- Взгляните на меня, прекрасная аэра! - разливался блондин. - Наполните моё страдающее сердце надеждой! Дайте почувствовать, что я небезразличен вам. Или низвергните в пучину отчаянья...
«А сначала он таким идиотом не выглядел...» - мелькнула раздражённая мысль. Но Лан послушно посмотрела на аэра, который пятился, действительно размахивая руками, как заполошная курица. И замерла на месте.
- Осторожнее...
- О какой осторожности вы говорите, когда отобрали у меня разум?
- Да нет же...
- Не нет, а да! Я способен думать только о ваших сладостных объятьях!
- Стойте!
- Я не в состоянии остановиться! Даже зная, что мои слишком смелые речи могут вас смутить...
- Стоять на месте, кретин! - рявкнула Кайран.
Элв, наконец, остановился, недоумённо и обиженно лупая круглыми глазами. Его макушка едва разминулась с огромной, серой, тихо гудящей грушей, свисающей с ветки. Всего на ладонь, но разминулась же. Лан облегчённо выдохнула и осторожно отступила.
- Идите за мной. Только тихо, - прошептала элва, хотя никакой необходимости в этом не было. Топать на самом деле не стоило, а вот говорить можно и в полный голос. Но уж больно большим гнездо казалось. Поневоле зашепчешь. - Только не делайте резких движений, пожалуйста...
- Что вас так напугало, прекрасная аэра? - вполне закономерно удивился Истэр. - Только скажите - я уберегу от любой опасности.
И картинно тряхнул локонами, вставая в героическую позу.
Тщательно завитые кудри проехались по «груше», цепляясь за неровности стенок. От неожиданности элв шарахнулся в сторону, отмахиваясь от осы, вылезшей глянуть, кто тут орёт над ухом. И рука аэра со всего маху долбанула по гнезду. Серый шар угрожающе качнулся, гудение стало сильнее, съехало на раздражённое, басовитое.
- Что это?..
Объяснять, что такое лесные осы, с какой стати их не стоит беспокоить и почему насекомые летают быстрее бегущего элва, времени не оставалось. Поэтому Лан только дёрнула блондина за плечо. Аэр оказался упрямым - затормозил у самого края обрыва, крутя руками, как заправская мельница. Пришлось ещё и в спину толкать, да добавить хорошего пинка для убедительности. И прыгать самой, тихо надеясь, что речка окажется глубокой.
Река не подвела. Кайран даже дна не коснулась. Только вот в ушах звенело - то ли от прыжка, то ли от дикого вопля бесстрашного защитника. Ещё ноги моментально запутались в длинных полах камзола, тяжёлая ткань потащила вниз. А сапоги будто в свинцовые превратились. Но мелкие неудобства вынырнуть не помешали - и на том спасибо.
Истэр тоже никуда не делся - с энтузиазмом, достойным лучшего применения, молотил руками неподалёку, словно стараясь воду в масло сбить. И, кажется, элв пытался что-то сказать. Но выходило у него лишь невнятное бульканье. Потому что аэра просто разрывало от желания обратно нырнуть и, наверное, взлететь.
- Только не говорите, что он плавать не умеет... - буркнула Лан.
Никто ей ничего и не сказал. Даже река настороженно притихла.
Как утопающих спасать, Кайран знала. Но исключительно теоретически. И в этой теории не было сказано ни слова о спасении паникующих кавалеров, пытающихся залезть тебе на голову. Девушка аэра даже вырубить не сумела. Попробовала, но только руку отшибла, да воды они наглотались на пару. Видимо, не так уж изнежены придворные, как на первый взгляд кажется. Пришлось спасителя притопить. Правда, он с таким раскладом не сразу согласился, едва не утянув соблазнительницу на дно.
Но худо-бедно, до берега Лан догребла и Истэра за собой доволокла. А тут - очень вовремя! -группа поддержки подоспела. Но, по крайней мере, неподъёмного аэра у Лан забрали. И на песочек уложили без её участия.
- Это ты вопила? - прошептал Натери, заботливо убирая мокрые волосы с лица отплёвывающейся Кайран.
Элва в ответ только головой отрицательно мотнула.
- Плохо, - буркнул Даймонд.
От такого заявления Лан даже плеваться перестала, уставившись на хмурого Греха.
- Опять с вином переборщил? - прохрипела аэра, выбирая изо рта волосы.
- Соблазнение отменяется, - ухмылка у элва вышла какой-то злобненькой. - Ты у нас теперь благородный спаситель, а он - дама в беде. Не думаю, что это приведёт Истэра в восторг.
Лан с тихим стоном ткнулась лбом в слежавшийся песок. Всё-таки, куда ни кинь, а права была мачеха: мужчины очень сложные создания.
***
Во всём, даже в незапланированных купаниях, есть свои плюсы. Саднящее от воды горло - это, несомненно, противно. Ноющие перегруженные мышцы - неприятно. Волглый, только чуть подсушенный на костре наряд - гадостно. Но разве не стоят эти мучения закончившегося пикника? Правда, аэры, наверное, и без приключений бы вскоре закруглились, потому что солнце садиться начало. Но так - оно надёжнее.
Вот только у каждой медали по две стороны. Когда Лан с Даймондом подъехали к особняку Натери, уже полностью стемнело. И резко похолодало. Кайран всю дорогу знобило, несмотря на любезно одолжённый Грехом камзол. А тут ещё и кашель напал, да такой, что девушка прямо сидеть не могла. Возле дома она не спешилась, а, скорее, вывалилась из седла. Не подоспей элв, точно носом гравий пропахала бы.
- Вот уж не думал, что тебя так легко свалить! - буркнул Даймонд, придерживая аэру за талию.
Можно было, конечно, объяснить, что свалить её совсем нелегко. И в своей жизни Лан болела всего раза три. Но если уж хворь до неё добиралась, так со всеми прелестями: жаром, лихорадкой, потерями сознания и многодневным валянием в постели. Только смысл всё это объяснять? Да и кашель не давал. Поэтому элва просто повисла на Грехе: делайте со мной всё, что хотите. Всё равно мне жизнь не мила.
В особняк её Натери на руках втащил. А дальше Лан вообще перестала понимать, где находится. Реальность и бред смешались как речная и морская вода в дельте Дуна. Волны жара смывали валы ледяного холода. Это было неприятно, но объяснимо: жарко, потому что лето уже началось. Холодно, потому что зима. Ласковый ветерок, пахнущий розами и травой, сменялся колючими, ледяными брызгами. И это не удивляло: ветер из сада, а солёные иглы - вода, разлетающаяся на осколки о прибрежные валуны. Руки комкали то шелковистый лён - простыни. То заиндевевший мех - её собственный плащ, выворачивающийся из пальцев под тяжестью тела...
А потом жара, розы и постель пропали вовсе. Остался только ледяной ветер, злое море, холод, неподъёмный плащ и жалобный скулёж Страха.
То, что жители Островов не гнушались пиратством, а то и самыми обыкновенными налётами на прибрежные материковые деревни, ни для кого секретом не являлось. Побережье на то и побережье, тут свои законы. Не смог добро и семью защитить, себя и виновать. Но имелся у Островитян и ещё один промысел, про который вспоминать не любили.
