— Так это смотря какой младенец! — сердито ответила санитарка, снова косынку на лоб натягивая. — Здоровеньких, да чтоб родители не пьяницы — этих да, разбирают. А тут! Кому умственно отсталый нужен?
— Почему умственно отсталый? — оторопела Анет. — Да с чего вы взяли? Чушь какая! Ему же всего несколько месяцев! Кто ему такой диагноз поставить может?
— Так доктора, — почему-то недобро глянула на Сатор женщина, — светилы. Не улыбается, за игрушками не тянется, не гулит, головку плохо держит. Ну и что? Понятно что: дебильность. Правда, под вопросом, да кому эти вопросы интересны? А с чего ребятенку улыбаться-гулить, когда с ним никто не разговаривает, а если и поговорят, то нянечки. Но они ж меняются, сменами работают. И в игрушки с ним не играют, и лежит он, в пеленки замотанный.
— Но это же просто педагогическая запущенность! — возмутилась Ани.
— Не знаю, какая там запущенность, а только путь таким один: в дом малютки, там в интернат. Ну уж оттуда прямиком в богадельню, натуральным идиотом доживать. А вы говорите…
Что она там говорила, Анет узнать не довелось. Потому что дверь — между прочим, совершенно бесцеремонно — снова распахнулась, едва не дав сердитой санитарке под зад, и в щель просунулась голова Нелдера.
— Бараш, тебя долго ждать? — эдак вежливо до издевательства осведомился Кайрен. — Ты только скажи, мы тут и переночевать можем.
Ани бормотнула женщине что-то невнятно-извиняющееся, протиснулась мимо предупредительно придержавшего дверь «корсара» и зашагала по коридору, сжав в карманах кулаки.
— И чего мы такие сердитые? — спросил сзади Нелдер.
— Сколько раз я просила не называть меня так? — огрызнулась Ани.
— А как тебя называть? — изумился врач.
— Вообще-то, у меня имя есть.
— Прошу пардону, но на Анет ты совершенно не тянешь. Анет — это такая лощенная стерва. Согласись, не похожа? Ани… Хочешь, чтобы я себя конченым педофилом чувствовал? По-моему, Бараш тебе очень подходит.
Сатор остановилась у самого выхода, обернулась, не вынимания кулаков из карманов.
— А знаешь, на кого не похож ты? — спросила.
— Догадываюсь, — совершенно спокойно и даже вроде бы чуть улыбаясь, отозвался Кайрен. — На мужчину твоей мечты.
И вот тут вся злость, взявшаяся, в общем-то, непонятно откуда, непонятно куда и девалась.
— Я совсем не это имела в виду, — пробормотала Ани, глядя поверх плеча Нелдера.
Больничный коридор за его спиной не был темным. Скорее в нем эдакий подсвеченный полумрак плавал: полоска темноты, а потом резкое, почти идеально круглое пятно света от потолочной лампы — и снова тень.
— Уверена? — серьезно спросил «пират» и зачем-то уточнил: — Уверена, что не это? — Анет кивнула. — Пока?
— Что пока?
— Пока не это.
Сатор помедлила, но все же снова кивнула.
Было во всем этом что-то глубоко неправильное: не в ее соглашательстве, а в обстановке. Такие признания, да и разговоры вообще должны происходить торжественно, может, мрачновато, только все равно торжественно: чтобы и тоску обреченности прочувствовать и то, что они еще вместе, но это «вместе» не навсегда, и много чего еще.
А здесь лишь ночной больничный коридор, равнодушный свет ламп и такая же равнодушная тишина, запах лекарств и щелочи. Наверное, потому ни тоски, ни обреченности, ни чего-то другого Анет и не чувствовала. Лишь зудящее неудобство, будто надела платье не по размеру: тут жмет, а тут слишком широко.
Кайрен не торопясь, даже вразвалочку, подошел, обнял, прижал, так что дышать трудновато стало.
— Эх ты, Бараш… — проворчал непонятно ей в макушку. — Пойдем, нас там уже с фонарями, наверное, ищут.
Ани понятия не имела, с фонарями их ищут, без них или о существовании одиннадцатой бригады все вообще благополучно забыли, но послушно пошла вслед за Нелдером. До конца смены на самом деле было еще далековато.
Глава 9
Добыть адрес доктора Кассел оказалось непростым делом, потому как адрес этот почему-то охранялся с надежностью приличной государственной тайны. Но Ани справилась, хоть и потратила на это почти три дня. И осознание: она смогла, сумела! — едва не крылья за спиной рождало. Ну, может, не совсем крылья, но воодушевляло и бодрило, побуждая к новым подвигам. Оттого и настроение было приподнятым, даром что причин для героики на горизонте не маячило.
Правда, при виде не слишком радостной физиономии Нелдора крылья не то чтобы скукожились, но сложились, а, может, и поджались. Кайрен, не глядя на Анет, воюющую с тугой застежкой туфельки, преувеличенно аккуратно прикрыл за собой входную дверь, повесил ключи в шкафчик, хотя обычно швырял их на кухонный стол, постоял, любуясь на собственное отражение в зеркале, покачиваясь с носка на пятку. Руки он в карманы брюк сунул и вроде бы кулаки сжал.
— Как там погода? — не слишком уверенно поинтересовалась Сатор, заправляя волосы за ухо.
— Предсказанная, — огрызнулся Нелдер, внимательно изучая собственную физиономию.
Впрочем, он вполне мог что-то другое изучать, его лицо Анет почти не видела, лишь краешек щеки, породистый нос и затылок во всем его брутально-корсарском великолепии.
— Ты ничего сказать не хочешь? — холодным, прямо-таки замораживающим, а отчасти и замогильным тоном осведомился Нелдер.
Говорить-то у Сатор желания не слишком много было, а вот спросить, куда это Кайрен с утра пораньше ходил, на самом деле хотелось — не из ревности или подозрительности, совсем нет. Просто любопытство одолевало. Правда, Нелдер такую любознательность не ценил, поэтому Ани только плечами неопределенно пожала.
— Значит, не хочешь, — сделал вполне очевидный вывод «пират». — Какого Хаоса ты потребовала от Маера, чтоб он тебя одну поставили, да еще и за моей спиной?
Спрашивать, кто такой Маер, было глупо. Очевидно же: старший врач их смены. Просто в последнее время Ани больше ни у кого ничего не требовала. Интересоваться, кто и кого, а, главное, зачем должен был ставить за спиной Кайрена, казалось тоже не слишком уместным — не смахивал сейчас Нелдер на человека, способного адекватно шутки принимать. В общем, Сатор лишь и оставалось, что снова плечами пожать.
— Решила, будто пора самостоятельно работать? — совсем уж набычился врач.
— Да, — просто согласилась Анет, почесав бровь.
Ну вот как чувствовала: без выяснения отношений никак не обойтись. Как не уговаривала себя, что Нелдеру, в общем-то, плевать, с ним она работает или без него, а все равно скандал маячил рядышком назойливым призраком, стоило ей со старшим переговорить. Не скандал даже — до такого Кайрен еще ни разу не опускался, — а показательная выволочка с тыканьем ее, дуры малолетней, носом в лужи.
— И что, позволь узнать, тебе такой решимости придало? — с яростной любезностью поинтересовался Нелдер.
— Послушай, я ведь не санитарка и даже не фельдшер, — Ани обхватила себя, растерла плечи — зябко ей с чего-то стало, хотя в коридоре, вообще то, довольно душно было, — но работаю с тобой уже несколько месяцев. Это не испытательный срок и никакая не практика, а… Любую другую уже давно бы
