— Привет, — улыбнулась Анет.
— Привет, — едва слышно, жутко хрипя и с явным усилием, отозвался Нелдер. — Меня отпинала команда Властителей замка в полном составе вместе с драконами?
— Нет, ты всего лишь сцепился с одной кошкой. Пить хочешь?
Кайрен попытался мотнуть головой и замер, стонать, правда, не стал, но процедил сквозь зубы что-то не слишком внятное. Кажется, помянул матерей всех хаосовых тварей скопом и высказал свой взгляд на их личную жизнь.
— Красавец? — просипела вопросительно.
— Не то слово, — подтвердила Сатор. — По-моему, сестра с трудом удержалась, чтобы не замотать тебя полностью. Вместе со ртом.
— И почему я бужу в людях нездоровые желания? — проворчал Нелдер. — Почему-то особенно часто им хочется заткнуть мне рот.
«Корсар» потянулся к собственному лицу, но бинты щупать не стал, быстро опустил руку.
— Глаз цел, не волнуйся.
— Я и не волнуюсь, еще же один точно остался. А правый, честно говоря, мне никогда не нравился. Да и таким, как я, глаза ни к чему.
— «Таким» — это каким?
— Ну, знаешь, мешкам с сеном, с намалеванными кругами? С ними еще солдаты тренируются. Штыками там колют, ножами, пилочками для ногтей.
— Остряк, — оценила Анет.
Почему-то все было совсем не так, как она ожидала. Вот совершенно не похоже на то, что представлялось. Проще во сто крат, даже непринужденнее, без всякого напряжения, без слезливой жалости. И без трепетания в душе, сердце и прочих органах. Вообще никакого волнения — ни тягостного, ни приятного. Может, оттого, что Кайрен на себя мало походил? Если, конечно, не считать его сомнительного юмора.
— Куда мне! — взгрустнул по собственному несовершенству Нелдер.
— Можно задать вопрос?
— Интимный?
— Очень.
— Врут, — «Корсар» решительно махнул рукой, облепленной пластырями, как заплатками, и снова хаос помянул. — Безбожно врут. Из зависти. Не я, не был, не привлекался.
— Но пилку разглядел?
— И что? — набычился Кайрен.
Под бинтами, конечно, не видно было, но и так понятно: набычился.
— Так почему не остановил? Она же не боец спецгруппы имперской разведки, да и оружие так себе.
— Тебе честно? — помолчав, уточнил Нелдер. — Понятия не имею. Как-то это все несерьезно выглядело. Я вроде даже ржать начал, хотя, может, это как раз приглючилось.
— Да, шестнадцать швов только на лице, почти двадцать на руках и едва уцелевшая артерия — это смешно, — согласилась Сатор.
«Корсар» развел руками, правда, сделал это гораздо осторожнее, чем прежде махал.
— А почему ты СЭП не вызвал? Хотя бы соседей о помощи попросил.
— Да просто вырубился! — рыкнул Кайрен. — А потом… Слушай, какого Хаоса я перед тобой тут исповедоваться должен?
— Видимо, в твоей душе родилась такая потребность, — глубокомысленно заметила Ани.
— Нет у меня никаких потребностей. Кроме желания кого-нибудь убить. Например, того коновала, который латал. Он что, решил в художественной штопке попрактиковаться? Нашил, демон, теперь все болит! — Нелдер замолчал и молчал долго — Анет его не торопила. Тем более, в тишине тоже никакого напряжения не было. — А ты… Ты не знаешь, что с Лисой? — спросил, наконец.
— Интересное имя, ей идет, — признала Сатор. — Ее муж забрал, она ведь сама ко мне заявилась… То есть, пришла, пришла сама. Вот Саши сначала к тебе домой бросился, дождался бригаду, а потом мужа подхватил. Он из ее сумочки записную книжку утащил.
— Получается, я этой аскариде белесой жизнью обязан? — буркнул Кайрен.
— Получается, — спокойно подтвердила Анет, — поэтому побольше уважения не помешало.
— Саши! — фыркнул «корсар», — вот где имечко! Бараш, а ты?..
— И что я? — мягко уточнила Ани, продолжения так и не дождавшись.
— Ничего, — проворчал Кайрен, — дай мне воды, что ли? — Сатор подала стакан, помогла напиться через соломинку. — Фух, Хаос! Правильно я тебя тогда шуганул. Туфта это все!
— Что туфта?
— Ты бы мне еще пеленку поменяла! — на ровном месте обозлился Нелдер.
— Тебе судно нужно? — вполне правдоподобно не поняла Анет. — Сейчас подам. Или сестру позвать?
— Да иди ты вместе с судном и сестрой! — вконец рассвирепел «пират», которому буквально с каждой секундой становилось все лучше.
По крайней мере, умирающим лебедем он больше не хрипел. Впрочем, лебеди хрипеть вообще не склонны.
— Сейчас пойду, — пообещала Ани, — пора, уже утро на дворе. Тебе что-нибудь принести?
— Это что значит? Калеке можно рассчитывать на еще один визит благодетельницы?
— Почему бы и нет? Врач сказал, что у тебя кровопотеря большая, надо сообразить что-то такое. Вроде бы слышала, будто сок гранатовый помогает. Или обойдешься без сока?
Кайрен долго не отвечал, буравя Сатор глазом — она подумала, что ей в молчании и придется уйти.
— Пожалуй, да, — ответил все-таки, снова голос понизив, — без такого сока я и впрямь обойдусь.
— Извини.
— Вот только жалости не надо!
— Да почему вы так жалость-то не любите?
— Кто сказал, что не любим? Любим, — едва заметно усмехнулся Кайрен. — Не любим, когда нам ее демонстрируют. Вот такие мы, мужики: странные, противоречивые все из себя. Ладно, катись отсюда, Бараш, а то меня опять в сон потянуло. Все-таки я существо нежное, травмированное. Между прочим, благодаря некоторым белобрысым, еще и душевно.
Ани улыбнулась в ответ, наклонилась, собираясь в лоб поцеловать, но это уж было б чересчур картинно. Поэтому она только по руке его похлопала тихонько — тоже получилось не очень, но все же лучше. И вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.
* * *Зима еще толком начаться не успела, но уже громогласно заявила о своих правах. Всего-то несколько дней понадобилось, чтобы Кангар завалило снегом, да так, что в нем ящеры вязли. А потом ударили морозы. Именно ударили, как кулаком под дых. Но Ани холод нравился гораздо больше слякоти, хотя к теперешнему ее настроению в самый раз хмарь подходила: все закончилось, делать больше нечего и впереди сплошной туман с моросью. Хотя морозы тоже неплохо гармонировали с состоянием души — оцепеневшим таким, скованным.
Теперь она часами бродила по парку, а то и просто сидела на лавке. Правда, зимняя бодрость подолгу рассиживаться не давала, заставляла подниматься и дальше плестись. Но следователь Май, чью фамилию Анет снова благополучно забыла, ее именно на скамейке застал.
— И не холодно вам? — спросил полицейский, выдохнув облако пара.
Самому ему явно не слишком комфортно было: сыщик поднял воротник куртки, обмотался шарфом едва не по самые глаза, но все равно то и дело прыгал с ноги на ногу, будто замерзший воробей.
— А вам?
— А мне очень холодно, — признался полицейский. — И все равно вот решил навестить лично, с визитом отправился, так сказать. Но ваша квартирная хозяйка говорит: гуляет, мол, барышня, моцион совершает. Пришлось, понимаешь, тоже совершить.
— Зачем? — поинтересовалась Сатор, впрочем, без большого воодушевления.
Но все же со скамейки встала.
— Да вот, повесточку принес. Будут, значит, того парня, на руку не чистого, судить. Здесь ваши
