— Извини, Драко, кажется, я забыл о нашем бранче и немного отвлекся, — Люциус вытащил руку из рубашки и быстро запахнул ее. Он полагал, что Гермиона тут же спрыгнет с него и отойдет как можно дальше, но она этого не сделала. Нет, перебирая руками и ногами, она перебралась к нему за спину и уставилась на бывшего однокурсника через его плечо.
— Доброе утро, Драко, — Гермиона широко улыбалась, наслаждаясь его очевидным дискомфортом от того, что этим утром Драко поймал их с отцом врасплох.
— Что… но как, когда? — растерявшийся, он запнулся, потирая висок.
— Что тебя удивляет? Это называется секс. Ты женат, думаю, нам не нужно объяснять тебе подробности. Захочешь, тебе и Астория все популярно объяснит. Когда? Всю прошлую ночь и большую часть утра, — Гермиона улыбнулась и наклонила голову, чуть прикусив плечо Люциуса, но все время глядя на лицо Драко. Тот выглядел почти больным, и от этого ей ужасно хотелось расхохотаться.
— Отец, но она же грязнокровка, младше тебя вдвое! Плюс к тому, что она — Грейнджер! — голос Драко дрогнул, он почти пребывал в панике.
— Забавно, но я обнаружил, что, когда я с ней, меня абсолютно не волнует чистота ее крови. И кажется, она совсем не возражает против моего возраста. Так почему я должен жаловаться на это? Что касается того, что ее фамилия Грейнджер, не скрою, это немного озадачивает и меня… — он усмехнулся и сильнее впился пальцами в бедра Гермионы после того, как та снова укусила ему плечо, только уже немного сильнее.
— Хорошо, кто ты и что ты сделала с моим отцом? — с подозрением впился в них взглядом Драко.
— В чем дело, Драко? Никак не можешь справиться с тем, что твой папа немного повеселился со своей подружкой? — Гермиона насмехалась.
— С подружкой? Со своей подружкой?! — возмущенно воскликнул Драко, все еще ничего не понимая. Все, что происходило сегодня в Малфой-мэноре, откровенно шокировало его.
— Думаю, что я уже немного стар, чтобы использовать подобную терминологию, но в целом — да, Гермиона теперь моя подруга, — Люциус внутренне сжался при мысли о том, что она будет представлять его людям как своего парня. Ночью, когда они были вдвоем, а иногда и во время секса они, конечно же, легко обсуждали свои отношения. Это еще куда ни шло. Тем более что накануне уже решили: они начнут постепенно узнавать друг друга — встречаться, проводить время вместе и давать развиваться отношениям естественно.
— Ты же не можешь говорить все это серьезно?.. — Драко прислонился к дверному проему и уставился на них обоих. Они с Люциусом выглядели сейчас словно слегка провинившиеся подростки или же как возбужденные молодожены. — Ладно, хорошо, думаю, ваше сумасшествие со временем пройдет. Но, скажите мне на милость, почему в это время суток вы находитесь в гостиной почти голыми?
— Просто мы играли в Марко Поло, — улыбнулась Гермиона самой настоящей слизеринской улыбкой.
— В Марко Поло? Голыми?
— Не голыми, это преувеличение. Когда ты вошел, мы только собирались раздеться, — Гермиона спрыгнула с Малфоя и, обойдя его, обняла за талию и прижалась.
— Да вообще… должен сказать, что пройдет немало времени, пока я смогу смириться с мыслью о том, что вы можете быть голыми вместе, — он заметно вздрогнул и попытался не смотреть на приятную округлость бедер Гермионы, выглядывающую из-под рубашки своего отца. Нет, он определенно мог понять, почему отец возжелал эту грязнокровку, он просто не мог понять, как именно все это произошло. Как и почему Гермиона Грейнджер, эта маленькая заучка и героиня, эта «мисс войны» и «королева благотворительности» смогла забыть обо всем, что произошло между ней и его отцом, и, тем более, увлечься им?
Люциус заметил восхищенный взгляд Драко и нахмурился, притянув Гермиону ближе и давая понять, что она его собственность. И это острое чувство ревности оказалось для него довольно шокирующим: очень и очень давно он не испытывал чего-то подобного, когда думал о женщине.
— Думаю, сегодня нам стоит пропустить запланированный бранч, Драко. Мы можем обсудить дела и в следующий раз, — категорично заявил Люциус, бросая на сына выразительный взгляд, ясно сообщающий о том, что он не собирается извиняться ни за свое решение относительно его отношений с Гермионой, ни за сами отношения.
— Правильно, почему бы тебе просто не отправить мне сообщение, когда ты найдешь для меня время, а сейчас мне лучше удалиться и позволить вам вернуться к…
— Вернуться к играм в диких обезьян? — закончила со смехом Гермиона и взвизгнула, когда рука Люциуса хлопнула ее по ягодице.
Лицо Драко стало алым, как гриффиндорская квиддичная форма.
— Спасибо, Грейнджер, особенно за ту мысленную картину, что нарисовал мне твой комментарий, — бросив напоследок на них довольно растерянный взгляд, Драко повернулся и вышел из комнаты. Он направлялся к входной двери, чтобы вернуться домой в следующий раз. И изо всех сил постараться не думать о том, что в эту минуту отец трахается на полу гостиной со знаменитой грязнокровкой.
— Тебе понравилось над ним подшучивать, не так ли? — спросил Люциус, обняв ее и приподняв с пола.
— Ты видел его лицо… Как же я могла не наслаждаться этим? — она обняла его за шею, ногами снова обхватила за талию, когда Малфой уже нес ее на бархатное канапе, стоящее в углу. Люциус крепко обнял ее, уложил на подушки и накрыл своим телом.
— И не стыдно тебе за нас? — спросил он, расстегивая оставшиеся пуговицы на ее рубашке.
— Если я собираюсь делать это с тобой, то буду делать и под открытым небом, не крадучись и не прячась ни от кого, — она уже извивалась под ним, ладошки уже скользили по его животу, находя шнурок на его пижамных штанах и толкая их вниз по его бедрам.
— Мы сейчас, случайно, не об эксгибиционизме? — он расстегнул ее рубашку, обнажив грудь, которой был так очарован.
— Бог с ним, с эксгибиционизмом… Мы уже прошли его раньше, — Гермиона пальцами обвила член и погладила, прижав его к животу, пока Малфой продолжал ласкать ее грудь. — Полагаю, тебя больше волнует сам факт наших отношений, если, конечно, ты не передумал продолжать
