Весьма печальная история, и как мне кажется, Меркуло поступил глупо, прыгнув вслед за Сонеей. Да, он любил, но ведь можно жить… Перебороть боль, перетерпеть, свыкнуться с мыслью о том, что когда-нибудь смерть все равно забрала бы одного из них.
Мирти выразил все свое отношение к постановке так:
— Слезливо. Приторно. Надо выпить.
Не то, чтобы они проникся до слез, просто нашел повод и остальные его поддержали. Я ограничилась стаканом сока и тщательно следила за своим бокалом, зная своих проворных и хитрых друзей. Именно мой неусыпный контроль позволил мне вернуться во дворец трезвой, перед этим забрав готовый костюм от мадам Биглс.
Дверь в комнату к моему возвращению действительно восстановили, поэтому ничто не смогло помешать мне забраться под невесомое одеяло и крепко заснуть.
На утро третьего дня я проснулась лишь к обеду. Меня никто не разбудил к завтраку, а на обед потребовал явиться желудок. В большой, на половину первого этажа столовой, уже обедали друзья. Киса, с элегантной укладкой и легким макияжем восседала во главе стола, в привычной манере обводя зал взглядом. Бэль с более чем скромным хвостиком на макушке ковыряла тарелкой творожный пудинг с кусочками фруктов. Мирти в подчеркнуто дорогой рубашке вальяжно развалился на стуле, закинув руку на плечо Бэль. Алин с выражением полнейшего умиротворения на лице потягивал смузи, а Фэн вчитывался в какие-то разложенные перед ним бумаги, вместо тарелок с едой.
— Совсем обнаглели? — задал он риторический вопрос, откидываясь на спинку стула с одной из бумажек в руках.
— Очередной гениальный отчет за месяц? — без тени улыбки спросил Алин, смотря на друга с другого конца стола.
— Гениальное обращение, — подтвердил он, и зачитал вслух: — “Уважаемый милорд Фэнрэнир Дархиас, просим Вас снизить клановый налог на питейные заведения ввиду повышения общего налога”. Думает, я не знаю о его черной бухгалтерии.
Мы с девочками переглянулись, лишь поверхностно понимая, о чем идет речь.
Фэну сложно позавидовать. Вампиры рано вступают в права наследования и бразды правления кланами нередко ложатся на плечи молодых ребят. Фэну, если я не ошибаюсь, а я могу, сейчас должно быть двадцать три. Его отец, прежний глава клана, покинул пост главы несколько лет назад, теперь являясь советником сына. Точная причина никому неизвестна. Информация, касаемо внутренних дел, редко покидает пределы кабинетов правления.
— Каждый хочет остаться при своем, — деловито заметил Алин, продолжая потягивать смузи.
— И каждый наивно полагает, что меня легко обвести вокруг пальца, — криво усмехнулся Фэн, ставя подпись “отказать”.
— А обсудить предстоящий прием у Короля и Королевы никто не хочет? — поинтересовалась Киса, стуча ноготками по столу.
Я напряглась, впервые слыша о приеме. Почему я всегда обо всем узнаю последняя? Это несправедливо. Где я пропадаю, когда они все узнают?
— Королевский прием? — с удивлением уточнила я.
— Решили устроить бал перед фестивалем, — пояснил Алин, крутя полупустой бокал в руках.
Бал… Королевский бал… это же… Не редкость, конечно, но попасть туда просто так практически нереально. А здесь такая возможность!
Столько надо всего успеть. Платье подходящее подобрать, волосы уложить, макияж, туфли найти…
— Во сколько прием?
— В 18:00, - ответила Бэль, не отрывая глаз от варварски истыканного вилкой твороженного пудинга.
Я с ужасом перевела взгляд на массивные напольные часы. Осталось четыре неполных часа. Это же так мало!
— Не бледней, — хмыкнула Киса глядя на меня, — Кисуня обо всем позаботилась.
Пожалуй, можно бледнеть.
Опасения подтвердились — Киса все выбрала на свой манер. Да, она подобрала платья, мотивировав тем, что мы с Бэль наверняка не озаботимся таким важным вопросом. И как не прискорбно признавать, Киса права. Мы действительно были не готовы к приему.
Вкус у Кисы всегда был отменным, в этот раз он тоже не подвел.
Бледно-голубое платье в пол из натурального шелка струилось по телу мягкими волнами. Глубокий разрез на подоле для удобной ходьбы интриговал, а вот вырез во всю спину пробуждал воображение в непристойном виде. Платье удивительным образом подошло мне по цвету и… вообще подошло идеально. Собранные в высокую прически светлые локоны подчеркивали шею и обзор спины открывался прекрасный. Туфли на средней шпильке оказались на удивление удобными, осталось только не запутаться в платье.
Киса не изменила своему любимому цвету — кровавое красное платье из такого же шелка, но глухое и только с разрезами на юбке с обеих сторон. Туфли на очень высоком каблуке, макияж в тон платью. Киса всегда выглядела великолепно, а ее бледная кожа с красным сочеталась как нельзя лучше. Бэль предпочитала спокойные тона и нежному бежевому цвету несказанно обрадовалась. Нижний слой платья, короткий, верхний — шифоновый, в пол. Бэль притягивает взгляд своей нежностью, тонкой и ранимой душой, но мало кто догадывается, какое пламя бушует в ее ранимой душе, сжигая изнутри огнем неуемной страсти, который она так старательно ото всех скрывает.
К моменту отбытия из дворца мы подготовились полностью. Остался небольшой штрих в виде карет и можно смело отправляться в путь. Из дворца выходили разодетые пары, усаживались в выстроившихся в шеренгу извозчиков кареты и не спеша отъезжали, разворачиваясь на кольце чуть дальше и поворачивая в сторону Бренгунда.
Мое платье несомненно прекрасное, но чувствовала я себя в нем… некомфортно. Я пыталась объяснить Кисе, что оно мне слегка великовато, но она отвергла все мои “необоснованные претензии, платье идеально соответствует твоему размеру, и если ты ничего не смыслишь в сексуально-модных фасонах — я не виновата”. Меня все устраивало, кроме слишком глубокого выреза на спине. Глубокого настолько, что белье, по “новомодному веянию” оно просто не предусматривало. Не предусматривало совсем. И от этого было еще больше некомфортно. При любом движении я боялась, что вот сейчас моя попа прямо-таки осветит взоры всех позади идущих, ибо едва приоткрытая ямочка сверкала на всю округу.
Садиться в нем я вовсе побоялась. Не уверена, что оно предусматривает возможность посидеть. Но сесть придется — в карете ехать стоя не получится. Во-первых, потолок мешает. Во-вторых, устоять на кочках на каблуках не смогу.
— Кис,
