Ведьма (СИ)

поздним, но сон плавно нагоняло, а возможно, это просто была внезапно рухнувшая на хрупкий человеческий позвоночник усталость. Она размяла своими пальцами трапециевидные мышцы, немного поморщив нос от мягкой боли, затем услышала запах уже во всю дымящей трубки поблизости и тепло улыбнулась. Это были последние ночи в Маргейте перед очередным побегом. Сначала Алфи ловко развязал на её платье поясок сзади, затем его пальцы поддели нижний край юбки и повлекли наверх, освобождая желанное тело от лишней ткани. Ему хотелось писать картины, где она представала бы в таком виде, как сейчас, но он не умел. Невесомая ткань нижнего белья обволакивала форму как у небезызвестного струнного инструмента. Раздевать Розу своими руками ему нравилось, но торопиться было некуда. С её плеча медленно соскользнула тонкая бретель, и нежный поцелуй обласкал участок пахнущей отваром ромашки кожи, добавляя к температуре её тела незначительный плюс. Их переплетённые пальцы легли на низ её живота, когда Соломонс прижал её тело спиной к своей обнажённой груди. Он мечтал поселить там в подходящее для того время своего наследника, и наблюдать как он растёт внутри любимой женщины, подаёт признаки жизни, не давая ей спокойно засыпать поздними вечерами из-за своих активных пинков, настоятельно требуя внимания и простора, как истинный сын своего отца. Тело вечной беглянки меняло один грех на другой, и ранее взволновавшая слабость щекотала коленные сгибы, заставляя ноги подкашиваться. Медвежьи лапы мягко подхватили Розу на руки, вынуждая её своими стройными ногами обвивать его широкий торс, как стебель колючего цветка обвивает грани звезды. Они делили на двоих свои медленные чувственные поцелуи, дыхание, эмоции, желания, надежды и страхи. Страхи, что это может внезапно закончиться, как и всё в этом мире. Сегодня они счастливы, а завтра могут пойти своей дорогой по самым различным причинам. Она снова вынуждала его бояться. Бояться и любить.

Простыни сминались под сладострастным слиянием двух энергетических полей. Он не давал ей схватить ртом воздух и на мгновение, претерпевая лёгкую боль на собственных губах, которая расходилась дальше к скулам. Казалось, прекрати Альфред ласкать её рот языком и наполнять собой, как сразу проснётся один в своей холодной постели и осознает, что эта женщина была только плодом его подсознания. Затянувшимся и очень реалистичным сном. Но мужчина рискнул и выпустил Картер из своего плена только на какое-то мгновение, чтобы убедиться в том, что это всё по-настоящему. А его Розочка только утомлённо улыбалась, закрыв глаза, оглаживая медвежьи плечи, а затем царапая толстую кожу, местами украшенную шрамами или татуировками, обозначающими определённый период его жизни. И чего только не было на этой автобиографической карте, но место возле сердца всё ещё пустовало и тому недолго оставалось быть. Сам Бог велит Алфи пустить под кожу чернила, вырисовать пробивающийся к сердцу колючий стебель и нежнейший цветок, который будет цвести столько, сколько будет отмерено ему этим её законом термодинамики, или космосом, или кого ещё она там ставит выше над своей слишком умной головой.

Комментарий к 9.

У Вашего покорного слуги полностью сложилась картинка дальнейших событий от следующей главы до самого финала. И это как нахвататься спойлеров перед Мстителями или увидеть живого Алфи на скринах перед тем, как сесть смотреть пятый сезон. О, горе мне. Так хорошо и так печально. Оставайтесь с нами, берегите себя и своих близких.

========== 10. ==========

Им впервые за долгое время приходится надолго расставаться. Алфи отправил Розалию в Ливерпуль и нашёл ниточку к человеку, который может дать новое имя. Теперь её звали Агнесс. Уже третье имя и эта традиция воровать их уже начинает приживаться. Как у цыган с лошадьми. Она воздержалась от покупки дома, а вместо того сняла очень скромную по сформировавшимся привычкам квартиру и нашла работу врачевателя в госпитале. Это занятие было ей по душе, и новый стиль жизни позволит не выделяться. Таким образом, Роза считала, что может восстановить баланс между утраченными по её вине жизнями и спасёнными. Это то уравнение, которое постоянно обретало новые переменные, и Картер никак не могла поспеть за их возникновением, только принимала действительность. А ещё занимала свои мысли ожиданием, когда один еврейский господин ясным днём постучится в её дверь и боролась с нехорошим предчувствием, что в Ливерпуле надолго не задержится.

В Кэмдене за время отсутствия Его Величества Алфи Соломонса не произошло ничего, что требовало бы немедленного внимания. Рабочие в отсутствие начальства революций не начинали, дом враги не сожгли, Капитан сытый и довольный встретил хозяина активными взмахами хвоста и радостным лаем. Только письмо с прошением о встрече на столе от Томми Шелби вызывало вопросы, но и на них всегда были ответы. К гадалке не ходи, этот чёрт снова мутил чистую воду, которую пить придётся всем на водопое. При всей чести этого человека, еврей хотел поломать ему ноги, чтобы угомонился хоть на мгновение, посидел в инвалидном кресле, подумал о своих поступках, но толку же? Поползёт ведь дальше, как червяк. Внутри конверта сразу нашлось одно «хорошо» и одно «плохо», как обычно это происходит, когда они вместе ведут дела. К хорошему относились перспективы, к плохому — методы достижения и возможные их последствия. Главная разница между этими евреем и цыганом была в том, что первый всегда шёл по пути наименьшего сопротивления, а второй — брал путь тернистый, сам себе пихал в колёса палки. В итоге, к финальной точке любой заварухи, Томми добирался побитый и изнеможённый, а Алфи в то время, забросив ноги на стол, похрапывал, откинувшись на стуле со шляпой на носу, дабы солнце в глаза не светило. Прямо как сейчас.

Тишину в личном кабинете Соломонса на винокурне нарушало только громкое сопение самого хозяина, что решил расслабиться средь белого дня и доходящие звуки тяжёлого труда с производства. Внезапный нарочно громкий стук ножек другого стула о половицы заставили еврея вздрогнуть и едва не уронить свою шляпу.

— Доброго дня, мистер Соломонс, — Том присел напротив, вытягивая из кармана портсигар и зажигалку.

— Хуёброго. Не дал мне дивный сон досмотреть, — проворчал потирающий глаза мужчина, поправляя шляпу на своей голове. — Мог бы по старой дружбе ещё с полчасика сделать вид, будто здесь ещё нет тебя и твоих планов на то, как бы вбросить меня в свой очередной пиздорез.

Гость тихо хмыкнул и кивнул, мол: «Справедливо глаголишь, Алфи».

— Я слышал что случилось пару недель назад. Ты кое-кого потерял при пожаре в «Риджентс». Нашёл виноватых?

Еврей многозначительно посмотрел на Шелби, мысленно выстраивая между ними стену, чтобы избежать этого разговора. Он в тот момент видел