– Мию... – пытался он произнести дрожа от страха.
– Даже не смей произносить мое имя... – говорила она уже тихо, но ненависти в голосе было ничуть не меньше. – Когда-то я правила всем Ирком, пока не встретила тебя, Зим, того самого ученого... Посмотри на меня получше. Посмотри, что твоя тварь-пожиратель энергии со мной сделала!!!
Зим не мог произнести ни слова, но понимал, что молчание в данный момент может стоить ему жизни. Он и сам не заметил, как сморозил глупость:
– Рад видеть вас… моя Высочайшая! Вы неплохо выглядите с нашей последней встречи!
– Неплохо? Неплохо выгляжу?!! Ах ты, маленький...
Клешня вместе с Зимом ударилась об стену, но иркен лишь отделался испугом и звоном в голове. Похоже разгневанная Миюки хуже управляла комплексом.
– Ты еще и издеваешься. Я никогда не смогу забыть тот день… День, когда я для всех умерла. И все благодаря тебе, мерзкий, самодовольный, зацикленный на самом себе, маленький монстр!! Тебя следовало бы уничтожить, хотя нет... сначала подвергнуть серии экспериментов и помучить, а затем задушить. И лучше было бы сделать все это сразу после твоего рождения! – ее голова судорожно дернулась, лицо исказилось от боли. Она собралась с силами, чтобы продолжить. – После того, как эта тварь сожрала меня, со мной что-то случилось. Я очнулась в этом кошмарном месте, хуже условий и быть не может. Вокруг меня постоянно кружили роботы, без конца задавали вопросы, а я даже не могла и рукой пошевелить... Я была полностью парализована! Потом мне с трудом удалось сделать эту запись, чтобы хоть кто-то меня смог услышать, вытащить отсюда, но мне даже толком не дали ее закончить. Мой статус… мое мнение… для них это лишь слова, не более. Их невозможно было остановить, что бы я не говорила, словно я кусок мяса…
«Да что тут с ней делали? Черт! Я должен найти выход отсюда, иначе она меня убьет!» – Зим озирался по сторонам, силясь придумать хоть что-то.
– Ты меня слушаешь? – Зим тут же уставился на Высочайшую, ожидая чего угодно. – Так-то лучше. Личности, которые держали меня тут… их лица были всегда закрыты. Понятия не имею, кто посмел такое со мной сотворить. Когда я очнулась, ко мне уже были подключены все эти провода. Меня сделали мозгом комплекса, будь он проклят. Зачем, для чего?! Я давно потеряла счет годам, только и занимаюсь перекачкой этого газа!
Она нервно засмеялась. Казалось, даже сам воздух наполнился отчаянием, тоской и прожигающей злобой.
– А если я не выполняю свои нынешние обязанности, меня начинает бить током, мозг от этого словно плавится. Я и сейчас ничего не ощущаю кроме боли, а мое тело умирает с каждым днем... Твое создание высосало из меня всю энергию. Чего уставился? Может хочешь загладить свою вину? Может мне стоит в качестве компенсации оторвать тебе голову и приделать свою к твоему телу, а? Ты так не думаешь, Зим?! – тот, без слов, замотал головой. – Верно мыслишь. Я так тебя ненавижу, что ты мне противен весь, целиком.
Клешня стала давить Зима в тисках, пока его крики не стали сдавленными, он уже думал, что вот-вот его внутренности вылезут наружу. Глаза Высочайшей сузились, клешня остановилась. Зим остался в зажатом состоянии, из горла вырывались лишь нечленораздельные сдавленные звуки. Миюки продолжила:
— Нет... Я не стану тебя убивать, даже не смотря на то, что из-за тебя я страдаю здесь столько лет. Месть ничего не изменит, я буду выше этого. К тому же ты единственный, кто может меня освободить; до следующего раза я могу просто не дожить. Кроме бесчувственных роботов тут никого нет. Но... – Зим не отрывал глаз от ее измученного лица, – если ты откажешься… я тебе обещаю, что ты останешься до конца своих дней здесь, со мной. Мне все равно не с кем разговаривать.
Клешня разжалась. Зим упал на колени и давился от кашля.
– Я… Зим... Зим освободит вас, моя... бывшая Высочайшая! – новый приступ кашля. – Но... вам разве не кажется, что у меня будут проблемы с вашей транспортировкой отсюда в таком… состоянии? – Зим с неприязнью осмотрел неподвижное тело. Даже нынешние Высочайшие не были настолько худыми, как Миюки.
– Идиот. Меня не нужно отсюда вытаскивать, я умру сразу же, как только покину это кресло. Ты должен полностью загрузить всю оставшуюся информацию из моего мозга в ПАК, и мою личность тоже.
– Загрузить… в ПАК? Но в вашем ПАК-е она и так есть!
– Я имею ввиду абсолютно всю информацию, без малейшего остатка, и ты должен это сделать не снимая его с меня, пока я в сознании.
Зим и представить не мог, что в последствии произойдет после такой безумной операции, но решил делать все так, как ему велят. Клешня словно для стимула висела прямо над ним, готовая в любой момент схватить.
Для начала необходимо было избавиться от стеклянного шара, что оказалось не так-то просто с первого раза. Зим ошибся в своих расчетах, из-за чего несколько трубок отлетели от кресла и, в приступе «бешенства», разнесли весь шар на осколки, до смерти перепугав Миюки. Еще ни один иркен не слышал от Высочайшей те слова, которые в этот момент были адресованы Зиму.
– Ты что, совсем долбанулся?!!! Решил убить меня пораньше?! Ты… – успокоилась она после бранного потока слов. – Ничего себе, никогда такого не говорила вслух... Продолжай работу, и постарайся не испортить все хоть на этот раз!
Сейчас лучше было вообще не злить Миюки. Зим продолжил работать за панелью управления. Через пару минут на всех мониторах вывелись данные о физическом и психическом состоянии Миюки, которые, мягко говоря, были очень плохи. Лишь ее мозг работал в полную силу.
Раздался сигнал начала операции. В спинке кресла что-то задвинулось и щелкнуло, что заставило Высочайшую дернуться. Зим тут же обратился к ней:
– Все в порядке?! Я все верно сделал?
– Да... Запускай операцию. Поехали, – Зим выполнил ее приказ.
Немыслимый трон загудел, из ПАК-а Высочайшей исходил громкий треск — ее било током. Все тело было охвачено судорогами, словно кто-то дергал за веревочки тряпичную куклу. Будь в помещении окна, ни одно из них не осталось бы целым от такого крика. Устройства и провода стали отрываться от потолка, пораженные сильными электрическими разрядами. Зим в ужасе опустился на пол, боясь, что все сейчас рухнет.
– Моя Высочайшая!!! Эта операция выглядит слишком катастрофической!
Миюки, сквозь адскую боль, смогла выдавить из себя слова:
– Все... в порядке!! Ничего… не
