— Не преувеличивайте, леди Элоиза. В словосочетании "боевой маг" определяющее слово "маг", а не "боевой", — сухо произнесла я. — И я давно уже не вхожу в пятерку, так что боюсь несколько растеряла свои навыки. Я думаю, нам лучше уйти.
И не взирая на протесты Элоизы, потянула ее в сторону поместья. И наверное, все могло бы закончится вполне себе мирно, но сделав лишь пару шагов сторону выхода, я услышала брошенный в спину едкий комментарий алисканского мага, а затем хохот алисканцев. Я замерла. "Раньше арэнаи прятались за спинами солдат, а теперь за спинами своих женщин".
Это произошло лет восемьдесят тому назад, когда дом Эйнхери возглавлял старший брат моего деда, а мой отец был всего лишь перспективным учеником. Я узнала все от него — в учебниках эта страница магической истории стыдливо замалчивалась.
Не самое лучшее время для Тайрани. Императорская власть была слаба, а Семьи магов непрерывно грызлись и интриговали. И Эйнхери, сильный, древний род, принимал в интригах не последнее участие, если не был инициатором большей части из них. Все, ради укрепления Семьи, все ради славы Эйнхери. Так считали Галени Эйнхери, глава Семьи.
Все начиналась как небольшая пограничная стычка с салдорцами. Ничего особенного — тогда еще можно было договориться, и все замять. Но все переросло в войну — уже на нашей территории.
Гибло много людей, и начали гибнуть маги. А мой предок не хотел гибели своих арэнаи, но хотел быть победителем. Поэтому, когда была битва при Гатрибе, когда наконец схлестнулись две армии, Галени Эйнхери выжидал. Магов не хватало, они не могли прикрыть все войско, а Эйнхери, великого дома арэнаи, все не было. Гибли люди — имперские солдаты, наемники, простолюдины, аристократы, гибли маги других Семей — попадая под стрелы, или же под магические удары салдорских магов. Салдорцы тогда еще не гнушались некромагии. А Эйнхери все выжидал. Галени знал, что он сможет потом оправдаться — его задержали плохие дороги Империи. Вина императора. Не его.
Казалось, для нашей армии все было кончено. И тут выступили Эйнхери. Галени был уверен в победе, он все так ловко придумал — пока салдорцы были заняты уничтожением имперской армии, вместе с магиками, которые присоединились к ним, он готовил хитрую магическую ловушку. Никто не смеет судить победителей, тех, кто выиграл войну, пусть и за счет других. Да и у кого хватит на это силы? Вот только ловушка не сработала. Что-то не учли, возможно один из сотни магических векторов, а может просто звезды не благоприятствовали. Перелома битвы не произошло. И Галени решил совершить очередное предательство — бежать, бросить умирающую, проигрывающую армию.
Мой предок был магом старой закалки — считающий людей лишь пушечным мясом. Только Эйнхери, а среди них был и его сын, и его брат, не захотели больше убегать. И для Эйнхери война не кончилась бескровно — среди многих других погиб и сын Галени. Но это был только первый удар. Галени недооценил Императора, и ненависть других магических домов — и подвел свою семью под плаху. Тогда Галени сделал то единственное, что хоть как то могло спасти Эйнхери — взял вину дома на себя, и совершил ритуальное самосожжение. Это был не только ритуальное действие, но и магическое, очень сильное — как бы не хотели другие уничтожения дома Эйнхери, теперь моя семья действительно была чиста — и перед миром, и перед законом.
Прошли годы. Мой дед сумел восстановить репутацию Эйнхери, помириться с императорский домом, и мало кто теперь мог позволить сомневаться в чести Эйнхери. Только мы, да и другие маги, не забыли ту войну, и то предательство. Когда Эйнхери прятались за спины других.
"Раньше арэнаи прятались за спинами солдат, а теперь за спинами своих женщин". Мое дыхание замерло, а кровь прилила к обычно бледным щекам.
— Ну, чего ты, — раздался за спиной насмешливый голос одного из алисканцев, вроде бы это был сам дофин, — неужто ты думаешь, что уважаемая айрин может отвечать за трусливую натуру тайранских магов? Я уверен, для тайранского мага она достаточно отважна и храбра. Тем более раз уж она не побоялась быть фрейлиной для леди Элоизы. Выносить капризы тайранской аристократки — то еще испытание.
— Ну почему же, — я резко развернулась, и вызывающе им улыбнулась, — для меня это сплошное удовольствие. Иначе я была бы лишена возможности понаблюдать за тренировкой уважаемых лордов. Достаточно неплохо. Для смертных, конечно же.
Кажется, они не ожидали, что я их услышу — все таки у боевых магов есть некие преимущества даже вне боевой трансформации. Мне доставило удовольствие наблюдать, как усмешки сползают с лиц алисканцев, а на их место приходит сначала смущение, а потом гнев. Медленно же до них доходит. Элоиза недоуменно глядела то на меня, то на Астарта., кажется, она еще ничего не поняла.
— А для арэнаи, значит, так себе? — Астарт медленно поднялся на ноги.
— Я этого не говорила. — "Ага, я это только подразумевала". - воины Алискана действительно лучшие, но боевая магия это немного другое. И она имеет свои преимущества.
— Остается только верить вашим словам, ведь увидеть боевого мага в бою, да еще и сражающимся, а не сидящим в тылах, практически невозможно.
Проблема всех магов, а тем более боевых магов, что мы очень вспыльчивы и эмоционально нестабильны — таково последствие тонкого устройства психики, и постоянного соприкосновения с магической энергией. Поэтому магов с самого детства приучают к самоконтролю посредством различных психотехник.
Вот только у меня в детстве и в отрочестве таких проблем не было — ребенком я была спокойным и на редкость хладнокровным. Пока не начала увлекаться ментальной магией — вот тут то из меня вся дурость и полезла — я впадала в ярость по любому поводу. Родственники, помнится, сильно испугались — уж не началось ли у меня магическое безумие, беда и трагедия талантливых магов, не сумевших справится со своим даром. Но мой дед быстро разобрался с причиной столь странных эмоциональных перепадах — менталисты всегда немножечко эмпаты, а значит сильно зависят от эмоций окружающих, и от этого никакими магическими щитами не скроешься.
А родственники мои, как я уже говорила, очень и очень эмоциональные люди, и я, от природы спокойная и тихая, начав развивать в себе ментальные способности, очень легко улавливала
