– Конечно, ваше высочество.
– Эн… – Принц подошел еще ближе и аккуратно взял меня за руку. – Вы позволите пригласить вас…
– Не нужно. – Я медленно освободила руку и спрятала ее за спиной. – Не обижайтесь, но…
– Я вам не нравлюсь?
Я замолчала и закусила губу, страшно смутившись. Никогда в жизни не говорила о таких вещах прямо и… не уверена, что смогу. Да и что тут можно ответить? Нравится же. Но он ведь принц!
– Эн, пожалуйста, дайте мне шанс.
Защитник… И ведь наверняка сейчас куча народу прилипла к оконным стеклам, наблюдая эту сцену и перемывая кости Арчибальду и мне. Принцу-то ладно, а мне же сюда возвращаться завтра утром!
– Ваше высочество… Я не могу. Пожалуйста, простите, – почти прошептала я и тут же быстро пошла прочь, надеясь, что Арчибальд не станет меня догонять.
Не стал. И правильно. И я сама тоже все сделала правильно. Но почему тогда так больно дышать?..
Ближе к вечеру браслет связи вновь завибрировал. Берт в это время как раз ужинал и, покосившись на экран, улыбнулся – Валлиус.
Удивительно, как Брайон продержался столько времени. Наверное, думал, что он сам будет его беспокоить, расспрашивать про Эн, а Берт проявил поразительное отсутствие любопытства, и главврач Императорского госпиталя заподозрил неладное.
Арманиус на его месте тоже бы всполошился. Но он просто не мог повторять сценарий «прошлой» жизни и опять расспрашивать всех об Эн. Зачем? Никто ведь не будет играть в Гектора Дайда и пытаться выяснить, откуда у Берта информация.
– Ты как себя чувствуешь? – поинтересовалась проекция Йона, которую Арманиус мог различить только в общих очертаниях.
– Лучше. И ожоги проходят, и вижу четче. А контур… ну уж какой есть. Выживу и с таким.
– Еще рано отчаиваться, – возразил Валлиус. – Эн только начала лечение. Она, знаешь ли, вполне способна сотворить чудо.
– Знаю. – Берт улыбнулся и почувствовал себя отомщенным за «прошлую» жизнь, когда Брайон запнулся и замолчал на полуслове.
– Я как-то ожидал, что ты будешь меня расспрашивать про нее, – признался он в конце концов через несколько секунд. – Даже прокручивал в голове, что буду тебе отвечать. А ты… к кому-то другому, что ли, обращался?
– Ну да, – пожал плечами Берт. – Я же понимал, что ты мне ничего не расскажешь. Вот и выяснил все у парочки коллег.
– Угу. Ну… и что ты думаешь?
Арманиус усмехнулся. Что он думает? Ответ был очевиден.
– Что я идиот.
На следующий день, когда я пришла к ректору, в окно светило яркое солнце, и я на миг зажмурилась… и замерла, услышав радостный голос Арманиуса:
– Эн, я тебя вижу! Пока не очень четко, но уже гораздо лучше! Подойди поближе.
– Конечно, видите, – проворчала я, чтобы скрыть неловкость, и подошла к дивану, на котором сидел архимагистр. Он счастливо улыбался, вглядываясь в мое лицо. – Завтра-послезавтра зрение полностью восстановится. И ожоги скоро совсем пройдут. Как у вас с ходьбой?
– Неплохо. – Он все смотрел на мое лицо, словно не мог насмотреться. Эн, о чем ты вообще?.. Просто он видит тебя в первый раз! Ему интересно! – Я уже почти не спотыкаюсь каждую секунду.
Я не выдержала и рассмеялась.
– Хорошо, я очень рада. Снимайте халат и ложитесь, начнем с ожогов. Сегодня мы с вами в последний раз займемся ими и глазами, а с завтрашнего дня уже будем только контур восстанавливать.
Архимагистр согласно кивнул, и я приступила к делу.
Ожоги действительно почти прошли, но в этом был и определенный минус. Тело ректора из больного становилось здоровым, а значит, привлекательным. Нет, в любом другом случае я не обращала бы на это внимания, но… не в этом. И периодически мне нестерпимо хотелось остановить движение ладоней, сжать пальцы, почувствовать тепло кожи… Неправильные мысли. Но если бы я могла их контролировать!
– Завтра Совет архимагистров, – заговорил вдруг Арманиус, и лицо его при этом было каким-то странным. Словно он ощущал неловкость от того, что именно говорил. – На нем будут обсуждать закон, который лоббирует Арчибальд. Про титулы не по наследству, а за заслуги перед империей.
Я, еще не отошедшая от мыслей про то, как мне хочется просто погладить кожу ректора – без всякой мази, не сразу поняла, о чем он говорит. А когда поняла, все равно не поняла, при чем тут я.
Между тем Арманиус продолжал:
– Что ты думаешь об этом законе, Эн?
– Ну… – протянула я, заканчивая с грудью, и попросила: – Переворачивайтесь. Я думаю, что он необходим, но вряд ли его примут.
Архимагистр кивнул, переворачиваясь ко мне спиной.
– Да, я тоже так думаю. Сейчас у нас, по сути, временное рабство. Неаристократы учатся и работают, но при этом они обязаны платить налоги, в отличие от аристократов. Лишаться постоянного притока денег нет никакого смысла.
– Несправедливо.
– Конечно. Но ты сама все понимаешь, Эн. И Арчибальду, если он хочет добиться успеха, стоит прописать в законе более четкие условия дарения и передачи титулов. Того, что я видел пару недель назад, слишком мало. Ему следует подойти к этой работе более скрупулезно, расписать все подробнее, но, если Арчибальду скажу об этом я, он не станет меня слушать.
– Почему? – Я удивилась. Его высочество никогда не производил на меня впечатления человека, который не умеет слушать, да и… он ведь начальник Арманиуса.
– У меня с ним не слишком хорошие отношения. Так уж получилось. К моему мнению принц не прислушается. А времени уже в обрез, заседание Совета завтра. Поговори с ним сама, Эн. Арчибальду нужно надавить на слабые места архимагистров из неаристократов и на титулованных магов, которые хотели бы, например, жениться на неаристократках. Таких в Совете достаточно.
Я задумчиво намазывала ректору спину, не обращая внимания, что уже не столько намазываю его, сколько просто глажу. С учетом того, что случилось накануне… Конечно, мне совершенно не хотелось встречаться с Арчибальдом. Но закон… Его необходимо принять.
– Хорошо, – сказала я в итоге. – Я поговорю с ним, обещаю.
И только в тот момент, когда Арманиус удовлетворенно кивнул, я неожиданно осознала…
Защитница, а с чего он решил, что принц будет меня слушать? Поначалу я не задумалась об этом, увлеченная собственным наваждением, но теперь… Неужели до ректора тоже дошли слухи про нас с Арчибальдом? Хотя нет никаких «нас», есть отдельно я и отдельно принц.
– Архимагистр… – начала я неуверенно, но он меня перебил:
– Эн, ты можешь называть меня просто Бертран или Берт. Мы ведь уже не в университете, да и архимагистр из меня теперь так себе.
От неожиданности я замерла, растеряв свои вопросы.
– Я буду рад, если ты оставишь официальность. Но, конечно, это твое дело, и, если тебе некомфортно, я не обижусь.
Вместо ответа я пробормотала:
– Переворачивайтесь, займемся глазами.
Арманиус послушался, никак не прокомментировав отсутствие моего ответа на свое предложение. А я поспешила сменить тему, пока окончательно не сошла с ума от смятения и неловкости.
– Почему вы думаете, что Арчибальд будет слушать мои советы по поводу доработки закона? Я ведь… – Я запнулась, но все-таки закончила: – Я ведь ему никто.
– Ты его вылечила, – пояснил ректор, глядя на меня внимательно и серьезно. – И он доверяет тебе, Эн. Мы всегда доверяем врачам, которые нам помогли.
Я улыбнулась, расслабляясь.
– Так говорит Валлиус.
– Я знаю. –
