Юпитера, я бросил вопросительный взгляд в его сторону. Он лишь что-то прожужжал в мою сторону и удалился в каюту экипажа, тряся корпусом и размахивая механическими руками взад-вперёд.
Я отвернулся в сторону. В окне виднелся восход ярко-красной звезды, золотистыми лучами пронизывающей остроконечные лазурные пики горных вершин, кольями усыпанных вдоль всего горизонта. Несколько таких вершин окружали небольшой участок густой зелёной растительности, затянутой туманом. Виднелись верхушки деревьев, напоминающие собой смесь пальмы и баобаба.
Между ними перекидывались толстые лианы, охватывая собой всю растительную область. Эти громоздкие змеевидные растения словно отделяли и защищали деревья от остроконечных азуритовых шипов, пронизывающих поверхность планеты. Где-то среди этих зарослей виднелось чёрное подобие земли, словно недавно взрыхлённой.
В голове вновь всплыли отчётливые видения из ночного кошмара: в увязшие в грязи ноги впились костлявые пальцы, разорвав мои икры в клочья. Из корней деревьев виднелись человеческие лица, охваченные пламенем, истошно зовущие на помощь. В пылающих огненных небесах медленно и плавно извивался силуэт гигантского змея, хлопающим своим хвостом по земле, издавая оглушительный треск, тем самым сбивая человекоподобные деревья.
— Мартин, хорош летать в облаках, — послышалось откуда-то издалека, — мы уже перешли на ионные двигатели, вскоре ожидается посадка.
— Да-да, извини Соул, — я нажал несколько кнопок на нижней панели команд, — запрос на открытие шлюза шахты. Сменная бригада во главе с главным инженером Мартином Вингманом прибыла.
Внизу виднелось наше место прибытия. Округлая запечатанная титановая конструкция, впившаяся четырьмя массивными механическими креплениями, напоминающими «клешни», в азуритовые кристаллы поверхности планеты. Шахта уходила на сотни километров далеко вниз. Эти самые крепления служили своеобразными амортизаторами титанической силы, позволяющие удерживать всю конструкцию шахты на поверхности. С каждым нашим продвижением всё глубже и глубже в недра планеты, клешни плавно раздвигались в стороны, всё прочнее углубляясь в азурит.
Странная конструкция, и может не совсем удобная. Это была моя первая мысль, когда я связался с «ТрансРесурс». Но после близкого знакомства с ней я понял, что в этой кампании всё-таки работают гении.
После окончания работ на шахте, отсек с этими самыми «клешнями» и накопленными ископаемыми, самостоятельно отцеплялся от поверхности планеты и автоматизировано отправлялся на ближайшую станцию для доставки ресурсов. Это экономило много сил и времени, а что самое главное для кампании — денежных вложений. Вместо нескольких роботизированных рабочих и грузовых крейсеров, кампания довела доставку до автоматизма. Удешевив тем самым работы и укоротив время доставки, но лишив многих людей места работы.
Одно оставалось непонятным — почему столь гениальное изобретение имеет место быть, но внутри него должны работать простые инженеры и шахтёры?
Мои раздумья прервал электронный голос:
— Мистер Мартин, мы прибыли, — перед моим лицом вертелся Юпитер, — экипаж уже готов к выходу на площадку.
— Экипаж, мы прибыли на шахту, — строго проговорил я в передатчик, — всем проверить герметичность скафандров, настроить передатчики на рабочую волну и надеть пневморюкзаки с респираторами, — я выдержал небольшую паузу, — те, у кого имеется имплантат возвратного дыхания могут воздержаться от подобного.
Раздался небольшой смешок, за которым последовал хлопок по плечу.
— Я и без тебя это знаю, дружище, — голос Соула прозвучал как-то обиженно, словно он не хотел, чтобы я говорил это для всех.
Соул всегда так реагировал на мои слова, при упоминании его, как он считает, неполноценности. Во время одной из боевых операций на Марсе, он получил несовместимые с жизнью повреждения всего организма, в том числе лёгких. Несколько часов длительной операции практически ничего не дали. Его несколько дней держали на аппарате искусственной вентиляции лёгких, он не мог говорить, есть и пить. Попытки вдохнуть воздух приводили к мгновенному безостановочному кашлю и аспирации слюной. Его организм не мог выдержать такого слишком долго, поэтому пришлось вживить имплантаты.
Соул никогда не рассказывал кто мог профинансировать подобную роскошь. Сколько бы я из него это не вытягивал, он лишь отворачивался, почёсывая подбородок и глубоко вздыхая. Не хочется в
