Дан выдержал его взгляд, коротко кивнул и повернулся к Еве.
– Что за выводы? – поинтересовался он уже совсем другим тоном, более дружелюбным и спокойным.
– Есть предположение, – стала тут же объяснять маг с несколько преувеличенным энтузиазмом, стараясь увести мужчин от конфликта. – Что тогда Кира специально отвлекли от поисков вора. А это значит, преступник очень хорошо знал, кем является мой кузен. Он уже тогда принадлежал к его окружению.
– А еще это значит, – Дан повернулся к Хранителю Либерии. – Что вам тогда удалось подобраться к нему опасно близко. Надо восстановить все события того времени, возможно, мы сможем понять, кто он.
Кир согласно кивнул и указал Стражу на кресла, приглашая сесть и показывая, что их размолвка забыта.
– Я сейчас спросила Кира, – продолжила Ева. – Как он узнал, что в том лагере, куда, как он полагал, отправился вор, нахожусь я и Марси, дочь Хранителя Равновесия Магнуса Скифа. Это очень странный момент в нашей истории.
– Он на самом деле странный, – согласился с ней Кир. – Я обнаружил пропажу документов, стал искать вора. Проверил архивы Путевого дворца, архив епархии. Нигде не было того, что изъяли в Волосово. Тогда я попросил содействия Стражи. Мне выдали имя того самого Избранного, кто национализировал наследие нашего рода, – старший Куракин поморщился: воспоминания о потере родового имения, коллекции, личных вещей, принадлежащих его предкам и смертным Куракиным, все еще приводили его в ярость. – Я уже говорил об этом. Но имя вора было поддельным.
– Тогда как ты смог проследить за этим Избранным на Севере? – удивилась его племянница.
– Никак, – снова пожал Кир плечами. – Я искал не его конкретно. Я искал любых Избранных, кто уезжал из Твери в другие монастыри после 1920 года. Я же тогда не знал, что вор уже мертв.
– То есть его убили раньше, чем настоятеля Отроч монастыря? – тут же заинтересовался Дан.
– Не знаю, – и снова было видно, насколько старший Куракин недоволен тем, что ему так и не удалось тогда узнать истину. – Но сейчас я все больше склонен в это верить. Не важно. Тогда я искал монахов, покинувших тверской монастырь. Их было более десятка. Поиск занял пару лет. Я перемещался по всей стране. И вдруг, когда я вернулся, выясняется, что мать Евы арестовали и почти тут же расстреляли, а девочка исчезла! Но я уже знал, что Ева Избранная и у нее только-только прошла Инициация! Я обратился к Аваеву. Мне нужны были документы НКВД. А там были еще и фото… Мать Марси расстреляли вместе с матерью Евы. Что странно. Ведь она жила под Москвой. Я помнил эту женщину, видел ее со Скифом. И я нашел его.
– Так Магнус узнал, что от случайного романа у него есть еще одна дочь, – догадался Страж. – Но пока это не объясняет, как вы нашли девочек в том лагере.
– Благодаря дару Скифа, – ответил Кир.
Ева и Дан синхронно кивнули. У каждого Высшего Избранного есть один ярко выраженный дар. Так, Ева могла видеть суть предметов, людей или иных существ. Страж обладал способностью менять свой облик силой мысли. Кир имел странную власть над порталами и Пустотой. А Магнус Скиф, Хранитель Равновесия мира магии, обладал уникальным нюхом. По запаху он мог определить очень многое. Когда и где был человек или Избранный, с кем он общался и даже что делал.
Как часто с некоторой горечью отмечал сам старый вампир, кем Магнус и являлся по сути: кровь впитывает все, что ее окружает, а пролитая кровь оставляет долгий и резкий запах.
Следователям по делу Либерии было нетрудно догадаться, что случилось более девяноста лет назад, когда Кир пришел к Скифу со своими вестями. Вампир вместе с магом тут же построил портал на место расстрела. Там, по следу, нашел тех, кто убил его женщину.
Дальше оставалось только преследовать их. После расстрелов большевики арестовывали имущество погибших. И забирали детей.
Магнус и Кир нашли дом, где жила Марси. Так вампир получил ее запах. Дальше надо было только следовать за ним.
– В том монастыре на Севере, где держали тебя, Ли, Марси и еще пятерых молодых Избранных, – сухим и неприятным тоном продолжал Кир, – после нашего ухода живых не осталось. О чем я не жалею. Но еще я видел и списки тех, кто жил в этом монастыре. Там тоже еще оставались монахи. И вот что странно. Одного из них звали именно тем именем, за которым вор прятался в Твери.
– Это слишком странно, – заметил Дан. – И совсем не похоже на совпадение.
– Особенно если учесть, что тот северный монах был смертным, – снова неприятно усмехнулся старший Куракин. – И очень меня удивляет именно тот факт, что тогда женщину Скифа расстреляли вместе с матерью Евы.
– А если этого не было? – подумав, предположил Дан. – Если просто кто-то подтасовал факты? Кто-то специально положил дела матери Евы и матери Марси в единую стопку? Чтобы именно вы их нашли?
– Это логично, – поддержала напарника Ева. – Так ты бы точно отправился к Скифу, вы сделали бы именно то, что и сделали. То есть пошли выручать нас. И ты на несколько лет был отлучен от поиска преступника.
– Мы не сможем это проверить, – после некоторой паузы напомнил Кир.
– Сможем, – возразил Дан. – Надо просто узнать у Скифа, где жила его женщина. А дальше будет работать Стража. Мне же интересно другое. Каким именем назвался вор, пока работал в НКВД? И соответственно, как звали того смертного монаха, кого вы нашли на Севере?
– Михаил Морозов, – Киру не нужно было долго вспоминать это имя.
Ева не удержалась от ехидного смешка.
– Кир! – весело обратилась она к брату. – И ты в это поверил? Во-первых, это весьма распространенное имя. Во-вторых, как я понимаю, ты заподозрил, что этот Избранный из рода Саввы Морозова, купца первой гильдии, кто строил в Твери фабрику и жилой квартал для своих рабочих. Но в этой семье не было Избранных!
– Интересно, откуда я мог это знать? – искренне возмутился ее кузен.
Дан смотрел на старшего Куракина с удивлением. Он редко вообще имел честь лицезреть знаменитого отшельника. Но все же они пару-тройку раз встречались в доме начальника Нарышкина, второго кузена Евы Михаила Куракина, Главы Стражи столицы. И всегда Кир был холоден, немногословен и не проявлял сильных эмоций. Но здесь и сейчас старый маг выглядел совсем иначе, будто ожил или расслабился в гостях у племянницы. И стал взрывным, даже немного по-детски обиженным.
– Но ты же столько лет, если не веков, живешь в Твери, – удивленно заметила Ева. – Знаешь историю города, знаешь местные семьи. Морозовы – москвичи, конечно, но тут были постоянно. Они купцы! А значит, богатые люди. У них в руках всегда могли оказаться ценности, а точнее, артефакты!
Теперь усмехались
