Звук, одновременно похожий на крик и рыдание, вырвался из груди Элизабет. Эшкрофт не обратил на нее никакого внимания. Он почти добрался до середины зала.
Три массивные колонны из обсидиана возвышались в центре склепа, взлетая к самому потолку. Перекрещенные ключ и перо были высечены на полу между ними. Приблизившись, Эшкрофт ступил на символ, подняв в воздух факел Хайда.
– Восхитительно, не правда ли?
Поначалу она не поняла, о чем он ведет речь. Затем свет факела упал на ближайшую колонну. Пар клубился внутри прозрачного камня, обвиваясь вокруг подвешенного в цепях предмета. Словно растревоженный вторжением Хайда, туман закипел, и где-то в его глубинах замерцали вспышки света. Сияние осветило обложку гримуара, покрытую блестящей черной чешуей, обрамленной серебром. Она степенно вздымалась и опускалась, словно книга дышала.
Колонны стояли здесь не для того, чтобы поддерживать потолок склепа. В них хранились гримуары Десятой ступени.
– Либрум Драконум, – пояснил Эшкрофт с истинным благоговением в голосе. – Сделан из кожи Линдвурма, последнего дракона Аустермера, которых истребили еще в четырнадцатом веке. Заклинания внутри него способны вызывать разрушительные штормы, землетрясения и природные катастрофы, которые способны перекроить весь мир…
Он направился к следующей колонне, поднося к ней факел, и задумчиво вздохнул. Там, в цепях, покоилась… пустота. Хотя… там было что-то, подвижное, отражающее свет, подобно зеркалу. Его поверхность текла, словно вода. Пытаясь сфокусировать свой взгляд на этом предмете, Элизабет почувствовала головную боль.
– Оракул, – пробормотал Эшкрофт. – Происхождение неизвестно. Его заклинания позволяют увидеть будущее. По крайней мере, так говорят, однако все, кто читал его, немедленно погибали. Досадно. Я с превеликим удовольствием изучил бы сей занимательный предмет.
Он приблизился к третьей колонне. Сквозь прозрачный обсидиан пламя факела осветило гладкую, пульсирующую поверхность бьющегося сердца. Оно выглядело словно чудовищный нарост на обложке гримуара, его вены обвивали кожу, не давая страницам раскрыться и ритмично вспучиваясь, словно качали кровь. Однако вместо нее их наполняло зеленое сияние – чистая магия, колдовство Дома Торнов. Чары некромантии поддерживали жизнь в этом давно остановившемся сердце.
– А, «Хроники Мертвых». – Эшкрофт постучал по колонне, задумчиво улыбнувшись, когда сердце сжалось в ответ на стук. – Те, кто попытается открыть сей гримуар, тут же становятся жертвой его чар. За исключением тебя, Натаниэль. Это твоя книга. Она взывает к тебе, в этом нет сомнения. Не желаешь познакомиться с работой своего предка поближе?
– Не смей, – прохрипел Натаниэль, схватившись за прутья решетки так, что костяшки пальцев побелели.
Элизабет ощутила прилив ярости.
– У тебя ничего не выйдет! – закричала она сквозь решетку. – Тебе не удастся подчинить себе Архонта! Он разрушит наш мир. Когда ты призовешь его, то будешь первым, кого он прикончит.
Эшкрофт остановился, вытаращившись на них и приложив ладонь за ухо.
– Признаюсь, у меня никогда не получалось читать по губам, – произнес он наконец и издал грустный смешок. – Вы просите меня остановиться, не так ли? Ах, мисс Скривнер, вы не понимаете. Вы не сможете понять меня. Это предназначение перешло ко мне от моего отца, а ему – от его отца и так далее, на три сотни лет назад. Я – лишь часть чего-то большего. – Он откинул голову назад, глядя на верхушку колонны. – Имея мощь Архонта в своем распоряжении, человечество преобразится. Не будет болезней, нищеты или войн. Наступит изумительная, блистательная эпоха, в которой все будет возможным и любая мечта станет реальностью…
Он замолчал. Воодушевление блистало в его глазах. Даже сквозь обличье Хайда прорывался магнетизм Эшкрофта.
Канцлер в самом деле верит в то, что говорит, в ужасе подумала Элизабет. До всей глубины души он считал себя не злодеем, а героем.
Эшкрофт прокашлялся.
– Посмотрим. – Он вступил в круг, разглядывая знак Духовенства на полу. – Корнелиус столкнулся с какими-то проблемами при постройке этой библиотеки. Как же освободить гримуар из переполненного железом склепа, похороненного в нескольких сотнях метров под землей? К счастью, само Духовенство и обеспечило решение проблемы.
Он потянулся, чтобы вытащить меч Хайда из ножен, и резко остановился. Рука Наставника сомкнулась на рукояти, ее мышцы надулись от оказываемого сопротивления. Лицо покраснело от того, как два сознания одновременно боролись за контроль над телом. Надежда наполнила Элизабет.
– Видимо, железо ослабляет магию Эшкрофта. – Она повернулась к Натаниэлю, уставившемуся на Хроники с лицом, белым как лист бумаги. Девушка поняла: он не услышит то, что она скажет ему. Вместо этого Элизабет задала вопрос Сайласу. – Ты сможешь как-то туда попасть?
Демон стоял в нескольких шагах позади них, словно призрак в темноте. Он шагнул вперед, потянувшись к решетке. Тревога переполнила ее, однако его рука остановилась в нескольких миллиметрах от толстых прутьев из закаленного железа.
– Боюсь, нет, – ответил он. – Эти ворота были созданы для того, чтобы не впускать туда существ, подобных мне. Даже если бы я мог туда попасть, это отняло бы большую часть моих сил.
Неудивительно, почему Сайлас стоял в сторонке. В дьявольском красном сиянии расплавленного железа он выглядел совершенно изможденным и больным.
Звон металла, ударившегося о камень, вернул ее внимание обратно к Эшкрофту. Он сильно наклонился вперед, почти выронив оружие, но все же ему удалось высвободить меч Хайда. Пока она с тревогой наблюдала, он со скрежещущим звуком подтащил клинок к символу Духовенства и установил его вертикально, опустив на него весь свой вес. Затем, подобно ключу в замочной скважине, конец лезвия меча утонул в скрытом в центре символа механизме. Покрывшись потом и дрожа от прилагаемых усилий, Эшкрофт повернул его по часовой стрелке.
Какую-то долю секунды ничего не происходило. Затем резкий металлический звук разнесся по пещере. Земля содрогнулась, заработали невидимые шестеренки пробудившейся ото сна огромной машины Великой библиотеки. Иззубренная трещина расколола потолок. У дальней стены склепа огромный обсидиановый ангел с бесстрастным и неподвижным лицом повернулся, движимый не то магией, не то действием шестеренок. Поток расплавленного железа из его ладоней сократился до пары капель. Повернувшись, он перекрыл канал, и ров у его ступней медленно осушился.
В том месте, где прежде стоял ангел, образовался проход. Но глаза Элизабет были прикованы только к потолку, трещина на котором прошла по стене пещеры и расколола камень над решеткой. Схватившись за прутья и расшатывая их, она почувствовала небольшой сдвиг.
Эшкрофт согнулся пополам. Лицо Хайда странным образом искажалось. Спотыкаясь, он поплелся в сторону колонны с Хрониками, в последний момент оперевшись на нее ладонью, которая то и дело сжималась в кулак. Другой рукой он неуверенно поднял ключ Наставника и направил его к отверстию в колонне.
У Элизабет все еще оставалось время. Эшкрофт промахнулся раз, другой, скользя ключом по камню. Девушка с разбегу бросилась на решетку. Та прогнулась под ее
