— Мы поняли, Степанида, — прошептала Веста, глядя в пол, когда Степка закончила свой рассказ, — ты хочешь, что бы мы ушли…
— Глупости какие! — возмутила хозяйка домика, — куда вам идти?
— Ну, я не знаю, — девушка пожала тонкими плечиками, — мы выпустились из детского дома и жили у одной знакомой. Та разрешила пожить у нее недолго, пока работу найдем. Но… мы не нашли. А потом нас похитили… Можно попробовать вернуться к ней, но там и места мало и…
— Никуда вы не пойдете! — сказала Степанида твердо, — здесь вам есть где спать и что есть! Живите сколько хотите! А рассказала я вам все, чтобы вы понимали с кем имеете дело. У меня семь женихов, свадьба через две недели, и куча проблем. И раз уж мы делим одну жилплощадь, вы должны знать и о других обитателях дома…
И далее последовал рассказ об охоронниках, медведе и рыкое. Больше всего девушки поразились тому, что медведь один из женихов, пожалуй даже больше, чем существованию домовых и гигантских котов-телохранителей.
— Как, жених? — пискнула Беляна, та из сестер, которая была более разговорчивая и менее робкая, — а он ведь… зверь?!
— Так сложилась, — улыбнулась Степка.
— А как вы будете… — тут Веста пнула сестру локтем, та осеклась и проблеяла, — ну, целоваться…
— Доживем до свадьбы — увидим, — уклончиво проронила Степка, подумав, что этот вопрос и ей важен. И еще один. Шибко интимный и пожалуй, крайне важный. Который и собиралась кое-кому задать… утром на Полянке.
«Ни стыда, ни сорому, ни в котору сторону»
На рассвете, на родной Полянке, Слагалица совершила положенный ритуал с пробежкой и купанием, и лишь тогда, закутавшись в огромное полотенце, воззвала к богине в последний, третий разок.
— Чего кручинишься, Слагалица? — богиня появилась тотчас, присела на бережочек, косу длинную в воду опустив, да на Степку с интересом поглядывая.
— Да вот, вопросы разные тревожат, — вздохнула Степанида, — сомнения…
— Поведай, может советом подсоблю каким…
— Ох, с чего начать-то. А спрашивать можно только о свадьбе, или вообще обо всем?
— Не на всяк вопрос мне ответ ведом, все больше по части любови да супружества я. Однак, ежели смогу, отвечу. Начни с того, что пуще всего тревожит.
— Пуще всего… Хорошо. А скажи мне, пожалуйста, может ли быть, ну, чисто теоретически, у Слагалицы больше женихов, чем семь? — Степка нервно мяла угол полотенца, ужасно боясь сегодняшних ответов. Порой, благо оставаться в неведении. Да разве эту роскошь Степка могла себе позволить?
— Дык, — усмехнулась богиня, — Слагалица, она же, всесветная дева. Не совру, ежели скажу, что многим мужьям подойдет.
— То есть, как? — опешила Степанида, — что значит «подойдет»? Женщина ведь не сапог…
— А люди друг другу, как нога и сапог подходить и должны. Правильное у тебя сравнение, — теперь Леля улыбалась еще шире, — чтоб не терло, да не давило. Муж нога, а жена — сапог.
— Тогда что же, Слагалица это сапог размера «free»? — возмущенно воскликнула женщина, почти обидевшись.
— Не совсем уразумела слово диковинное, — все так же спокойно говорила богиня, — но думаю, ты верно сказала. Сапог, который подойдет, уж прости за сравнение, на многие ноги.
— Час от часу не легче! А критерий какой? Кому не подойду?
— Плохим, бесчестным, подлым, злым, негодяям… всем тем, от кого рожать будущих Слагалиц не следует.
— А, хм… закодированность от плохого генофонда? — эта мысль Степе понравилась, — типа иммунитета против подонков, алкашей и жмотов?
В ответ Леля только головой покивала, видно слегка ошалев от обилия слов непонятных. А Степанида примолкла, задумавшись, что пожалуй, ценное качество привили боги Слагалицам, по умолчанию отсеивая недостойные партии. А что, здорово ведь? Всем бы женщинам такое. А потом спохватилась, что вопросов еще полно и снова принялась расспросы водить.
— Хорошо. Раз уж я такая «универсальная», то получается, потенциальных женихов может быть много?
— Достаточно, — кивнула Леля, — но от того, что ты последняя, а потому самая сильная, ведь вся силушка в одной тебе собрана, то и женихи могут быть самые из самых. Не думаю, что таких в этом мире прямо тьмища.
— В этом… а в… том?
— В том, говоришь… так а в том мире живых-то нету, — в этот раз Леля улыбку сдержала, пристально на Степу поглядев, — разве, только за владыку замуж. Но кто же за него добровольно пойдет?
— Ну да. Типа за этих я прямо жуть как хотела, — фыркнула Степка, да только развивать тему навязанного брака не стала. У всех своя правда. Однако сказала «хотела», а не «хочу». Уж себе-то к чему врать, сейчас она как раз хотела. Что и пугало. Ну да не об том речь.
— А в гаданиях ты разбираешься? Я вот погадала на свою голову… да так, что не пойми куда попала, — и поведала Степа о своем приключении.
— Диво дивное, случилось с тобой, — Леля обеспокоилась, на ноги поднялась, очи ладонью прикрыв, — видно, велика сила твоя, раз супругой владыки Нави могла бы стать.
— Прямо не печалюсь вот нисколечки, что не стала!
— Согласная с тобой. Живым место среди живых! Однако, что странно. Не ходят просто так люди в Навь. Мало у каких богов такие умения имеются.
— Так я не ходила, это все гадание!
— Ходила, раз тебя охоронники потеряли. Во время гадания люди не исчезают из своего мира. Не имеет никакое гадание сил таковых. Значит это ты их имеешь.
— Едрена Матрена! — Степка тоже подскочила, — как имею? Еще и это на мою голову?
— Я не знаю, Степанида. Просто рассуждаю. Занятная история с тобой проключилась. Из богинь только Ягиня и могла в Навь ходить.
— Ягиня? Это не та ли, которая ворота в мир мертвых открывала? Мне Гор рассказывал.
— Она самая. А хочешь, поведаю про нее, чего не ведомо людям? — Степка кивнула, не отказываться ведь от предложенного, — любовь у нее великая была, с самым Велесом, — Леля вдаль поглядела, косу поправила и принялась рассказывать долгую байку. — Ягиня красой обладала редкой, не устоял сам Велес перед ею. Да и она перед им. Полюбились они. Как встретились очами, поняли тут же — созданы друг для друга. Не раздумывая стали мужем и женою. Да только матери Велеса невестка не угодила. Уж не помню по какой причине, пустяк думаю какой, ведь Ягиня пригожая была не только телом, а и душою. Добрая, наивная, аки дитя. Но не пришла ко двору и все тут. Вот и сжила ее со свету мать Велесова.
— Очуметь свекровь…
— Мало того, что отравила, еще и тело спрятала. Едва нашли. Велес вернул жизнь любимой супруге, однако вынужден был сам
