Гермиона Грейнджер, директор благотворительного фонда при Министерстве магии, ворвалась в свой кабинет и яростно захлопнула дверь, ошеломив ожидавшего ее там гостя. В первую минуту она даже не заметила Гарри Поттера, сидевшего тут же на небольшом диванчике, и со злостью швырнула документы, что держала в руках, сначала на рабочий стол, а потом и вовсе в корзину для мусора, стоящую рядом. Тяжело дышащая и явно расстроенная Гермиона сжала кулачки и, отойдя к зачарованному под океанский пейзаж окну, молча уставилась в него.
— Эй… — тихо позвал ее приятель. — Ты в порядке? Что, совсем всё плохо?
Поначалу он готов был рассмеяться над таким безудержным негодованием, но улыбка сползла с лица, когда увидел ее расстроенное и измученное лицо. Что поделать… Гарри любил Гермиону как своего лучшего, самого близкого друга. И считал ее одним из самых удивительных людей, с которыми удалось познакомиться. Она была любящей, доброй и понимающей. И это казалось ему главным, особенно, если не брать в расчет ее склонность к недоброму сарказму, порой так и обуревавшему Гермиону. Понятно, что иногда она могла обидеть, но и честно извиниться потом, за что Гарри ценил ее еще сильней.
Сегодня она выглядела уставшей. Одетая в брюки цвета хаки (которые были ей велики, по меньшей мере, на три размера), отвратительный шерстяной свитер (скрывающий, а точней, уродующий фигуру) и пару коричневых кожаных ботинок (определенно видавших виды) Гермиона выглядела так, что назвать ее симпатичной мог бы, пожалуй, ну очень непредвзятый наблюдатель. Тем более что волосы, стянутые на затылке в какой-то неопрятный узел, и несколько прядок, небрежно спадающих на лицо, очарования ей тоже не добавляли.
Услышав чей-то голос, Гермиона испуганно повернулась, но потом увидела, что это Гарри, и заметно расслабилась. Только раздраженно вздохнула, устало опускаясь в офисное кресло.
Собственно говоря, эта история раз за разом повторялась каждый квартал. У Министерства магии всегда находились средства для разработки новых заклинаний и зелий, для развлекательных мероприятий или приемов иностранных магов, но вот беда… денег для увеличения бюджета на благотворительность не хватало почему-то постоянно.
— Это уже не смешно, Гарри! Я… презираю политику… И политиков! — она в отчаянии хлопнула ладонью по подлокотнику.
— Я так понял, тебе опять не увеличили бюджет фонда.
Гарри прекрасно знал, что Гермиона постоянно экономит, чтобы на самом деле сделать что-то хорошее. Даже вкладывает собственные средства. Понятно, что она вынужденно сократила несколько проектов из своего списка, в основном это были образовательные стипендии, чтобы перенести деньги в программы, обеспечивающие людям основные потребности, такие как жилье и лекарства.
— Конечно не увеличили! Но зато увеличили бюджет на создание зелья для лечения эректильной дисфункции! Нет, ты представляешь?! У людей столько проблем, а министерство спонсирует разработку зелья, которое поможет старым развратникам трахаться как можно дольше. Это просто безобразие, Гарри. Безобразие, не имеющее никакого смысла! Приоритеты магического правительства явно нуждаются в пересмотре… — она закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, а потом, чтобы успокоиться, достала из ящика своего стола колу и шоколад. Гарри знал, что она всегда заедала свои расстройства чем-то, содержащим кофеин, и какими-нибудь сладостями. — Прости, пожалуйста, Гарри, я даже не спросила, что привело тебя сюда.
— Брось. Я же знаю, что ты должна была выговориться, — тот провел пальцами по волосам, чем еще больше взлохматил их. — Гермиона, мне нужно задать тебе несколько вопросов…
— Хорошо. Задавай, — она сделала большой глоток и замерла в ожидании.
— Таинственная грабительница снова объявилась… — медленно произнес Гарри, покачав головой. — Ну… та, которую газеты называют «Леди в маске». Прошлой ночью она попала на бал, там собирали средства для нового спектакля. Как обычно, ограбила нескольких человек: обчистила карманы и стащила какие-то ювелирные украшения. Ты же знаешь, на этих балах собираются только богатые чистокровки. Свидетели утверждают одно и то же: она — молодая женщина, одетая в черный костюм, с длинными темными волосами и в черной маске.
— И это всё? — откинувшись на спинку кресла и сделав еще один большой глоток, поинтересовалась Гермиона.
— Абсолютно. Больше ничего. Кто бы она ни была, эта негодяйка отлично заметает следы. Ее магическую ауру невозможно уловить: она или не использует магию, или невероятно искусна в заклинаниях. Понимаешь, она не оставляет улик, которые могли бы обнаружить даже продвинутые магловские методики… — Гарри явно выглядел расстроенным. — Гермиона, мне нужно знать: получала ли ты еще одно анонимное пожертвование?
— Нет, ничего не пришло. Пока не пришло. Послушай, Гарри, у вас нет способа выяснить, от кого приходили предыдущие пожертвования — от нее или от какого-нибудь доброго самаритянина, не нуждающегося во всеобщем признании, — та усмехнулась, заметив несогласный и даже слегка возмущенный взгляд приятеля.
— Гермиона! Это. Не. Совпадение. Она сказала кому-то из жертв, что их деньги пойдут на благое дело. Да и чем еще объяснить, что твой благотворительный фонд получает анонимные пожертвования в течение недели после каждого ее… мероприятия? Ты прекрасно знаешь, что деньги приходят от этой воровки! — он потянулся к столу за кусочком шоколада и, скептически фыркнув, вернулся в диванчик.
— Гарри, я ничего не знаю. Пожертвования доставляются в немаркированном конверте вместе с запиской о том, как их использовать. На конвертах нет ни почтового штемпеля, ни адреса, ни подписи, поэтому я отказываюсь размышлять на эту тему. Я, знаешь ли, просто благодарна за увеличение своего бюджета, — она протянула ему колу. — А кто подал жалобу?
— Несколько ограбленных богачей, но на самом деле скажу прямо: не так много она у них и отобрала. Драгоценности, меха, какие-то карманные деньги. Люди говорят, что она никогда не была жестока и вела себя очень корректно и вежливо. Женщинам она, конечно, нравится меньше: те так и норовят назвать ее потаскухой. Но вот мужчины утверждают, что она очень красива, даже несмотря на маску. Никто не узнаёт ее голос или фигуру, но, по-видимому, она использует какое-то специальное заклинание, потому мы и не можем понять, чья палочка работает. Короче, эта мошенница действительно знает, что делает… — расстроено закончил он, но факт оставался фактом: воровка и впрямь исчезала совершенно бесследно.
— Господи… Неужели кого-то действительно волнует тот факт, что она взяла у них несколько безделушек и карманные деньги? Особенно, если учесть, что используются они для доброго дела… — задумавшись, тихо произнесла Гермиона.
— Меня волнует, Гермиона! Потому что эта женщина нарушает закон и мешает мне защищать его. Мы не можем позволить, чтобы люди, вообразившие себя Робин Гудом, грабили богатых, чтобы накормить бедных! — вспылил Гарри.
— А я
