Несколько минут они просидели в тишине, прерываемой лишь тяжёлыми вздохами.
— Это… Это… Это сумасшествие! Я и подумать не могла, что действительно скажу это. Впервые в своей жизни я говорю с кем-то об этом. И знаешь… Мне даже немного легче. Немного. Но это не избавит меня от тяжёлой участи, — Элизабет шмыгнула носом, хватаясь пальцами за край толстовки парня.
— Как бы банально это не звучало, но…
— Я не виновата. Ты это хотел сказать, да? Не надо. Все так говорят, а толку никакого. Я же знаю, что если бы не я, то Тед был бы жив. Пусть и встречался с этой сучкой, но был бы жив! Все: мои друзья, знакомые и мои мама с папой, все твердят, что моей вины в произошедшем нет. А она есть. Просто тем, кто не натворил чего-то ужасного, легче так думать. Они скорбят о Теде, но понятия не имеют о том, каково мне. Потому что они не я. Они не совершили подобной оплошности, которая привела к неизбежному. Они не раскаиваются, стоя перед могилой, и не просят прощения, заранее зная, что ответа не получат. И тут ты. Человек, которого я и другом назвать не могу. А ты единственный, кто понимает меня. И это абсурдно, это безумно, это странно, но это так. И больше всего на свете я боюсь, что ошиблась, рассказав тебе про это. Для меня проще сесть перед людьми голой, чем открыть им правду и поведать о своей боли, которая терзает меня день ото дня.
— Я не буду исключать того, что мы с тобой невероятно облажались в прошлом. Да, в чем-то мы виноваты, но разве не ты двадцать минут назад говорила мне о том, что судьбу не изменишь? Давай признаем: я должен был держать язык за зубами и контролировать свои эмоции, чтобы не наговорить в порыве злости лишнего. Ты пытаешься меня оправдать, а я ведь виноват. И ты тоже. Только вот как бы сильно мы не были виноваты, судьбу не обманешь. То, чему суждено сбыться — обязательно сбудется. Помнишь свои слова? И ты в этой ситуации сыграла гораздо ме́ньшую роль, чем тебе кажется. Я уверен, что Тед смотрит на тебя и огорчается не потому что ты разочаровала всю семью и провинилась перед ним, а потому что ты не даёшь себе шанса быть счастливой. Каждый, слышишь, каждый человек заслуживает быть счастливым. Да, тебе кажется, что ты последняя сволочь, но в мире много людей, которые ежедневно предают своих близких, оскорбляют других, убивают, воруют и делают другие ужасные вещи. Неужели ты ставишь себя рядом с ними и отказываешься принимать то, что тоже можешь радоваться? Как бы тяжело, отвратительно, невыносимо тяжело это не звучало — то, из-за чего ты страдаешь, является твоим прошлым. И если ты не сможешь отпустить его, то нахера тебе дано настоящее? Ты живёшь, ты имеешь возможность видеть своих родных и друзей, ты имеешь возможность сказать им, как сильно их любишь. И кому, как не нам с тобой, знать, как важны такие вещи? Я сам не могу до конца отпустить смерть Фангса. Мне кажется, что сейчас я зайду к нему в дом, а он будет сидеть и играть на гитаре, а потом вскочит с кровати и мы пойдем к Стиву. И мне не хочется думать о том, что когда я пройду мимо его дома, то увижу лишь грязные и пустые окна, заброшенный сад и нотную тетрадь, к которой давно никто не прикасался. Но как бы я не бежал от правды — дом так и останется пустым, а тетрадь — нетронутой, — грустно усмехнулся, понимая, насколько же безумной получилась прогулка. А ведь изначально он хотел просто полюбоваться звездным небом в приятной компании.
— Я не могу. Я не хочу. Как возможно отпустить Тедди, моего любимого Тедди? Он же был со мной все семнадцать лет, как мне вырвать такой огромный кусок жизни из памяти?
— Я не говорю тебе забывать про это. Наоборот, иногда теплые воспоминания о близких вселяют в нас уверенность в трудные периоды. Ты должна хранить моменты с ним и ценить их, но признать: теперь он не всегда будет с тобой. Теперь у тебя появятся новые моменты, которые не будут связаны с ним. Они уже есть, и с этим ничего не поделаешь. Я не вижу смысла жить в прошлом, когда есть настоящее. Гораздо проще рыдать и не выходить из комнаты, чем собраться с силами и жить дальше. Заниматься любимым делом, учиться, строить семью, следовать за мечтой — для этого придется лечить раны, подниматься с колен, на которые ты любезно был опущен судьбой, и идти. Напролом. Идти, вытирая слезы и не оборачиваясь назад, хотя искушение слишком велико. Но если обернешься, то можешь застрять там надолго. И это не лучшая перспектива.
— Ты говоришь такими заумными словами, что у меня складывается впечатление, будто я разговариваю с девяностолетним старичком, который уже повидал многое, — Бетти чуть улыбнулась, крепче сжимая их всё ещё переплетённые руки.
— Начитался маминых журналов, — поиграл бровями Джагхед, немного разряжая обстановку. — На самом деле, после смерти Фога я потратил несколько месяцев на то, чтобы все переосмыслить. Я много думал и мучался от мыслей, но мои приоритеты и ценности очень поменялись. Я вынес много важных уроков, которые заставили меня понять, что я больше не намерен оставаться в прошлом, где Фангс жив. Я бы хотел, но жить в нереальном мире, создавая больную сказку — такое себе занятие. Увы, в моем настоящем мой лучший друг и один из самых близких людей отсутствует. Хоть бейся кулаками об стену, хоть ори во все горло, хоть закидывайся таблетками, но исправить ничего нельзя. Наверное, именно тогда я и повзрослел. Некоторым моим знакомым даже стало скучно общаться со мной, потому что по их словам я превратился в другого человека. А на деле я просто осознал важность многих вещей. Я не собираюсь строить из себя мудрого старца, но в тебе я вижу себя пару лет назад. И хочу дать тебе совет, за который я многое бы отдал, скажи мне об этом кто-то тогда. Ты, Бетти, добрый человек, это видно. Поэтому дай себе шанс. Пройдет время, и ты поймёшь, что действительно заслуживала его.
— Спасибо, — тихо проговорила, закрывая глаза. — За то, что выслушал. За то, что понял. За то, что не осудил. Я до сих пор думаю,
