На восьмой день Динку привели в кабинет, где ее ждала медсестра со шприцом. Однако вместо того чтобы, как обычно, взять у нее кровь на анализ, медсестра сделала ей укол. Кабинет поплыл перед глазами в тот же миг. Санитар подхватил Динку под руки, ее глаза против воли закрылись, и девочка провалилась в темноту.
* * *Проснувшись, Динка открыла глаза. Ничего не изменилось. Поморгала – снова ничего. Дала себе время на размышления.
Если доверять собственным ощущениям, то сейчас она лежала на чем-то твердом. Пол? Динка медленно поднялась – собственное тело первые минуты после пробуждения казалось вялым и потяжелевшим. Динка плотно сомкнула веки и сразу же широко их раскрыла. Но глаза по-прежнему ничего не видели.
Темнота, казалось, поглотила все вокруг – бежать некуда. Темнота была слева и справа, впереди и за спиной, над головой и под ногами. Темнота была внутри и снаружи. Она проникла в Динкины глаза. Заползла в ноздри. Просочилась под кожу.
Динка стояла в пасти у темноты – за крепко сомкнутыми челюстями.
В первый момент девочка испугалась, что ослепла, но какое-то шестое чувство подсказывало – это не так.
«Я не боюсь темноты, – внушала себе Динка, игнорируя частые и громкие удары сердца. – Она не настоящая».
Всего лишь запертая комната.
Рано или поздно за Динкой придут люди в белых халатах, откроют двери – и фальшивая темнота уйдет. Нужно просто чуть-чуть подождать. Или не чуть-чуть – может быть, придется ждать долго. Главное, помнить, что это не та темнота, которую стоит бояться, – просто подделка.
Какое-то время Динка стояла, не шевелясь, и повторяла про себя: подделка, не страшно, подделка, не страшно.
– Если боишься, просто найди выход. Дверь не заперта.
Услышав голос, Динка в первый момент вздрогнула, но почти сразу сообразила – в этом голосе прозвучала какая-то неестественная металлическая нота. Рядом никого не было. Голос, который говорил с ней, шел из динамика.
Девочка облегченно выдохнула, тело немного расслабилось. Голос из динамика подтверждал ее правоту – темнота не настоящая, созданная учеными в белых халатах. Бояться нечего.
Что он там сказал? Дверь не заперта? Нужно только найти выход? Динка взбодрилась. Страх почти ушел.
Значит, вот чего они хотят, да? Нельзя поддаваться. Надо терпеть.
Это все Таисия, гадина. Она в тот день что-то заподозрила. Узнала, что Динка умеет находить выходы из чужих миров, и решила, что это неспроста. А потом привела людей из «Сотера».
– Ты меня слышала? – снова раздался голос из динамика. – Тебя не заперли, ты можешь выйти. Просто найди дверь.
Динка задержала дыхание.
Они ничего не знают! Ничегошеньки! Подумаешь, тетка какая-то привела девочку и сказала, что та выходы из чужих миров находит! А если все вранье? Поэтому сейчас они… проверяют. И ей, Динке, нужно только притвориться, что ничего такого она не умеет. Тогда они отпустят ее домой, а Таисии еще и достанется, когда они поймут, что она их обманула.
Но что самое обидное – они не дураки, сразу догадались. Дело ведь не в чужих мирах, не в Старом Городе – в ней и только в ней. Динка находила выход. Выход, вход, проход, дверь, портал – как ни назови. Она просто видела места, где можно войти, а где выйти.
Она и сейчас его увидела, стоило только захотеть, – белая полоска света прямо впереди, метрах в двадцати от нее. Сияющая нить в утробе абсолютного мрака.
Динка решила – не пойдет к выходу.
«Прости, папа»…
Она сделает вид, что не видит его. Потому что, если выдаст себя и покажет, что на самом деле умеет находить выход, они никогда ее отсюда не выпустят. А если Динка останется здесь навсегда, в этих белых сотерских корпусах, то не сможет продолжить свои поиски в Старом Городе, и тогда… Папа не проснется, потому что некому будет его вернуть обратно – оттуда, куда он ушел.
Динка успокоилась. Когда принимаешь решение, всегда становится немного спокойнее, даже если страх не уходит совсем. Нужно простоять в этой темноте час? Два? Целый день? Она выдержит. Динка будет терпеть. Темноту. Неизвестность. Ожидание. Терпеть столько, сколько понадобиться. Она решила…
И вот тогда появился этот звук. Шипение.
Динку затрясло мелкой дрожью, а тело оцепенело – не пошевелиться.
Змеи?! В комнате вместе с ней находятся змеи?! Сумасшедшие сотерские белохалатники! Они засунули ее в одну комнату со змеями! Сумасшедшие… Да они же все здесь просто сумасшедшие! Боже, как страшно…
Где они? Где сейчас эти чешуйчатые, извивающиеся, ядовитые… Ползают у ее ног? Свисают с потолка прямо над ее головой? Если сделает шаг, она не наступит случайно на змею? А если останется стоять, не опустится ли какая-нибудь ядовитая гадюка ей на макушку? Да тут все может кишмя кишеть змеями! Не видно же ничего! Ничего-ничего не видно!!!
Можно плюнуть на все и сломя голову броситься к выходу. Белая полоска света все там же – манит Динку, обещает спасение. Может быть, ей даже повезет, и она не наступит на змею, и ее не ужалят. Если повезет.
Шипение повторилось уже в третий или четвертый раз – Динка от ужаса плохо соображала. В таком состоянии она и до двух не сосчитает – тело колотит, разум отказывается принимать реальность.
Девочка живо представила себе кольцами свернувшуюся в шаге от нее кобру… Вот она высовывает свой длинный раздвоенный язык, словно локатор, который выискивает месторасположение жертвы. Вот широко распахивает пасть. Вверху – два длинных острых зуба. Вот совершает резкий бросок вперед и вверх. Зубы впиваются Динке в руку… Что она там читала о ядовитых змеях? Яд выделяется в момент укуса и по бороздке в зубе стекает прямо в ранку. Попадает в кровь и… А, нет, кобры никогда не нападают на людей, если те не представляют для них угрозы. Интересно, тощая двенадцатилетняя человеческая особь, дрожащая от страха, как осинка на ветру, будет расценена коброй, как угроза для ее жизни? Как можно понять, что на уме у змеи? А вдруг это бешеная кобра и она бросается на всех? Или вообще другая змея. Есть
